Азиатско-Тихоокеанский регион сегодня – отнюдь не мировая периферия, а скорее арена возможного столкновения как великих, так и растущих держав. Об этом свидетельствуют общий рост оборонных расходов ключевых игроков и переформатирование региональной структуры безопасности, связанное с изменением роли США и активным вмешательством внерегиональных акторов, например, Индии. Наличие застарелых конфликтов, обострение экономической конкуренции заставляют страны АТР прибегать к логике военного противостояния, наращивая количественно и качественно оборонительные потенциалы для защиты собственных национальных интересов.

Тихоокеанский Parabellum

В начале XXI века АТР превратился в крупнейшего покупателя оружия и военной техники, обогнав даже традиционно «горячий» Ближний Восток. При этом последствия экономических кризисов практически не влияют на объемы закупок – политические соображения заставляют государства региона «держать себя в тонусе». Даже в достаточно тяжелый для мировой экономики период 2000–2003 гг. страны АТР приобрели оружия на 35,4 млрд долл. Учитывая размеры региона и высокую покупательную способность стран, ВВП которых на протяжении последних двенадцати лет неизменно растет, АТР стал критически важным рынком для ведущих производителей вооружений – США, Евросоюза, России и Израиля. Кроме того, рост экономической конкуренции на Тихоокеанском пространстве неблагоприятно сказывается на международной стабильности. Достаточно активно на обстановку в регионе влияют и такие внешние факторы, как усиление Индии и пиратство в Аденском заливе.

По данным исследовательского центра IHS Jane’s, за 2008–2012 гг. общемировой объем торговли оружием вырос на 30% и составил 73,5 млрд долл., а к 2020 г. эта цифра может удвоиться. Подобный рост достигнут за счет повышения в структуре мировой торговли оружием доли таких государств, как Китай и Индия. Предполагается, что доля США к 2021 г. составит 30%, других стран АТР – 31%.

Из-за постепенного сокращения оборонных расходов Вашингтон через восемь лет сможет выделить на военные нужды не более 472 млрд долл., тогда как совокупный военный бюджет тихоокеанских государств превысит 501 млрд долл. При этом, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира (СИПРИ), рост расходов на вооружения удерживается вокруг максимальных значений: в 2012 г. соответствующие расходы составили 1,75 трлн долл., что на 0,5% меньше, чем в 2011 г. Несмотря на некоторое снижение, в реальном исчислении они все равно выше военных расходов стран на пике холодной войны.

В целом, очевидно, что баланс на рынке вооружений постепенно меняется в сторону АТР. Отчасти это объясняется наличием нескольких серьезных конфликтов – японо-китайского спора об островах Дяоюйдао/Сенкаку, японо-корейского спора об островах Такэсима/Токто, многостороннего конфликта вокруг архипелага Спратли, а также вокруг ядерной проблемы Корейского полуострова. Нельзя не учитывать и конкуренции между Индией и Китаем, Японией и Китаем, Китаем и Вьетнамом, Японией и Республикой Корея, Таиландом и Камбоджей, Индонезией и Малайзией и т.д. Все это стимулирует настоящую гонку вооружений в регионе. Причем растет не только количество приобретаемых боевых систем, повышается и их качество. По мнению специалистов, в ближайшем будущем США и страны Западной Европы утратят технологическое превосходство, поскольку поставляемую ими все более совершенную технику государства АТР будут способны не только дорабатывать, но и воспроизводить.

Заказчики все более активно требуют от мировых поставщиков оружия инвестирования в оборонную промышленность своих стран. Так, власти Индии, ведя переговоры о поставке компанией «Dassault Aviation» 126 самолетов, выдвинули условие, что 50% всех работ и услуг по заключенному контракту будут выполняться индийскими компаниями.

Можно констатировать, что все страны АТР принимают меры для получения доступа к мировым высоким технологиям: приобретают лицензии на производство, привлекают инвестиции на выгодных для инвесторов условиях, занимаются промышленным шпионажем.

Традиционно считается, что экспорт оружия чаще всего используется как средство достижения военно-стратегических целей – укрепления партнерских отношений, поддержки союзников, повышения уровня взаимодействия с вооруженными силами тех или иных стран. Кроме того, военные поставки могут быть действенным инструментом демонстрации геополитического покровительства и даже гарантировать безопасность государства-реципиента. В связи с этим особую тревогу вызывает тот факт, что в условиях роста конкуренции и падения спроса в других регионах производители более агрессивно борются за поставки в АТР. Они предлагают практически все имеющиеся у них не только в наличии, но и в разработке системы вооружений и даже технологии и лицензии. Это стимулировало качественный скачок возможностей вооруженных сил стран региона и значительно повысило конфликтный потенциал АТР. Тихоокеанские государства с начала XXI века приобретают все новые возможности: нанесение ударов на дальние расстояния, незаметность, интегрированное командование, так называемые технологии C4ISR (command, control, communication, computers, intelligence, surveillance, reconnaissance) и т.п.

Подобные тенденции существенно осложняют международную обстановку в АТР, так как любой, даже самый незначительный военный конфликт может обернуться колоссальными потерями людских и материальных ресурсов и обрушить региональную систему хозяйства.

Корейские ренегаты

Долгое время львиную долю вооружений в страны АТР поставляли США, оказавшиеся после Второй мировой войны бесспорным гегемоном на Тихоокеанском пространстве. Вместе с тем сегодня даже традиционные союзники американцев со времен Сан-Францисского договора 1951 г. по-иному расставляют приоритеты в меняющемся мире.

Республика Корея в условиях всемерного роста Китая и повышения агрессивности внешнеполитического курса Японии пытается добиться в военно-техническом плане если не самостоятельности, то уменьшения своей зависимости от Вашингтона. РК длительное время служила рынком сбыта для американских боевых систем, при этом далеко не всегда при подписании контрактов играли роль характеристики оружия – свое влияние оказывали и политические факторы. Вашингтон не стеснялся сильно давить на Сеул, чтобы заключить выгодные для себя сделки. Поэтому полной неожиданностью стало решение руководства РК отказаться от закупки 8 американских вертолетов МН-60R концерна «Sikorsky» и выбрать более дешевую, но не менее качественную продукцию конкурентов – машины AW159 Wildcat британско-итальянской компании «AgustaWestland» (сумма контракта – 600 млрд вон, или более 500 млн долл.).

Следует учитывать, что в 2008–2012 гг. количество закупаемых РК вооружений увеличилось на 688%, а в период с 2013 по 2018 гг. Сеул намерен закупить оружия в общей сложности на 64 млрд долл. (70 трлн вон). При этом доминирование США в поставках совершенно не очевидно. Своеобразным «контрактом века» можно считать проект FX-3 по закупке 60 истребителей на сумму 8 млрд долл. Наиболее реальные претенденты: «Lockheed Martin» с истребителем пятого поколения F-35 Joint Strike Fighter; компания «Boeing», предлагающая F-15 SE Silent Eagle; европейский концерн «EADS» с машиной Eurofighter. Все три предложения на 15–40% превышают отведенный бюджет, что создает реальные возможности для участия в тендере, например, российских Су-35 или даже китайских J-10.

Администрация нового президента РК Пак Кын Хе четко ориентирована на социальные проекты, что в итоге сказывается на оборонных расходах. В 2013 г. они составят около 33 млрд долл., что лишь на 3,8% выше, чем в 2012 г. В целях экономии уже урезаны программы закупки новых боевых вертолетов, беспилотников и самолетов-заправщиков, на участие в которых также рассчитывали американские компании. Однако финансовые трудности не меняют взятого корейской стороной курса на технологический рывок в сфере обороноспособности государства.

Представляется, что Южная Корея вполне может стать «первой ласточкой» в деле подрыва американской военно-технической и военно-политической гегемонии в АТР. Это особенно актуально в свете недавнего корейско-китайского сближения, продекларированного лидерами двух государств во время встречи в Пекине.

«Горячие южные парни»

Пожалуй, наиболее динамичным регионом, с точки зрения военной активности государств, является Юго-Восточная Азия (ЮВА). Рынок вооружений ЮВА невелик – его емкость оценивается в 2–3 млрд долл. ежегодно. Вместе с тем, в отличие от Северо-Восточной Азии, он достаточно разнообразен в плане поставщиков – здесь успешно работают США, Россия, Великобритания, Франция, Швеция и Китай. Подобно тому, как страны региона пытаются вести независимую внешнюю и торговую политику, они так же активно диверсифицируют оборонные поставки, в том числе и с целью не допустить формирования зависимости от какого-либо одного экспортера. Ярким примером открытости рынка вооружений региона является закупка Таиландом на авиакосмической выставке в Сингапуре 6 шведских истребителей «Gripen» и самолета управления на сумму 600 млн долл. (в дальнейшем число таких истребителей предполагается довести до 40). В то же время Бангкок приобрел противокорабельные ракеты в Китае, самоходные гаубицы – во Франции и штурмовые винтовки – в Израиле.

Малайзия закупила партию танков PT-91 в Польше, фронтовые истребители Су-30 – в России, реактивные системы залпового огня – в Бразилии, корветы – в Германии. Индонезия, в свою очередь, воспользовалась кредитом в 1 млрд долл. и приобрела у России истребители Су-27 и Су-30, подводные лодки, боевые вертолеты, сторожевые корабли и наземные системы вооружений. Даже Сингапур создал развитую сеть поставщиков оружия, приобретя 24 тактических истребителя F-15SG у США, подводные лодки классов «Sjöormen» и «Västergötland» – у Швеции, танки «Leopard 2A4» – у Германии, а зенитно-ракетные комплексы – у России и Швеции.

По некоторым оценкам, емкость рынка вооружений стран ЮВА будет расти, поскольку национальные экономики постепенно восстанавливаются, и правительства увеличивают оборонные бюджеты. К примеру, после переворота 2006 г. тайская военная хунта подняла военные расходы на 34% в 2007 г. и на 24% в 2008 г. Более того, утвержденный в ноябре 2007 г. десятилетний план развития вооруженных сил предусматривает выделение около 10 млрд долл. на программу модернизации с 2009 г., что в итоге повысит долю данной статьи в ВВП c 1,4% до 2% к 2014 г.

Другие государства региона демонстрируют, по данным СИПРИ, похожую динамику расходов. К примеру, военный бюджет Малайзии вырос с 2000 по 2011 гг. почти в 2 раза – с 1,7 млрд до 3,26 млрд долл. Джакарта за тот же период увеличила финансирование обороны втрое – с 2,2 млрд до 6,8 млрд долл. (без учета торговых кредитов). Сингапур, чьи военные расходы с 2000 по 2012 гг. выросли с 4,6 млрд до 9,7 млрд долл., не намерен на этом останавливаться и готов к приобретению высокотехнологичных боевых систем.

Расширение военных возможностей стран ЮВА способно существенно дестабилизировать ситуацию в регионе. Одно из полей противостояния – так называемый блок Амбалат в Целебесском море, являющийся предметом спора между Индонезией и Малайзией. Если стороны не откажутся от логики военного противостояния, напряженность здесь будет постепенно возрастать. Следует учитывать, что страны ЮВА (в первую очередь, Таиланд, Индонезия и Малайзия) традиционно используют офсетные схемы при заключении соглашений на поставку вооружения и военной техники, компенсируя часть стоимости потребительскими товарами (рис, пальмовое масло, фрукты, текстиль и т.д.), что служит неплохим подспорьем для местных производителей.

В последнее время страны ЮВА активно ратуют за передачу технологий военного и двойного назначения с целью их широкого внедрения в промышленность, но пока не находят понимания у ведущих поставщиков. Однако по мере обострения конкуренции на рынке вооружений вопрос может приобрести актуальность. Приобретение странами ЮВА совершенных систем вооружения приведет к обострению классической «дилеммы безопасности», когда повышение безопасности одного участника достигается за счет другого, что порождает нестабильность соседних государств.

Вполне вероятно, что в ближайшее время региональная подсистема безопасности претерпит существенные изменения, в том числе и за счет более решительных действий Пекина и Вашингтона, фактически конкурирующих за доминирование в ЮВА. С учетом тенденций, описанных выше на примере Южной Кореи, усиление Китая представляется более вероятным. Ситуация осложняется малайско-индонезийской конкуренцией и растущим интересом к региону со стороны Индии. В связи с этим представляется возможным говорить о нагнетании напряженности в ЮВА, однако вероятность полномасштабного вооруженного конфликта низка – оборонительные потенциалы нужны региональным игрокам скорее для взаимного сдерживания и сохранения собственной независимости от Вашингтона, Пекина или Дели.

«Не тихий» океан и Россия

В свете происходящих в АТР изменений и с учетом приоритетов, изложенных в новой Концепции внешней политики России, особый интерес представляет будущее военно-технического сотрудничества нашей страны с ведущими тихоокеанскими игроками.

Как следует из информации Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС), по уровню взаимодействия с Россией государства АТР можно условно разделить на три группы. К первой относятся страны, с которыми военно-техническое сотрудничество ведется долгое время на регулярной основе и со значительными объемами заключаемых контрактов (Индонезия, Малайзия, Мьянма). Ко второй группе можно отнести Бангладеш, Таиланд, Шри-Ланку, Сингапур, сотрудничество с которыми осуществляется в незначительных объемах. Третью группу образуют государства, с которыми взаимодействие практически отсутствует (Австралия, Новая Зеландия, Филиппины, Мальдивы, Бруней, Непал, Фиджи, Папуа – Новая Гвинея). Это вызвано как объективными причинами (недостаток средств, выделяемых на закупку вооружений и военной техники), так и сложившейся ориентацией этих стран на западных поставщиков продукции военного назначения.

Для наращивания объемов военно-технического сотрудничества России следует пересмотреть систему взаимоотношений с иностранными партнерами: перейти к совместной разработке высокотехнологичных вооружений, предусмотреть продажу технологий производства оружия и создание лицензионных производств на территории иностранных государств. В ФСВТС полагают, что в регионе наиболее востребованными могут оказаться сторожевые корабли, инженерные системы и системы радиолокации. Между тем опыт военно-технического сотрудничества России и КНР показывает, что передача российских технологий в итоге выливается в убытки из-за склонности иностранных партнеров к «адаптированному воспроизведению». В связи с этим требуется существенное ужесточение условий лицензионных соглашений, что, в свою очередь, снизит конкурентоспособность продукции.

Доля России на рынке вооружений и военной техники стран АТР составляет около 20%, доля США, по данным за 2011 г., – 42%. Однако в условиях жесткой конкуренции даже простое сохранение своих позиций на региональном рынке представляется весьма сложным делом. Тем не менее Россия планирует заключение крупных договоров на поставки вооружения и военной техники в Индию, Японию, Южную Корею, Тайвань, Австралию и Китай.

Москва всеми силами пытается удержаться в таком сложном, но перспективном регионе, как АТР. В 2011 г. Вьетнаму была поставлена первая партия из 4 истребителей Су-30МК2 (всего планировалось поставить 8 машин на сумму около 400 млн долл.). В первой половине 2011 г. ВВС Мьянмы получили первую партию из 20 заказанных истребителей МиГ-29 в рамках контракта с Российской самолетостроительной корпорацией «МиГ» стоимостью 553 млн долл. Согласно контракту, заключенному в конце 2009 г., Мьянме будут поставлены 10 МиГ-29Б и 6 МиГ-29СЭ, а также 4 учебно-боевых МиГ-29УБ. Сухопутные войска Таиланда закупили 3 средних транспортных вертолета Ми-17В-5 на 29,1 млн долл., включая поставку запасных частей и обучение персонала. «Рособоронэкспорт» заключил в 2011 г. очередной контракт на поставку Китаю 123 двигателей АЛ-31ФН на сумму более 500 млн долл., завершена поставка Китаю 9 вертолетов радиолокационного дозора Ка-31. Кроме того, в 2007 г. с Китаем был заключен контракт на поставку 9 противолодочных вертолетов Ка-28. Планируется поставка в Индонезию партии из 37 боевых машин пехоты (БМП-3Ф) на сумму более 100 млн долл., 17 таких машин были поставлены ранее; реализуются контракты на поставку вертолетов Ми-17, Ми-35, авиационного вооружения.

Более 90% экспорта российских вооружений в АТР приходится на Китай, Вьетнам, Индонезию и Малайзию. Поставки в другие страны региона носят эпизодический характер. На ряде емких рынков, прежде всего Южной Кореи и Сингапура, продукция ВПК России практически не представлена. Как полагают специалисты, с постепенным сокращением поставок в Китай нам придется искать новые рынки сбыта. Поскольку поставки готовых систем в такие страны, как Южная Корея и Сингапур, маловероятны, наиболее перспективным вариантом военно-технического сотрудничества для России может стать совместная разработка систем вооружений.

Более половины российского военного экспорта в страны АТР и соседнюю с ними Индию приходится на боевую авиацию. В связи с этим позиции России будут во многом зависеть от развития программ по созданию новых самолетов и модернизации существующих, включая строительство истребителя Су-35, истребителя пятого поколения ПАК ФА, учебно-боевых самолетов Як-130, вертолетов. По другим статьям российские позиции не так сильны и привлекательны.

По оценкам экспертов, негативные последствия для России будет иметь значительное сокращение военно-технического сотрудничества с Китаем в результате достижения им к 2015–2020 гг. самообеспеченности в вооружениях, а также с Индией, взявшей курс на активное развитие собственной оборонной промышленности (в том числе с использованием зарубежных инвестиций). На экспортных возможностях России отразится и резкое сокращение научно-технического задела в вооружениях после окончания холодной войны.

Фактором, влияющим на состояние военной безопасности России в АТР, является, в частности, наличие в регионе государств с высоким уровнем оборонных расходов, обладающих многочисленными и хорошо оснащенными вооруженными силами, которые находятся в той или иной стадии реформирования и модернизации.

России придется не только искать пути увеличения поставок военной техники на рынки АТР, но и самой активно ставить на вооружение новейшие образцы. В противном случае она рискует превратиться в «технологического аутсайдера» и «державу второго сорта», что может весьма неблагоприятно сказаться на российской внешней политике на Тихом, но таком неспокойном океане.

Автор: Андрей Губин
Источник: russiancouncil.ru 16.12.2013