В самом общем виде доминирование политического начала при формировании того или иного сценария развития МО можно изобразить на следующем рисунке[1], где, в частности, видно, что формирование МО зависит от состояния, тенденций и перспектив развития 4 основных групп факторов, а также отношений между ними.

Рис. 1. Авторская концепция (гипотеза) анализа развития структуры МО и ВПО в работе

Эта формализация, естественно, носит условный характер. На самом деле таких групп и тенденций может быть любое количество — всё зависит от подхода того или иного автора. И данная тема не является предметом исследования в том числе и потому, что она рассматривалась в других работах. В данном исследовании она приводится для того, чтобы акцентировать внимание на политическом приоритете. Иначе говоря, миропорядок — это состояние субъектов, акторов и отношений между субъектами, акторами и текущими тенденциями в МО, которые предопределяют основной сценарий развития МО и, как следствие, — ВПО[2].

Формирование миропорядка отражается на стратегиях государств, в том числе военных, которые достаточно гибко реагируют на изменение внешних условий. Так, например, эксперты РЭНД в 2021 году предложили серию рекомендаций для использования Сухопутных сил США, смысл которых сводится к расширению политического спектра применения этого вида, улучшению координации с другими институтами государственной политики США.

В свою очередь, ВПО, как часть МО, является производной от состояния МО[3]. В этом смысле сценарий развития ВПО является частью сценария развития МО, а не самостоятельным явлением и процессом. Другими словами, как минимум, сценарий развития ВПО ни в одном из своих вариантов не может противоречить доминирующему сценарию развития МО. Наконец, сценарии развития глобальной и региональной СО, ситуаций на ТВД и в отдельных регионах, а также в основном войн и конфликтов, не могут противоречить в целом сценариям развития ВПО и МО. Это условие анализа необходимо было повторить, но сам по себе предмет исследования — состояние ВПО и СО — является отдельной темой[4].

Поэтому, на мой взгляд, прежде всего базовые основы развития того или иного сценария ВПО и даже его конкретного варианта следует искать в развитии общих сценариев МО и отношений между главными субъектами и акторами.

Как видно из рисунка ниже, с 2010 года мною и коллегами прогнозировалось, что развитие базового сценария ВПО будет идти по следующему наиболее вероятному сценарию, названному «Сценарием усиления военно-силового противоборства», что полностью подтвердилось позже (хотя изначально и вызвало, как всегда, критику). В 2014–2020 годах этот сценарий развивался попеременно по одному из своих конкретных вариантов (не отличавшихся существенно друг от друга), который окончательно сформировался к 2020 году в «Вариант № 2» — «Усиление военно-силового давления». Ожидается, что этот вариант пройдет качественную точку «бифуркации» в период 2021– 2025 годов, т. е. «переходный период», когда наиболее вероятным вариантом станет «Вариант № 2.2» — «Войны и конфликты на отдельных ТВД».

Другое дело, что каждый «нижестоящий» в своей иерархии сценарий и его варианты могут отличаться некими конкретными особенностями от «вышестоящих» по иерархии сценариев. Это отличие проявляется в конкретных вариантах. Так, например, сценарий силового (но не военного) противоборства в развитии МО и ВПО не противоречит в деталях военному противоборству (с помощью не летального оружия, использования ССО, поставок ВВСТ и пр.), реализуемого в одном из вариантов сценария развития СО против России на Украине, Северном Кавказе или в Средней Азии. Или сценарий борьбы с Китаем и Россией, не исключает вариантов отдельного военно-силового противоборства[5].

В самом общем виде рисунок даёт представление о подходе к исследованию, в котором интересует самый «нижний» уровень отношений — состояние СО, т.е. конкретное состояние ВПО в регионах и на ТВД, реальные войны и военные конфликты и их влияние на формирование основных вариантов развития базового сценария ВПО в мире.

В том числе, и их влияние на смену политических парадигм в развитии МО и ВПО, которое ощущается сильно в связи с углублением Мирового кризиса и хаоса.

Рис. 2. Развитие сценариев ВПО  и их вариантов в «переходный период» (2010 — 2025 гг.)

Сказанное означает, что в период 2021–2025 годов уже не только возможны, но и вероятны станут военные конфликты и войны с западной коалицией на нескольких потенциальных ТВД и стратегических направлениях — от юго-западного (Украина) и северо-западного (Белоруссия) до южного (Закавказье). Они рассматриваются в качестве возможных и вероятных, например, в США[6]. Напомню, что подобные сценарии были прописаны в серии работ и НИР, в том числе, опубликованных достаточно давно[7], когда о конфликтах в Белоруссии и в Нагорном Карабахе ещё многое не говорилось. Исключительно важная роль на первых этапах принадлежит ИР НЧК[8].

Авторы: А.И. Подберезкин, О.Е. Родионов