… сегодня и в обозримом будущем, мы должны уделять растущее внимание угрозам, которые нам создают некоторые акторы (субъекты МО)

Национальная военная стратегия США, июнь 2015 г.

При всей важности для долгосрочного прогноза феномена неизбежной смены парадигм, нельзя не учитывать, что сама его вероятность зависит от целого ряда относительно постоянных факторов и тенденций, на влияние которых радикальная смена парадигм не повлияет. Причем речь идет о том, что такими стабильными факторами становятся не количественные показатели, а идеи и концепции. Так, появление и стремительное развитие ВТО вот уже 25 лет доминирует в военной стратегии государств, начиная с первой иракской войны. Но параллельно с этим появилась и обостряется проблема защиты от ВТО на всех уровнях, что в свою очередь, требует создания и развития системы ВКО.

Этот тезис — ключ к пониманию сути долгосрочных прогнозов, в основе которых лежит оценка динамики и качества изменений в тех или иных субъектах МО, поведении акторов и направленности развития глобальных тенденций. Так, например, стратегические потенциалы ядерных держав меняются медленно и их можно прогнозировать достаточно точно на долгосрочную перспективу. Как и их соотношение в мире.

При этом необходимо изначально выдвигать обязательное условие, что в итоге должен остаться «только один сценарий», точнее — наиболее вероятный вариант сценария развития МО и ВПО, который и является рабочей гипотезой для эмпирического анализа. Стратегический прогноз без такой гипотезы имеет мало смысла потому, что его главной задачей является конкретное стратегическое планирование.

Рис. 1[1]. Логико-теоретическая модель развития сценариев (и их вариантов) МО и ВПО–СО после 2025 года

Из рисунка (рис. 1), отображающего логическую модель развития сценариев МО и взаимосвязи с ними различных вариантов базового сценария ВПО и СО, видно, что будущий сценарий развития МО в среднесрочной перспективе до 2025 года во многом уже предопределяется современным развитием и взаимоотношениями между ЛЧЦ и формируемыми ими союзами и коалициями, а долгосрочный прогноз конкретного (наиболее вероятного) варианта того или иного сценария развития МО и вытекающего из него варианта сценария ВПО является во многом следствием таких взаимоотношений[2]. Другими словами система МО является во многом инерционной. Это первое и главное исходное теоретическое положение анализа и стратегического прогноза развития МО на долгосрочную перспективу.

Другое  теоретическое  положение  этой  модели  относится к структуре собственно международной обстановки, а также факторам, субъектам, акторам и тенденциям, влияющим на ее развитие, а также, естественно, на прогноз. Это означает, что каждый сценарий развития МО и даже его вариант является по-своему уникальным и требует специального рассмотрения. Нельзя уже проделанный анализ всех факторов и тенденций, формирующих МО, для одного сценария механически использовать для другого сценария или даже его варианта.

Также нельзя подобный анализ и прогноз какого-то сценария использовать в качестве универсального для всех периодов времени. Так,  если МО (по одному сценарию может меняться   за один год, то по другому сценарию — за девять месяцев. Военно-политическая обстановка, естественно, меняется быстрее чем МО, а военно-стратегическая обстановка еще быстрее, чем ВПО. Так, МО на Украине сменилась в начале 2014 года и в принципе остается прежней до настоящего времени. В отличие от МО, ВПО менялась уже несколько раз. Можно условно выделить следующие ее периоды: до марта 2014 — захват власти; март 2014 — июль 2014 — организация сопротивления в восточных регионах; август 2014 — январь 2015 — фаза активных военных действий; февраль 2015 — н/в переговорно-конфронтационные фаза. За это же время СО менялась еще чаще, иногда несколько раз в месяц.

Предлагаемая план-схема и вытекающая из нее логико-теоретическая модель долгосрочного прогноза развития сценариев (и их вариантов) МО является принципиальной концепцией, рамкой для того, чтобы фактически «насытить» ее информацией относительно развития всех четырех групп факторов и тенденций. В данном случае необходимо еще раз отметить, что рассматриваются четыре основные группы объективных факторов, акторов и тенденций, влияющих на формирование (в т.ч. на вероятность) того или иного сценария МО или его варианта:

—           группа глобальных, мировых тенденций в развитии человечества — экономических, информационных, биологических, экологических, финансовых и т.д., чье влияние сказывается на всех сторонах формирования МО и ВПО;

—           группа традиционных факторов — субъектов МО — государств и наций, но, прежде всего, локальных человеческих цивилизаций;

—           группа относительно новых факторов — негосударственных и межгосударственных акторов, участвующих в формировании и развитии МО:

а) международные организации и институты, коалиции, союзы и пр.;

б) негосударственные акторы — общественные организации, партии, сетевые сообщества и др.

—           наконец, группа факторов, связанных с развитием национального человеческого капитала и его институтов.

Кроме этих групп объективных факторов огромное значение для формирования МО в XXI веке стала играть группа субъективных факторов, связанных с процессом подготовки и принятия политических решений. Эта группа факторов выделилась из группы объективных глобальных тенденций и стала играть самостоятельную, все возрастающую роль только в XXI веке, хотя и в прежней истории человечества ее было невозможно полностью игнорировать. При этом важно иметь в виду, что переход этих факторов, а тем боле подгрупп или даже целых групп этих факторов в качественно новое состояние неизбежно отразится на существующих парадигмах мирового развития и, как следствие, на сценариях развития МО и их вариантах.