Есть основания полагать, что прогноз развития существующих и потенциальных конфликтов может стать в перспективе важным инструментом их ограничения и предотвращения ещё до перехода в военную фазу. В настоящее время сложилось несколько школ конфликтологии и предотвращения военных конфликтов, которые с разной эффективностью используются в политической практике. Так, наиболее «прагматическая» школа, к которой относятся исследователи РЭНД-корпорации следующим образом описывает свои «беспокойства» относительно политика России.
Мы хотим лучше понять большую стратегию России (Russian grand strategy). Под большую стратегию мы понимаем государственную концепцию о том, как обеспечить для себя безопасность и определение средств для достижения данной цели. Наш анализ, основывается на детальном рассмотрении официальных стратегических документов и высказываний высокопоставленных лиц. Мы также хотим понять до какой степени действия России соответствуют тем документам и словам.
1. Полицентричный мир часто упоминается в официальных стратегических документах. Как выглядит такой мир на практике и какими будут признаки его появления?
2. Принимает ли Россия шаги чтобы ускорить переход к полицентричному миру?
3. В военно-политических дискуссиях в России изменила ли концепция «мобилизация» по сравнению с тем, как она понималась 10 лет назад?
4. Чем отличаются понятия «внутренний конфликт» и «внешний конфликт»?
5. Часто утверждается в России, что развязывание крупномасштабной войны с участием России маловероятно. Меняется ли эта оценка в результате недавних геополитических событий?
6. Указывает ли российская операция в Сирии смещение приоритеты в сфере безопасности от СНГ?
7. Является ли переориентация внешней политики России к «новым центрам силы» результатом украинского кризиса и ухудшения отношений с Западом после 2014 или последствием осознанного решения изменить стратегические приоритеты?
8. Нужно ли, чтобы Запад был слабым и расколотым для того, чтобы Россия могла бы достичь своих целей?
9. Какая у России концепция по отношению к постсоветскому пространству? Какой уровень контроля над регионом нужен для безопасности России? Сколько влияния должны иметь ЕС и СIIIА в этом регионе?
Представители этой школы видят ситуацию в области развития МО и ВПО вполне критически.
Обращает на себя внимание очень разумная и реалистическая рекомендация, предлагаемая сотрудниками РЭНД (под руководством Рич Клинтон) в отношении России» которая в случае её реализации могла бы вывести отношения США и России из кризиса, в котором они оказались в 2018 году. Рассмотрим коротко основные тезисы:
— Интересы ПИЛ и России не всегда противоположны: признавая широту интересов России…, можно найти потенциальные точки
соприкосновения… (Russian and U.S. interests are not always opposed. By recognizing that Russian views of the current international order vary across elements of the order, it becomes possible to identify points of potential cooperation and likely contestation. Where there are shared interests — including avoiding major war, improving economic cooperation, and combating terrorism — cooperation is feasible and potentially desirable).
— В тех местах, где интересы пересекаются, желательно для США исходить из понимания двух факторов: 1. Важность … врастания западных институтов… 2. Ограничит ли Россия свою активность в случае признания её интересов (In areas where there is contestation, the desired U.S. approach to Russia with respect to the international order critically depends on two factors: (1) the importance of enabling former Soviet republics to freely join Western institutions and (2) whether Russia will limit its aggression in Europe if its interests are recognized).
— В разных случаях… на адаптацию политики США в отношении российских интересов (надо пойти If one does not believe that Western institutions should necessarily be open to former Soviet countries or that Russia would undertake aggression if the West ceased to be active in the former Soviet countries, it would make sense to adapt the U.S. approach to order to recognize Russia’s sphere of influence).
— However, if one believes that the former Soviet countries should be free to join Western institutions and that Russia has the potential to expand its influence and undertake aggression, it would make sense to double down on the existing approach to order while bolstering U.S. support for its partners.
— Политика США должна заключаться как в признании элементов интересов России и укрепления системы европейской безопасности (U.S. policy toward the European political and security order will likely involve some elements of both recognizing Russian interests and strengthening the existing international order in Europe)[1].
Военные конфликты возникают «не вдруг» и не сами по себе. Они являются следствием нарастающей враждебности в политических, экономических и иных отношениях между субъектами МО, а, значит, могут наблюдаться в развитии и в динамике. Причем, как правило, такое развитие враждебности проходит через этапы, на каждом из которых видны отличительные особенности нарастающей враждебности. Нередко в силу политических соображений эти особенности маскируются, либо используется дезинформация, но в целом эффект неожиданности достигается прежде всего за счет нежелания одной из сторон объективно оценивать угрозу и принимать меры по её предотвращению. Так, войны, начатые гитлеровской Германией и Японией, в действительности были вполне прогнозируемы.
