Между тем со второй половины 80-х годов систематически (и, нередко, при ведущей роли государства) уничтожались целые научные школы и направления, которые занимались анализом, прогнозом и стратегическим планированием. Как фактически разрушались целые отрасли военной экономики, НИОКР и фундаментальной науки. В результате ко второму десятилетию XXI века в области НЧК и ОПК мы получили крайне мозаичную и неравномерную картину, когда некоторые компоненты и элементы разрушены и даже полностью уничтожены. Их надо восстанавливать практически с нуля, как говорят, начинать «с центра поля». Некоторые – деградированы до опасной степени, но сохранились и их нужно и можно развивать, а некоторые даже удалось каким-то чудом сохранить. Собственно на этом «заделе» развиваются сегодня системы ВКО и СЯС России.

 

Во многом сказанное относится не только к ОПК, но и военной политике в целом, где бесконечные (и далеко не всегда концептуально обоснованные) военные реформы удивительным образом сочетаются с отставанием в развитии военной науки, военного искусства и военного планирования. На практике это вылилось в «экономизацию» и «менеджеризм», которые не имеют не только ничего общего с военной политикой, но и прямо вредят ей. Впрочем, эта ситуация характерна для всей экономики страны. Откровенное игнорирование правящей элитой страны на протяжении десятилетий этих потребностей привело в итоге не только к утрате инициативы, но и стратегической перспективы, без чего развития ОПК в принципе невозможно. Это в принципе стало фактом, признанным руководством страны. Как сказал В. Путин, «…Нам необходимы механизмы реагирования не только на уже существующие опасности. Нужно научиться “смотреть за горизонт”, оценивать характер угроз на 30–50 лет вперед. Это серьёзная задача, требующая мобилизации возможностей гражданской и военной науки, алгоритмов достоверного, долгосрочного прогноза»[1].

 

Но долгосрочный военно-политический прогноз и планирование не могут строиться на макроэкономическом прогнозе, который лежит сегодня в основе всех долгосрочных прогнозов. Не случайно эти прогнозы (как прогноз социально-экономического развития до 2020 года от 2008 года или такой же прогноз в стратегии 2020 проваливаются) сказываются без практических последствий.

 

Между тем именно прогноз, планирование, а в целом военно-политические оценки и доктринальные установки определяют не только военную стратегию и в целом будущее военное искусство, но и средства вооруженной борьбы – ВВТ. Это понимает политическое руководство, которое в последнее время ставит перед МО такую задачу: «Какие вооружения будут необходимы российской Армии. Какие технологические требования будут предъявляться к отечественному оборонно-промышленному комплексу. По сути, необходимо создать качественно новую, “умную” систему военного анализа и стратегического планирования, подготовки готовых “рецептов” и их оперативной реализации в структурах наших силовых ведомств.

 

Что же готовит нам “век грядущий”?»[2]

 

Надо понимать, что цена ошибки стратегических прогнозов и в стратегическом планировании чрезвычайно высока, ибо от них во многом зависят планы военного строительства и развития Вооруженных Сил, вооружений и военной техники. Точно предсказать все невозможно, тем более, что оценки могут меняться быстро, а вносить коррективы в НИОКР и военное производство (которые занимают десятилетия) следует осторожно. Тем более недопустимы радикальные политические оценки военно-политической ситуации в мире, свойственные периоду М. Горбачева и Б. Ельцина. Так, современные системы ПРО и ПВО разрабатывались более 20–25 лет, а потом еще подвержены глубокой модернизации. По сути сегодняшние вооружения будут служить еще десятилетия, а оценки выступают в качестве основы для долгосрочных планов военного строительства вплоть до середины столетия. Фактически это означает необходимость постоянного поддержания и развития не только высокого уровня отечественной науки и НИОКР, но и НЧК всего ОПК, более того, приобретения им лидерских позиций в мире. Отставание сегодня в 10– лет скажется на отставании в будущем уже на десятки лет. Можно говорить даже о тождественности этих понятий. Такое тождество условно можно изобразить следующим образом:

 

 

Понятно, что осознание такой тождественности происходит в элите и обязательно на высшем политическом уровне, где принимаются решения и делаются основные ошибки. В последние десятилетия можно назвать, к сожалению, много подобных политических ошибок, из-за которых в итоге пострадала вся нация и безопасность государства. Многие из них известны, но, к сожалению, многие еще нет, а значит их осознания до конца не произошло. Можно перечислить те из них, которые имеют прямое отношение к взаимосвязи национального человеческого потенциала, ОПК и способности обеспечить стратегическую оборону. При этом многие ошибки граничат с преступлением, а некоторые – сохраняются и сегодня:

 

Ошибка № 1. Переоценка падения фактора военной силы во внешней политике государств, «демилитаризация» внешней политики. Это выразилось в развале ОВД, односторонних уступках в Европе, нарушающих все прежние международные договоренности, ликвидации целых классов оружия, нападках на армию и силовые структуры, бесконечные реформы МО, СВР, ФСБ, других служб и т.д.

 

Ошибка № 2. Ликвидация научных основ прогнозирования, планирования и мониторинга международной ситуации как в системе МО, СВР, так и институтах РАН, «вышибание» мозгов из фундаментальной науки под предлогом ее экономизации и коммерциализации. Сворачивание фундаментальных исследований под псевдопредлогом необходимости их государственного финансирования, а в целом фактической ликвидации социо-гуманитарных отечественных исследований.

 

Ошибка № 3. Уничтожение отраслевой и прикладной науки, отечественных НИОКР под предлогом «более эффективной» политики внешних заимствований, преувеличения роли заимствованных технологий. Фактически было уничтожено как среднее, так и начальное профессиональное образование, что привело к тому, что во втором десятилетии XXI веке в российской обрабатывающей промышленности почти не осталось профессиональных техников и рабочих. Для отечественного ОПК эта проблема превратилась в трагедию: нужны годы и средства, чтобы исправить эту ошибку.

 

Ошибка № 4. Игнорирование приоритетов развития НЧК  на всем протяжении последних десятилетий, что проявляется не только в демографии, образовании, но и науке, культуре, искусстве. В ВВКО и ОПК в целом могут работать только такие кадры, которые изначально обладают высоким качеством человеческого капитала, включая его культурную и научную составляющую. Причем численность ОПК (порядка 2 млн профессионалов) должны определяться во многом не только потребностями ВС и ОПК, но и базовым слоем образованных, культурных и креативных личностей, который для этого должен превышать потребности в 10–15 раз.

 

Зависимость уровня развития ОПК от НЧК далеко не всегда принимается во внимание. В советские времена даже иногда искусственно ограничивалась, что в итоге привело к изолированности ВПК от гражданской науки и в целом развития НЧК. Что не могло в конечном счете не сказаться на эффективности самого ОПК. Но эта ошибка была «исправлена» тем, что кадровый уровень ОПК России был доведен до общероссийского уровня в обрабатывающих отраслях, т.е. понижен в несколько раз.

 

В свою очередь НЧК определяется многими, в т.ч. невоенными факторами, вес которых разными авторами оценивается по-разному. Невоенные факторы развития НЧК в любом случае неизбежно сказываются на потенциале ОПК, но далеко не всегда это осознается и признается. Так, исследователь этой проблемы Ю. Корчагин, например, описывает эту ситуацию следующим образом[3].

 

 

Как видно из рисунка, развитие НЧК зависит во многом от уровня и темпов развития множества факторов, в том числе неэкономических, что полностью подтверждается современными реалиями. А они таковы: на Россию, например, приходится 2% мирового финансирования науки, а ее доля в ВВП страны вырастет до 1,8% только к 2015 году[4]. При этом главной проблемой российского ОПК по-прежнему остаются кадры, т.е. НЧК.

 

Причин множество, но большинство из них общероссийских. Так, молодые ученые и аспиранты изначально поставлены в невыносимые материальные условия, которые ведут к вымыванию из науки целых поколений исследователей. То же самое происходит и среди техников и рабочих. Ситуация в кадрах исправляется, хотя и медленно. Например, на Государственном «Обуховском заводе» (ГОЗ ОАО «Концерн Алмаз-Антей») за последние 5 лет средний возраст сотрудников сократился с 68 до 49 лет. Впервые за последние десятилетия ГОЗ получает скромную, но прибыль, хотя и вынужден брать кредиты по 10%. Примечательно, что даже скромное внимание, проявленное к Концерну и ГОЗу руководством страны привело к серьезным результатам уже за несколько лет: доход ГОЗа вырос с 2 млрд рублей в 2010 году до 4 млр рублей в 2012 г. и 12 млрд рублей – в 2013 году. Построены новые цеха, закуплено оборудование, но, главное, производительность труда выросла в десятки, а иногда и сотни раз. Это доказывает многое, но прежде всего то, что исправление политических ошибок 80-х гг. – начала XXI века ведет к достаточно быстрым и значительным результатам.

 

Этот пример очень характерен потому, что полностью является следствием политического решения на самом высоком уровне. Существовала реальная альтернатива: за неделю до решения о вхождении ГОЗ «Обуховский завод» в Концерн «Алмаз-Антей» его хотели … обанкротить, а до этого несколько лет под всякими предлогами выводились активы – приватизировались здания в городе, растаскивалось имущество, ликвидировались производства. Впрочем, как и на самом Концерне, где огромные площади в престижном районе на Ленинградском проспекте оказались в частных руках бывшего гендеректора И. Ашурбейли.

 

К сожалению, ситуация в обрабатывающей промышленности России в целом характеризуется стагнацией. И это в целом предопределяет уровень развития российского ОПК, который уже не может, как в советские времена, развиваться изолированно от отраслей обрабатывающей промышленности.

 

В самых передовых областях ОПК это особенно заметно. Хорошо видна эта зависимость, например, неудач Роскосмоса, а в более широком контексте – всей экономической и социальной политики последних десятилетий. Космонавт Г. Гречко следующим образом описал ситуацию в космической отрасли, которая характеризуется, коротко говоря, провальной политикой в развитии НЧК: «Началось это все с приватизации. Как только наши предприятия превратили в акционерные общества, их руководителей стало больше интересовать, как бы выкачать побольше денег, а не то, как бы лучше делать космические продукты. И они очень быстро уволили самых опытных пожилых специалистов. И проектировщиков, и инженеров, и техников, и рабочих. Потом набрали молодых, неопытных. Прошло столько лет, подготовки рабочих нет по-прежнему. Я нарисую самую лучшую в мире ракету – а кто будет точить, кто будет творить, кто будет работать на станках? Их же теперь не готовят...[5]

 

По сути дела эта убийственная и точная характеристика развала НЧК в отдельной, космической отрасли, относится ко всему НЧК ОПК. И ВКО не может являться исключением. Восстановление НЧК ВКО, как и НЧК ОПК, необходимо начинать с восстановления всех факторов и институтов развития НЧК ВКО – от ПТУ, где готовят профессиональных рабочих, до КБ и фундаментальной науки. Только восстановлением кадров, отвечающих за обороные НИОКР, не ограничиться.

 

Необходимо восстановить всю технологическую цепочку – от верхнего военно-политического эшелона, принимающего грамотные стратегические решения и фундаментальной науки, до технологий, организации производства и профессиональных училищ. Невозможно создать передовую ВКО только в ОАО «Концерне Алмаз-Антей», если в высшем военно-политическом руководстве на уровне президента, председателя правительства, министра обороны и начальника Генштаба не сформулирована четкая военная доктрина стратегия национальной безопасности страны и Концепция ВКО.

 

Невозможно также только в Концерне развивать все необходимые направления фундаментальной науки и НИОКР, готовить всех специалистов и развивать все технологии. Прав, безусловно, космонавт А. Леонов, когда говорил, что «… Фактически сейчас все повторяется: опыт старшего поколения потерян, и молодым приходится учиться на своих ошибках, и у них тоже ракеты не летят или летят не туда. Но Роскосмос сейчас не может наладить подготовку специалистов, рабочих, инженеров, техников, и поэтому, когда Медведев поручает Роскосмосу восстановить все то, что годами разрушалось, никому, кроме как самому себе, он это поручить не может. Если этим займутся Медведев или Путин, то шансы есть, а если будут поручать Роскосмосу, то нет»[6].

 

А.И. Подберезкин

_____________

 

[1] Путин В.В. Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России // Российская газета. 2012. 20 февраля. С. 1.

 

[2] Путин В.В. Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России // Российская газета. 2012. 20 февраля. С. 1.

 

[3] Корчагин Ю.А. Человеческий капитал в вопросах и ответах / http://www.lerc.ru/articles/0003/0020

 

[4] Наумов И. Отечественную науку поднимут грантами // Независимая газета. 2012. 30 октября. С. 4.

 

[5] Гречко Г. «Что с Роскосмосом ни делайте — никакого улучшения не будет». 26октября 2012 г. / http://ru-universe.livejournal.com/

 

[6] Кунле М. «Что с Роскосмосом ни делайте – никакого улучшения не будет» // Известия. 2012. 25 октября. С. 9.