Создание новой архитектуры контроля над вооружениями возможно только при уважении и учёте коренных интересов безопасности нашей страны.
В последнее время в США стали раздаваться заявления относительно целесообразности возобновления диалога по контролю над вооружениями и создания новой архитектуры безопасности. В частности, недавно на эту тему выступил советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан. Его высказывания в ассоциации по контролю над вооружениями вызвали повышенный интерес со стороны западных СМИ, хотя, как подчеркнула официальный представитель МИД России Мария Захарова, «подобный ажиотаж не совсем оправдан».
«Отмечаем, что каких-либо принципиально новых моментов, которые откликались бы на российские озабоченности и учитывали наши позиции, в них, по сути, нет, – сказала российский дипломат. – Речь идёт о всё тех же по большому счёту неоднократно озвученных призывах к России безотлагательно возобновить взаимодействие с США в области контроля над вооружениями, включая, в частности, выработку нового соглашения на замену Договору о СНВ, срок действия которого истекает в 2026 году».
«Возобновить, естественно, на американских условиях. Хотя Джейк Салливан и попытался завернуть эти призывы в более яркую упаковку и даже обозначил некоторые «бонусы», которые, видимо, должны были сделать их привлекательнее для России, в Вашингтоне по-прежнему продолжают упорно игнорировать причины, которые привели к нынешнему кризису на данном направлении. Представители США продолжают делать вид, что этот кризис никак не связан с той откровенно враждебной к нам американской политикой, которая в конечном итоге приобрела законченную форму тотальной гибридной войны против нашей страны», – указала официальный представитель МИД России.
Чем обусловлены высказывания Салливана? На этот и другие вопросы в интервью «Красной звезде» ответил известный политолог Владимир Козин, ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО МИД России, член-корреспондент Академии военных наук, автор монографии «Эволюция стратегических и тактических ядерных вооружений США и особенности их применения в XXI веке».
– Владимир Петрович, в начале июня советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан выступил с докладом по контролю над ядерными вооружениями, в котором заявил, что «США готовы работать с Россией над тем, как управлять ядерными рисками и разрабатывать архитектуру контроля над вооружениями после 2026 года». Что вы можете сказать по этому поводу?
– Прежде всего хотел бы отметить, что Российская Федерация всегда подчёркивала необходимость обеспечения всеобъемлющего, проверяемого и равноценного контроля над вооружениями на основе принципов равенства и равной безопасности участвующих в этом процессе сторон. Именно такой подход является одним из важнейших факторов обеспечения стратегической стабильности и международной безопасности. И роль России и США в этом вопросе основополагающая. Однако в нынешних условиях, когда США во главе коллективного Запада неспровоцированно развязали против России тотальную гибридную войну, в ходе которой стремятся как можно больше ослабить нашу страну, а если получится, то и разрушить её, то вряд ли будет благоразумным говорить о каком-то диалоге о контроле над вооружением с Вашингтоном.
Не выдерживает никакой критики и приведённый Салливаном пример относительно времён холодной войны. Мол, тогда США и СССР, несмотря на острые разногласия в других областях, будь то по идеологическим вопросам, обстановке в Европе, войне во Вьетнаме или Афганистане, удавалось сотрудничать в сфере контроля над вооружениями по отдельным направлениям. И основой тому, по его словам, служил принцип разведения различных проблем, не смешивая их друг с другом.
Действительно, в годы холодной войны наши страны противоборствовали друг с другом во многих сферах и в то же время сотрудничали в отдельных вопросах контроля над вооружениями. Но сотрудничали, подчеркну это особенно, всё же на равноправной основе и понимании всей опасности возможного конфликта между ними, а не ставили перед собой цель нанести нам «стратегическое поражение». И в этом заключается коренное отличие того периода от нынешнего, когда США возомнили себя мировым гегемоном и стремятся строить международные отношения на придуманных и выгодных им «нормах» или «правилах». С этих же позиций они намерены, и в этом нет никаких сомнений, вести диалог с нами по контролю над вооружениями, что для нас, конечно же, неприемлемо.
– И всё же почему именно сейчас Вашингтон выступил с предложением возобновить диалог по контролю над вооружениями?
– Совершенно очевидно, что все американские заявления на этот счёт продиктованы желанием продемонстрировать на фоне ведущейся агрессии особое «миролюбие» США, их «заботу» о стабильности и безопасности на планете и обвинить Россию, Китай и некоторые другие страны в том, что именно они создают взрывоопасную ситуацию в мире. Собственно говоря, об этом свидетельствует и выступление Салливана, в котором он подверг необоснованной критике действия нашей страны в сфере контроля над вооружениями. Между тем именно США инициативно вышли из договоров по ПРО, о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, о международной торговле оружием…
– В чём всё же заключается суть предложений Салливана?
– Они имеют два измерения: внутренние и внешние. Сначала он чётко высказался за обновление национальной стратегии ядерного сдерживания и планов по модернизации стратегической ядерной триады, усовершенствование командно-управленческой структуры и системы связи с ядерными силами страны. Предложил сделать упор на неядерные средства: гиперзвуковые и ударные космические системы, а также использование киберпространства в военных целях. Но одновременно выступил за ведение переговоров по ядерной проблематике с ведущими ядерными державами «с позиции силы и доверия». То есть на основе взаимоисключающих принципов. Переговоры с позиции силы никогда не укрепляли доверие. В то же время переговоры на основе доверия не требуют их ведения с позиции силы.
С другой стороны, демонстрируя на словах готовность американского военно-политического руководства не допустить развязывания ядерной войны, Салливан изложил некоторые новые, но весьма ограниченные по формату подходы к выборочному решению ряда вопросов по контролю над ядерными вооружениями. Так, он поведал о готовности Вашингтона заблаговременно уведомлять Россию о пусках баллистических ракет и основных стратегических учениях США, вступить «в дискуссию» по устранению ядерных рисков и определению рамок контроля над вооружениями после 2026 года, создать каналы кризисной связи между столицами пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН.
– И как бы вы охарактеризовали эти предложения?
– Прежде всего очевидно то, что для всех них характерны неопределённость, недосказанность и отсутствие ясности. Например, предлагается приложить «новые усилия» в сфере многостороннего контроля над вооружениями с участием пяти ядерных держав. При этом не указано, к чему сводятся такие усилия. Или предложено установить режим направления уведомлений о пусках ракет между пятью ядерными державами. А согласовано ли такое предложение с Великобританией и Францией? По этому поводу ничего не было сказано.
Ничего не говорится и относительно того, каковы должны обязательства по открытости в ядерной политике, ядерных стратегиях и финансировании ядерных программ сторон – будут ли они открытыми или закрытыми для общественности и передаваться в каком объёме. Или что это за «ограничения» (или лимиты) для управления взаимодействием между стратегическими потенциалами в неядерном оснащении и ядерным сдерживанием?
В то же время очевидно, что США намерены повышать свой ядерный потенциал и НАТО в целом в районах передового базирования альянса относительно Российской Федерации и Республики Беларусь, а также то, что Североатлантический альянс продолжит проведение учений по применению ядерных вооружений. Салливан также не уточнил: какие наиболее опасные виды ядерных вооружений Пентагон откажется развёртывать.
В озвученных предложениях полностью отсутствует позиция США о возможности изменения стратегии нанесения первого ядерного удара по России и КНР на основе концепции «запуск по предупреждению», по предотвращению гонки вооружений в космосе, по развёртыванию американской глобальной системы ПРО и по ряду других проблем контроля над вооружениями.
Другими словами, все озвученные Салливаном предложения являются лишь предварительными и постановочными, то есть обозначенными без разъяснений. Естественно, что они потребуют дополнительной детализации и практической конкретизации с американской стороны, в частности, с изложением особенностей их реализации. Выдвинутые предложения носят селективный, а иными словами, выборочный характер, поскольку в них не сформулированы подходы США к другим направлениям контроля над ядерными и неядерными вооружениями. Идеи Салливана вызывают больше дополнительных вопросов, чем дают какие-то ответы по существу.
Просматриваются и две главные, тщательно закамуфлированные цели американского военно-политического руководства. Во-первых, высказанные идеи призваны любыми средствами втянуть в диалог по контролю над ракетно-ядерными вооружениями КНР и поставить её ядерные вооружения под контроль трёх ядерных держав НАТО. Во-вторых, целью изложенных предложений является ослабление национальной безопасности Российской Федерации и КНР не только за счёт ограничения их ядерного потенциала, но и перспективных неядерных вооружений стратегического характера.
И в заключение хочу ещё раз подчеркнуть, что диалог о контроле над вооружениями возможен только при уважении и учёте коренных интересов безопасности нашей страны.
Беседовал Владимир Кузарь. Источник: «Красная звезда».
