Системность и сетецентричность в стратегии западной ЛЧЦ

 

Она (стратегия США) направлена на продвижение наших интересов и ценностей в инициативном порядке и с позиции силы[1]

Стратегия национальной безопасности США, 2015

 

Успех в нарастающей мере будет зависеть от того, насколько хорошо наши военные средства смогут поддержать другие средства политики и сеть наших союзников и партнеров[2]

Национальная военная стратегия США

 

«Защита и продвижение» национальных интересов и системы ценностей США, заявленные в качестве официальных целей политики, предполагают максимально эффективное использование всех ресурсов западной ЛЧЦ. Другими словами системность внешней политики США предполагает такой способ организации ресурсов, когда используются все реальные и потенциальные возможности нации, общества, государства и союзников, что в итоге повышает эффективность силовой политики и возможность достижения поставленных политических целей. Целесообразно, на мой взгляд, остановиться подробнее на этих характерных чертах политики западной ЛЧЦ, в том числе и потому, что они иногда выгодно отличают эту политику от советской российской политики последних десятилетий. Этот подход предполагает, в частности, что такая политика:

– обладает органической целостностью, позволяющей говорить о ней как о едином целом. Это означает, что экономическая политика не может противоречить дипломатии, а военная политика – культурной, информационной, образовательной и т.д. Не может быть внешней политики «Газпрома» или Минобороны, как и Центрального банка или Минобра, хотя в России это и имеет иногда место;

иерархичностью, подчиненностью отдельных элементов политики другим, более приоритетным элементом более высокого порядка. Применительно к США это например, означает, что «политика» МО, ЦРУ, корпораций и т.д. число подчинена, как правило, политике Государственного департамента, который представляет исполнительную и государственную власть страны;

структуризацией, т.е. функционирование политики обеспечено действием всей государственной структуры, а не ее отдельных элементов, представляющих государственный департамент, ЦРУ, Минобороны или другие ведомства;

множественностью всех элементов политики – от гуманитарных до военных, экономических, дипломатических и др. – которые позволяют оказывать силовое давление на все стороны жизни противоборствующей стороны. Наглядно это проявилось в политике США в 2014–2016 годы, когда от уровня ООН и сотен международных организаций до частных обменов в области культуры и искусства на Россию было оказано беспрецедентное давление, к которому США удалось подключить сотни государств и институтов;

системностью, т.е. современная внешняя политика обладает свойствами всей системы, а не ее отдельных элементов, что дает политике синергетический эффект воздействия. В данном случае уже можно говорить о равнозначности в политике понятий «синергетический» и «цивилизационный» эффекты.

Есть все основания полагать, что западная ЛЧЦ во главе с США готовится таким цивилизационно-силовым образом не допустить дальнейшего развития набирающих силу объективных изменений в мире уже сегодня и готовится к неизбежной решительной и бескомпромиссной вооруженной борьбе в будущем[3].

В этих целях предполагается в том числе интегрировано, системно и по сетевому принципу, использовать несколько частных стратегий: внешнеполитических, социальных, военных, объединенных в единую военно-политическую, стратегическую систему под названием «сетецентрическая война». Эта «сетецентрическая война» означает, что для главной политической цели (сохранения контроля западной ЛЧЦ над мировыми процессами) используется максимально широкий набор задач, решение каждой из которых предполагает реализацию частной стратегии в тесной взаимосвязи с другими задачами и стратегиями. Так, решение демографической задачи в США, например, предполагается не только во взаимосвязи с миграционной политикой («лучшие мозги – США»), но и во взаимосвязи с внешней, научной, военной и культурной политикой, задачей которых будет содействие «утечке мозгов в США». Одновременно принцип сетецентричности предполагает оказание влияния, давления и даже принуждения многих потенциальных и реальных противников к отказу от сопротивления такой политики (например, стимулированию «утечки мозгов» за рубежом. В результате получается мощный синергетический эффект, когда США, используя прежде всего человеческие ресурсы других наций, смогли сосредоточить в национальных границах огромный человеческий капитал, гарантирующий им опережающее технологическое развитие, как минимум, до 2050 года. В современных условиях это означает не только экономическое и финансовое, но и военно-техническое превосходство США как лидера западной ЛЧЦ.

«Системность» в социально-политической области и «сетецентричность» в военно-политической и военно-технической представляют собой два важнейших принципа долгосрочной единой стратегии США, суть нового подхода к развитию МО и ВПО. Подобный системно-политический подход США, безусловно, оправдан. Он гарантирует высокую степень эффективности управления всеми стратегиями, т.е. системность, для достижения наиболее приоритетных целей, а также позволяет действовать с опережением: каждый раз, принимая решение, руководство США обеспечено информацией раньше, полнее и точнее[4].

Особенно эффективен этот подход в связи с тем, что он ориентирован на максимальную координацию и консолидацию всех национальных ресурсов (и в еще большей степени ресурсов союзников) ради достижения глобальной цели в долгосрочной перспективе. Его эффективность, на мой взгляд, особенно ясно видна на примере политики США по отношению к Украине, которая, как сегодня видно:

– имела долгосрочный, последовательный и ясно сформулированный целевой характер – не допустить интеграции РФ и Украины, усилив позиции США, ЕС и НАТО на постсоветском пространстве, а в идеале – создав «проблемную зону» для России на всей территории страны;

– носит системный характер, когда стратегия в области образования, например, ясно интегрирована со стратегий развития институтов гражданского общества, отношением к контролируемым США политическим и финансовым институтам Украины и др. элементам американской политики;

– имеет четкую координацию с другими направлениями внешней и военной политики США, например, в отношении РФ, ЕС, НАТО и т. д.

– сочетается с использованием силовых и даже вооруженных компонентов американской политики с несиловыми, гуманитарными и другими элементами политики США.

Достижение этой цели и решение частных задач на Украине должно привести к возникновению постоянного очага напряженности на протяжении всей 2000 километровой границы с Россией, а также созданию максимально враждебной для России внешней среды при минимальных рисках и издержках США. Есть основания полагать, что современное состояние конфликта и отношений Украины и России вполне устраивают США, которые попытаются его сохранить как можно дольше, стимулируя при случае активизацию конфликтного потенциала.

Системно-политическая и сетецентрическая стратегия США
по отношению к Украине в 1990-2015 гг.

Главная цель:

Продвинуть контроль США и ЕС над постсоветским пространством:
превращение Украины во враждебное России государство

Основные задачи американской политики:

В области образования:

воспитать поколение враждебно относящихся к русской системе ценностей и России как государству

В области культуры:

провести смену системы ценностей и национальную самоидентификацию

В области социально-политической:

создать соответствующие государственные, общественные и политические институты враждебные России

В финансово-экономической области:

сделать максимально зависимую экономику и финансовую систему Украины от ЕС и США, лишив её связей с экономикой России

В военной области:

провести мероприятия по развалу армии и силовых институтов и созданию на их основе прозападных силовых структур

В других областях:

сделать все возможное для десуверенизации Украины и превращения ее в зависимое от США государство, настроенное максимально враждебно к России

 

Начальный этап этой войны против России уже в самом разгаре, но его апогей наступит именно после 2021–2022 годов, когда смена старой парадигмы развития МО вызовет уже не локальное, а масштабное использование военной силы. Эта смена парадигм неизбежно приведет к появлению нового варианта враждебного сценария развития международной и военно-политической обстановки, вероятность которого представляется не просто очень высокой, но даже единственно возможной.

Сегодня можно выделить несколько новых основных но еще не всегда очевидных особенностей этой сетецентрической войны, западной ЛЧЦ против России, подтверждающих эволюцию МО и ВПО в этом направлении, в частности:

– происходит ускоренное формирование новых союзов и военно-политических коалиций («обновление союзов», как говорит Б. Обама), под эгидой США, объединяющих основные ресурсы ведущих стран мира. Прежде всего речь идет о создании ТТП и ТАП, а также подчинению союзников военно-политическому руководству США посредством формирования широких военно-политических коалиций, участвующих в войнах (против Афганистана, Ирака, Сирии и т.д.);

– усиливается акцент в политике и экономике на сохранении лидерства в технологической и военно-технической области, а также в качестве ВиВТ, Соединенных Штатов и их ближайших военно-политических союзников;

– особенное внимание уделяется максимальной интеграции всех усилий западной ЛЧЦ для оказания эффективного системного военно-силового воздействия на потенциального противника, используя в этих целях «стратегию принуждения» («the power to coerce»);

– ведется настойчивая борьба на предотвращение создания возможных новых союзов и коалиций направленных против западной ЛЧЦ. Болезненная реакция США на БРИКС, ШОС, ОДКБ, ТС и любые интеграционные институты, каждый раз подтверждает это, даже если в них и участвуют представители западной ЛЧЦ (как это было с инициативой КНР по созданию банка инфраструктурных протестов в Евразии);

– усиливается внимание к сохранению и превращению в открытое доминирование идеологического лидерства, включая силовое навязывание западной системы ценностей, привлекательных концепций, прогнозов, планирования и идей социального проектирования.

Автор: А.И. Подберезкин


 

[1] National Security Strategy. – Wash.: GPO, 2015. February. – P. 29.

[2] The National Military Strategy of the United States of America. – Wash.: GPO, 2015. June. – P. I.

[3] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. – М.: МГИМО (У), 2015. – 169 с.

[4] Подберезкин А.И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке. – М.: МГИМО-Университет, 2016. – С. 17–31.

 

26.04.2017
  • Аналитика
  • Военно-политическая
  • Органы управления
  • Россия
  • США
  • Глобально
  • XXI век