Желание сбивать находящиеся на орбитах космические аппараты у американских военных появилось сразу же после выхода в космос первого советского спутника. В конце 1950-х гг. были начаты соответствующие исследования. Впрочем, уже тогда отношение руководства США к этим работам оказалось двойственным – для него были характерны как категорическое отрицание, так и осторожная поддержка. Так, оппозиция первым противоспутниковым программам, проявленная администрацией Д. Эйзенхауэра объяснялась стремлением сохранить принцип «свободного космоса» (как и провозглашенного ранее принципа «открытого неба»), с целью обеспечения безопасной работы на орбите американских разведывательных спутников.
В результате, противоспутниковые комплексы, созданные на основе ракет «Nike-Zeus», «Thor» и их модификаций, были развернуты только к середине 1960-х гг. на атолле Кваджалейн и о. Джонстон в Тихом океане армией и ВВС США. Впрочем, меньше, чем через десятилетие эти комплексы, отличавшиеся крайне ограниченными возможностями, а принципы использования которых предусматривали применение ядерных зарядов, были сняты с вооружения. К тому времени предполагалось, что им на смену придет принципиально новый вид противоспутникового оружия, рассчитанный на поражение спутников за счет прямого попадания самонаводящейся боевой ступени противоспутниковой ракеты.
Результат такого анализа, выполненного еще в середине 1960 гг. положил начало работам ВВС по «программе 922». Ею предусматривалось создание системы обеспечивающей перехват спутников, находящихся на восходящей ветви траектории аппаратами с ИК-наведением. Эти работы по соответствующим контрактам с ВВС выполняли фирмы «Hughes», «Ling-Temco-Vought» (LTV) и «Northrop». В конце 1960-х гг. контракт на продолжение работ по «программе 922» был заключен с отделением «Aerospace» фирмы LTV. Впрочем, испытания, проведенные в 1971-1972 гг. оказались неудачными.
К середине 1970-х гг. к разработкам такого оружия наравне с ВВС приступила и Армия США. Программой Армии, обозначавшейся КЕ-ASAT предусматривалось использовать для поражения спутников на околоземной орбите боевую ступень прямого попадания ККV (Kinetic Kill Vehicle), запуск которой должен был производиться трехступенчатой МБР «Minuteman».
В свою очередь, программой ASAT (Anti-SATellite), реализовывавшейся в интересах Командования космических систем ВВС США, предполагалось использовать для запуска противоспутниковой ракеты самолет-носитель F-15. По заявлениям официальных представителей ВВС относительно небольшие габариты и масса такой ракеты позволяли рассчитывать на высокую оперативную гибкость и малую уязвимость всей системы, поскольку она не должна была базироваться на известных наземных комплексах. Кроме того, к ее достоинствам относилось также и то, что ее было труднее обнаружить, и она имела меньшую стоимость.
Ее основными целями должны были стать разведывательные спутники, в первую очередь, спутники морской разведки, оснащенные радиолокаторами и энергоустановками с мощностью порядка 100 кВт. Рассматривалась также возможность использования этой ракеты для перехвата высокоприоритетных высотных воздушных целей.
В итоге, в 1975 г. программе ASAT было отдано предпочтение, хотя приняв этот вариант за основу, министерство обороны США лишь вернулось к реализованный еще в 1959 г. идее использования самолетов в качестве носителей противоспутникового оружия. Тогда по программе «Bold Orion» ВВС США провели ряд испытаний противоспутниковых ракет, запускаемых с бомбардировщика В-47. Однако в то время предпочтение было отдано наземным противоспутниковым комплексам, оснащенным ядерными зарядами.
В середине 1970-х гг. в основу концепции программы ASAT была положена осуществлявшаяся в те годы Армией США и фирмой «Honewell» подготовка эксперимента по программе НОЕ (перехват головной части МБР на среднем участке траектории), а также накопленный к тому времени опыт создания самонаводящихся противоракет с неядерными боевыми ступенями, разрабатываемыми фирмой LTV по программе НIT.
Работы над боевой ступенью HIT (Homing Intersept Technology) велись с начала 1970-х гг. Концепцией ее использования предполагалась, что несколько подобных малоразмерных аппаратов массой около 6,8 кг будут устанавливаться на противоракете заатмосферного перехвата «Spartan». После старта, находящаяся на начальном участке траектории противоракета должна была наводиться на цель по командам, получаемым от наземной РЛС, а затем по командам бортового датчика с нее должны были запускаться боевые ступени, оснащенные оптическими датчиками, обеспечивающими их самонаведение на цель. Как отмечалось, создававшаяся для «Spartan» электрооптическая система должна была обладать способностью выделения боеголовок МБР на фоне ложных целей и при работе различных помеховых устройств.
Впрочем, ввиду ограничений, наложенных Договором по ПРО от 1972 г., в рамках испытаний по программе HIT предполагалась установка на противоракете только одного подобного аппарата, чем, в конечном счете, и была предопределена дальнейшая судьба программы. Тем не менее, в течение ряда лет программа HIT пользовалась заметным приоритетом среди работ по созданию перспективных средств ПРО. В заявлениях того времени отмечалось, что «принятие на вооружение подобных средств позволит командованию системы ПРО отдавать команды на запуск противоракет без санкции президента США, что являлось необходимым в случае применения ядерных противоракет». Кроме того, с применением аппаратов типа HIT отпадали проблемы, сопутствовавшие ядерным взрывам в космосе, а сами неядерные боевые ступени обладали очень высокой поражающей способностью без использования в их конструкции сложных взрывателей, вспомогательных датчиков или средств связи.
Основу конструкции HIT составлял блок оптических датчиков и двигательная установка, состоявшая из 56 микро-РДТТ управления и нескольких блоков микро-РДТТ ориентации. РДТТ управления состоял из двух заполненных топливом тонкостенных металлических корпусов цилиндрической формы и расположенного между ними сопла. Тяга каждого РДТТ проходила через центр масс боевой ступени, вращавшейся с угловой скоростью более 20 об/сек. Управление поперечным движением HIT обеспечивалось с помощью БЦВМ, которая выдавала команды на включение соответствующих микро-РДТТ для выполнения аппаратом необходимых маневров для осуществления прямого попадания в цель.
В середине 1970-х гг. с использованием лабораторных моделей HIT был проведен комплекс наземных испытаний, включая 24 бросковых, выполненных в специальном лабораторном комплексе фирмы LTV. В 1977 г. работы по этой программе были завершены, а использованные при ее реализации технические решения получили свое развитие в процессе работ по программе ASAT.
Вместе с LTV, с которой 8 сентября 1977 г. ВВС США заключили первоначальный контракт на 58,7 млн. долл., к этим работам, получившим обозначение «программа 2134», были привлечены фирмы «Boeing» и «Macdonnel-Douglas». В целом затраты на разработку и испытания противоспутниковой ракеты тогда оценивались в 197 млн. долл., на ее последующее развертывание требовалось 675 млн. долл. и еще 500 млн. долл. на эксплуатацию течение 10 лет. В соответствии с этими оценками в 1980 г. на работы по данной программе было выделено 80,5 млн.долл., в 1981 г. – 124,9 млн.долл.
Завершение работ по проектированию и отработке системы, к которым предполагалось привлечь почти четверть сотрудников LTV, намечалось на 15 апреля 1980 г., а в 1981 г. планировалось приступить к выполнению летных испытаний. Столь оптимистические оценки предполагаемой стоимости и продолжительности работ во многом опирались на использование в составе ракеты ряда уже отработанных элементов, в первую очередь, двигательных установок.
Предложенная разработчиками схема боевого применения системы ASAT выглядела следующим образом. Находящийся на аэродроме или в полете истребитель F-15, оснащенный противоспутниковой ракетой должен был получить целеуказание от наземных служб и выйти в район пуска. Здесь по уточненным данным от наземного пункта управления летчик должен был вывести самолет на расчетное направление перехвата. Пуск ракеты, подвешенной на специальном подфюзеляжном пилоне, где размещалось вспомогательное контрольное и пусковое оборудование, должен был осуществляться в горизонтальном полете или в процессе набора самолетом высоты с дозвуковой или сверхзвуковой скоростью на высотах до 30 км. При этом точность запуска ракеты по времени должна была составлять не более 10 сек, т.е. немногим больше, чем требовалось для запуска авиационных управляемых ракет типа «Sparrow». После разгона и выхода на высоту в несколько сотен км боевая ступень ракеты должна была отделиться, а датчики ее системы самонаведения обнаружить и захватить спутник-цель. По первоначальным расчетам его поражение должно было происходить за счет соударения при относительной скорости сближения до 13,7 км/сек.
Продолжение следует
Автор: Владимир Коровин
14.12.2013
