Китайское происхождение пандемии COVID-19 привело к появлению враждебных настроений против китайцев и росту ксенофобии во всем мире. В течение 2020 года на платформах социальных сетей бушевали ненавистнические высказывания, направленные на азиатов в целом и китайцев в частности. Такие настроения со стороны социума во всем мире представляют серьезный вызов геополитическим целям Пекина, так как расистское отношение к китайскому народу со стороны мировой общественности может оказать давление на решение государственных структур и бизнеса относительно взаимодействия с Китаем.
Центральная Азия, где расположен Кыргызстан, недавно стала важной ареной геополитических разногласий между Китаем, Россией и США. С момента запуска интеграционного проекта «Один пояс, один путь» в 2013 году Китай резко расширил экономические инициативы в регионе, что в некоторых случаях вызывало явную негативную реакцию местного населения на «мягкую экспансию» страны. Так соглашение на 280 миллионов долларов, которое позволило Китаю построить в Кыргызстане крупный логистический центр, важнейший торговый транзитный пункт для китайских товаров, выходящий на более широкие рынки Центральной Азии, было аннулировано ввиду массовых протестов граждан Кыргызстана против, как они считали, «захват китайцами киргизской земли».
Для Пекина Кыргызстан имеет огромное геополитическое значение, так как его обширная общая граница с Синьцзяном делает это центрально-азиатское государство критически важным для Китая по соображениям безопасности и идеальным местом для мониторинга сложных межэтнических отношений на приграничной территории.
В последние годы Китай значительно увеличил экономические инвестиции в регион, стремясь расширить там своё влияние, (в том числе через интеграционную инициативу «Один пояс, один путь»), и обеспечить экономическое партнерство, которое принесет ему пользу в будущем. Китай также применяет в регионе «дипломатию мягкой силы», стремясь укрепить политические силы, которые поддержат его экономические инициативы и проложат путь для дальнейшего усиления китайского влияния.
Однако нарратив кыргызстанского общественного мнения, окрашен взглядами на китайскую культуру как на чуждую. Наблюдается негативное восприятие китайских рабочих-мигрантов (которые приезжают в регион из Китая в основном для работы над проектами, финансируемыми Китаем), а также опасения, что попадание в сферу культурного влияния Китая будет означать этническое исчезновение киргизов как пассионарной единицы.
Население Кыргызстана ставит под сомнение мотивы Пекина, стоящие за инициативой «Один пояс, один путь» и требует большей прозрачности, когда руководство страны берёт китайские займы. Так же население Кыргызстана осуждает незаконную миграцию китайских рабочих и непропорциональное использование китайских мигрантов в проектах, финансируемых Китаем, не одобряет смешанных браков с китайцами и критикует этническую политику Пекина в Синьцзяне.
Такие настроения привели к ряду акций протеста против китайских мигрантов в Кыргызстане в 2018 и 2019 годах, некоторые из которых включали насильственные нападения на китайских рабочих.
В целом, в Кыргызстане есть исторические и межкультурные основания, позволяющие предполагать, что ксенофобия по отношению к китайцам является значительным социальным явлением.
Однако не совсем понятно обусловлена ли ксенофобия кыргызстанцев конкретными историческими и современными представлениями о китайцах в культурном и политическом дискурсе, либо корень неприязни кроется в обыденных межличностных отношениях. Поэтому дискуссии по этим вопросам приняли, в значительной степени, спекулятивный характер, так как у кыргызстанцев значительно меньше шансов иметь негативное отношение к русским, казахам, туркам и немцам, и, что удивительно, к узбекам, учитывая жестокие столкновения между киргизами и узбеками на юге Кыргызстана в 2010 году. Антироссийские настроения в Кыргызстане особенно низки, что, скорее всего, отражает восприятие многими этническими киргизами того, что советский опыт пошел на пользу Кыргызстану благодаря экономическому развитию страны.
Таким образом, пандемия COVID-19, продолжающиеся геополитические конфликты и растущий уровень трудовой миграции этнических китайцев, будут и дальше влиять на глубину и масштабы антикитайской политики Кыргызстана.
Подобная антикитайская тенденция существенно отражается на военно-техническом сотрудничестве Бишкека. Изначально Кыргызстан не обладала достаточными финансовыми ресурсами для приобретения новых образцов военной техники, и потому Бишкеку приходилось рассчитывать на помощь по линии ОДКБ, а также поиск внебюджетных источников финансирования, что значительно криминализировало обстановку в страте.
С учреждением ШОС и объявлением борьбы с «тремя силами зла» в виде терроризма, сепаратизма, экстремизма, Китай стал интенсивнее помогать Кыргызстану финансово, но помощь эта, хоть и оказывалась регулярно и в крупных объемах, практически не была связана с поставкой вооружения и военной спецтехники.
Стоит подчеркнуть, что в случае дестабилизации обстановки на горнице, в нестабильных приграничных регионах Кыргызстана тоже могут появиться очаги волнения, чего Пекин всеми силами стремится избежать. На этой волне неоднократно звучали заявления о перспективах расширения военно-технического сотрудничества Кыргызстана и Китая, но на данный момент они продолжают оставаться намерениями, так как официальный Бишкек не готов к углублению интеграции с Китаем. Таким образом, несмотря на то, что с каждым годом Китай готов представлять на оружейный рынок все больше конкурентных предложений, недоверие кыргызского социума Китаю переключает акцент на сближение с Россией как главным стратегическим партнёром Кыргызстана в регионе.
Так в феврале 2021 года в Москве состоялась встреча глав оборонных ведомств России и Кыргызстана, в ходе которой была утверждена Программа развития стратегического партнёрства двух стран в военной области на период с 2021 по 2025 год. Программа развития стратегического партнерства положительно повлияет на обороноспособность вооруженных сил Кыргызстана, а также на систему безопасности в центрально-азиатском регионе в целом.
Подобные действия подтвердили обоюдный настрой Кыргызстана и России на дальнейшее наращивание стратегического партнёрства по линии оборонных ведомств двух стран. Китай же, подорвав к себе доверие в регионе, и в большей степени играет церемониальную роль в системе международных отношений, не имея перспектив какой-либо интеграции с Кыргызстаном.
Автор: Шарбатулло Содиков, аналитик Центра военно-политических исследований МГИМО МИД России
