Есть ли кто-то, кто объединяет Найджела Фараджа, Алексиса Ципраса и Биньямина Нетаньяху?
До смерти напуганная Ангела Меркель. Улыбающийся Владимир Путин. И черный лабрадор Конни.
Это действующие лица эпизода в Сочи в 2007 году, о котором много писали. Дело в том, что федеральный канцлер Германии боится собак, и, хотя Путин — даже в январе этого года — клялся и божился, что он об этом не знал, нет сомнений в том, что думала о случившемся Меркель.
После встречи она сказала журналистам: «Понимаю, почему он это сделал — чтобы доказать, что он мужчина. У России нет ничего, никаких успехов ни в политике, ни в экономике. Это все, что у них есть».
Ту ситуацию почти 10 лет тому назад Меркель проанализировала совершенно правильно. Сегодня ситуация совершенно иная.
Путин подружился с немецкой правопопулистской партией «Альтернатива для Германии» и сохранил связи с «Левыми», последователями восточногерманской коммунистической партии.
И хотя, конечно, можно спорить на тему, насколько глубока поддержка, очевидно одно: Россия уже перестала быть «ничем».
Путину удалось стать косвенным участником германской политики, прямо в сердце Европы.
Прямо в Брексит
Но Германией все это не заканчивается. Свежайшее признание Путина как альтернативы было на этой неделе, подписано оно лидером критически относящейся к ЕС и правопопулистской Партии независимости Великобритании (UKIP), Найджелом Фараджем:
«Во время кампании вокруг Брексита Владимир Путин как политик вел себя гораздо более подобающим образом, чем президент США Барк Обама», — сказал он Fox News в начале недели.
Как известно, Обама просил британцев голосовать за то, чтобы остаться в ЕС, что Фараджу, лидеру UKIP и убежденному стороннику Брексита, перенести было трудно.
Цитата любопытна и в совершенно иной связи.
А именно: с кем, по его мнению, наиболее естественно сравнить Обаму. Кто же представляет собой альтернативу.
И направо, и налево
Тенденция очевидна повсюду в Европе. Правопопулистские партии — такие, как Партия независимости UKIP в Великобритании, Национальный фронт во Франции и партия «Jobbik» в Венгрии — все они выразили поддержку России. Известно, что венгерский премьер-министр Виктор Орбан поддерживает отношения с Владимиром Путиным, и в последние годы обе страны договорились о сотрудничестве в ряде областей.
Но на восток в Европе смотрят не только правые.
За примером далеко ходить не надо: достаточно вспомнить май, чтобы увидеть Путина вместе с Алексисом Ципрасом, премьер-министром Греции и лидером левой партии Syriza. Да и испанская левая партия Podemos также заигрывает с большим медведем на востоке.
Путин создал причудливый треугольник поддержки между самим собой, крайне правыми и левыми популистами в Европе. В качестве альтернативы наднациональному ЕС и элитарным политикам, которые думают, что они лучше знают.
Вовсе необязательно в качестве альтернативы, которая предписывает кому-то копировать форму правления. Но альтернативы, которая использует Россию, критикующую Европу и США как символ и средство давления, говорящую о том, что есть и другой путь.
Как альтернатива на Ближнем Востоке
И Европой все это не заканчивается. В течение последнего года премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху и Путин встречались четыре раза. Для сравнения: Обама и Нетаньяху встречались один раз.
Путин едет «свататься» на Ближний Восток. Он открыл на самом деле довольно-таки пустой бумажник, и хочет теперь платить пенсию многим десяткам тысяч российских евреев, которые эмигрировали из Советского Союза до 1992 года. В Израиле это стало популярным.
Одновременно с этим российский президент начал действовать, чтобы запустить мирный процесс на Ближнем Востоке.
У этой инициативы такие же плохие шансы, как и у прежних попыток — если не сказать, что шансы у нее хуже — но Путина заботит то, как бы предстать серьезным игроком на международной арене — тем, у кого получается там, где не удается США.
Во время войны в Сирии был использован тот же рецепт. При очевидной поддержке президента Сирии Башара Асада в процессе сирийского регулирования не происходит ничего, что не мог бы сказать Путин.
Плохая альтернатива
Путинская модель для России — очень плохая модель. Левых должны пугать нарушения прав человека в России. Националистов на правом фланге, верящих в сильное национальное государство, должно, мягко говоря, отпугнуть то, что другая страна — в данном случае Россия — выступает в качестве игрока во внутренней политике другой страны.
Но в эпоху перемен принципы продаются на дешевой распродаже.
Политика экономии явно гораздо хуже, чем нарушения прав человека. Ненависть по отношению к ЕС весит больше, чем потребность в общих решениях. Угроза со стороны Исламского государства считается более опасной, чем террористические действия режима Асада.
И Путину больше не нужен черный лабрадор, чтобы пугать мировых лидеров. Его повторяющиеся проповеди о национальном суверенитете и резкая критика и США, и ЕС, привели к тому, что все больше людей смотрят в поисках альтернативы на восток.
Автор: Хелене Шеггестад, Источник: ИноСМИ
