На прошлой неделе стало известно о якобы готовящемся Пекином и Тегераном межправительственном соглашении по вопросу поставок в Исламскую республику партии многоцелевых истребителей «Цзянь-10» (J-10) в обмен на передачу китайским партнерам прав на разработку одного из богатейших нефтяных месторождений Ирана.
Как и ожидалось, новость была подхвачена многими специализированными изданиями и, судя по всему, получила широкий резонанс в экспертной среде. Обсуждаются не только перспективы подобного соглашения, но и сама возможность его заключения с учетом некоторой неоднозначности в вопросе варианта оплаты оружейного контакта. Центр военно-политических исследований попросил разъяснить ситуацию с возможным китайско-иранским соглашением старшего научного сотрудника Института востоковедения РАН Андрея Грозина.
- Андрей Валентинович, насколько вероятным, на Ваш взгляд, можно считать заключение соглашения между Тегераном и Пекином в рамках возможного контракта по приобретению партии китайских истребителей в обмен доступ к разработке богатейшего месторождения?
- Информация на данный момент носит непроверенный характер, а схема «истребители в обмен месторождения» смотрится, мягко говоря, новаторской. Крупные китайские компании, такие как CNPC или Sinopec, до этого ничего подобного не предлагали своим партнерам в странах третьего мира. Были похожие предложения, якобы для Бишкека, в рамках которых предполагалось возмещение затрат на строительство железнодорожной инфраструктуры китайскими компаниями месторождениями твердых ресурсов горно-металлургического комплекса, но этот контракт не получил своего развития: официальный Бишкек неоднократно опровергал такую возможность.
Логистические проекты по типу «бишкекского» реализовывались и реализуются в некоторых африканских государствах, но ни одного прецедента продажи масштабных партий вооружения в обмен на сырьевые ресурсы не зафиксировано. Сейчас, в процессе избавления Ирана от бремени экономических санкций, появляется большое количество разнообразных версий и предположений о том, как именно будет протекать этот процесс, и какие события за этим последуют.
- Какая сторона получит большую выгоду в случае, если информация о возможном заключении данного соглашения будет официально подтверждена?
- Вполне возможно, что эта новость не имеет под собой фактических оснований. Если же нет, тогда возможно - это новая китайская стратегия. Оружейный рынок Ирана представляет собой очень перспективное пространство для мировых поставщиков и тот, кто первым выйдет с масштабными поставками высокотехнологичного вооружения, получит возможность занять на нем лидирующие позиции. Понятно, что процесс отмены санкций затянется надолго, будет носить противоречивый характер, но партнерство с Ираном, в частности в военно-технической сфере, очевидно, будет расширяться для всех мировых поставщиков ВиВТ.
С моей точки зрения Китай, в случае реализации этой сделки, получит очень большие выгоды, даже не столько в плане сырья, сколько в виде расчистки перспективного оружейного рынка. По самым скромным оценкам, Иран, если сумеет разблокировать свои замороженные финансовые средства, в ближайшее десятилетие потратит на перевооружение армии по разным оценкам от 10 до 50 млрд. долларов. Это очень большой ресурс, за который будет идти серьезная борьба.
- Совпадает ли с интересами Ирана возможность подобного заключения соглашения?
- Трудно сказать насколько распродажа ресурсов в обмен на военную технику отвечает интересам Ирана. Тегеран обладает большим количество ресурсов, находящихся сейчас, так или иначе, в законсервированном состоянии. Понятно, что обмен авиатехники на углеводородное сырье - это сделка, которая может вызывать самые различные толкования и оценки. Кто-то скажет, что это продажа родины, а кто-то назовет нормальной бизнес стратегией, особенно сейчас, когда на мировых рынках сырье дешевеет и перспектив повышения его цены не наблюдается, а уже сейчас у Тегерана есть возможность получить авиатехнику для комплектации пара-тройки эскадрилий. В данном случае оценка во многом зависит от занимаемой позиции.
Беседовал Михаил Симутов, Центр военно-политических исследований
