Собственно, говоря коротко, модель участия восточных регионов России в интеграционных процессах со странами АТР описана в последней редакции Концепции. Она, как следует из текста, предполагает:

 

– «использование возможностей» АТР для экономического подъема восточных регионов;

 

– создание в АТР «транспарентной и равноправной архитектуры безопасности»;

 

– сотрудничество «на коллективных началах».

 

Целесообразно полнее раскрыть содержание этого тезиса более подробно для того, чтобы яснее представить себе современное видение политической модели России в АТР.

 

В частности, если говорить о приоритетах, то важнейшим (по порядку и значению) приоритетом является «использование возможностей» АТР в интересах развития восточных регионов, что совершенно оправданно. Именно эта задача имеет общенациональное (экономическое, социальное), а не только внешнеполитическое измерение.

 

Другой приоритет – создание «архитектуры безопасности» – также имеет огромное значение в силу того, что центр мировых конфликтов переносится на восток Евразии из Европы, где не существует сколько-нибудь заметной системы безопасности. Причем именно на этом направление вероятно противостояние двух крупнейших государств начала XXI века – КНР и США.

 

Наконец, третий приоритет – сотрудничество со странами АТР – прямо вытекает из первых двух. Очевидно, что в российском подходе трезво и вполне определенно формулируется главная цель – развития восточных регионов страны и создание в Евразии и АТР системы безопасности, где сотрудничеству уделяется очень важная роль. И не только экономическая, но и военно-политическая.

 

В этой связи можно обратить внимание на имеющейся опыт Евросоюза по развитию сотрудничества со странами, не имеющими в том числе с ним общих границ.

 

Так, выделяется шесть основных моделей взаимодействия крупных интеграционных объединений с соседними странами:

 

– модель сотрудничества ЕС с Норвегией и Исландией в рамках Европейской экономической зоны (ЕЭЗ);

 

– модель сотрудничества ЕС со Швейцарией (похожая модель применена во взаимодействии Чили и МЕРКОСУР);

 

– модель сотрудничества ЕС со странами Восточной Европы и Южного Кавказа;

 

– модель сотрудничества ЕС со странами Средиземноморья;

 

– модель сотрудничества ЕС с балканскими странами;

 

– модель сотрудничества ЕС со странами Африки, Карибского бассейна и Тихоокеанского региона (АКТ)[2].

Результаты проведенного анализа могут быть следующим образом применены для таких стран, как Таджикистан, Армения и Молдова.

 

«В Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) нет явно выраженного центра притяжения, поскольку в нем расположены сразу несколько крупнейших торговых игроков мира — США, Китай, Япония. В данном регионе действуют такие крупные региональные объединения как Форум «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС)[3], Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН)[4], Транстихоокеанское экономическое партнерство (ТТП).

 

Главная деятельность АТЭС заключается в либерализации торговли и инвестиций в регионе, при этом долгосрочной целью участники данного объединения видят создание Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли (АТЗСТ). Поскольку в данном объединении представлены участники с разной степенью экономического развития и с различными интересами, а при принятии решений действует принцип консенсуса, то создание такой всеобъемлющей зоны видится лишь в долгосрочной перспективе. Несмотря на это, АТЭС является инструментом не только для сближения в различных областях экономики между участниками, но и неформальной площадкой для обсуждения двусторонних и многосторонних соглашений. ТТП между Брунеем, Новой Зеландией, Сингапуром и Чили было подписано 18 июля 2005 года и вступило в силу 28 мая 2006 года. Данное соглашение охватывает как товары, так и услуги. В 2008 году США предложили расширить состав ТТП за счет ряда стран по обе стороны Тихого океана. Ныне, кроме названных четырех стран, к ТТП присоединились Австралия, Вьетнам, Малайзия, Перу и США, что превратило Транстихоокеанское партнерство в площадку с доминированием развитых экономик. Заинтересованность в участии высказали также Канада, Япония, Республика Корея, Тайвань и Филиппины, представители которых участвуют в переговорном процессе по подписанию нового соглашения.

 

Экономики АТР в значительной степени вовлечены в сеть соглашений о свободной торговле на многосторонней и двусторонней основе, при этом на данный момент нет ни одного явно доминирующего соглашения, которое было бы центром притяжения.

 

Модель включения Восточной Сибири и Дальнего Востока в систему мирохозяйственных связей в АТР должна удовлетворять следующим требованиям:

 

– способствовать оздоровлению и развитию экономики региона, укреплению его финансового положения, полномасштабной реализации его преимуществ на российском и мировом рынках;

 

– содействовать выполнению регионом общенациональных функций, в том числе в сфере обороны и безопасности, транспорта, добычи и переработки природных ресурсов, машиностроения, социокультурного развития, внешнеэкономических связей и др.;

 

– обеспечивать единство российского рынка и развитие экономических связей с другими регионами России, реализацию стратегических целей азиатско-тихоокеанской политики России, отвечающей интересам страны и задачам интеграции российской экономики в мирохозяйственные связи в АТР.

Следует отметить, что даже гипотетические проекты, как например, строительство газопровода ТАПИ (Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия), не реализованные с середины 90-х годов прошлого века, используются разными странами в политических интересах. США, например, в 2012 году вновь активно поддержали этот проект, который, по оценке эксперта А. Фененко, помогает американцам укрепить свои позиции в регионе независимо от перспектив реализации ТАПИ. Во-первых, Соединенные Штаты вновь демонстрируют поддержку проектам диверсификации экспорта каспийских энергоносителей. Во-вторых, американцы усиливают трения между «Газпромом» и странами Центральной Азии. В-третьих, Белый дом усиливает партнерство с Индией, демонстрируя поддержку ее энергетических интересов. В-четвертых, администрация Б. Обамы создает напряженность в Китае. Вашингтон создает ощущение (не важно – реальное или иллюзорное), что каспийские энергоресурсы могут пойти не на восток, а на юг – в сторону Индийского океана. Это усиливает региональное соперничество Индии и КНР.

 

Проект ТАПИ непосредственно не угрожает российским интересам, тем более – в связи с туманностью перспектив его реализации. Однако новая энергетическая ситуация создает угрозу срыва проекта Прикаспийского газопровода. В 2007 году Москва добилась от Ашхабада и Астаны согласия на этот проект, предусматривающий увеличение объемов экспорта центрально-азиатского газа через российскую трубопроводную систему. Разворот Ашхабада на восток и юг ставит под сомнение этот успех российской дипломатии. Сможет ли Россия удержать свои энергетические позиции в Центральной Азии?»[5]

 

Другой пример – Арктика, приобретенная уже все большее политическое, а не только экономическое значение. Сегодня Примерно 70% доходов от добычи полезных ископаемых приходится на ресурсы, добытые на Крайнем Севере. При этом закон «Об Арктической зоне РФ» до сих пор не только не принят, но даже не разработан, работа над стратегией развития АЗРФ до 2020 года ведется, но не завершена.

 

Сегодня уровень развития и качество эксплуатации Арктики оставляют желать лучшего. До недавнего времени вылов рыбы регулировался слабо, в результате был допущен «перевод», и теперь надо заниматься воспроизведением, иначе останемся без рыбы.

 

Северный морской путь, который по праву считается одним из самых перспективных экономических проектов, сегодня, по сути, стоит. Для того чтобы начать нормально функционировать, нужны грузопотоки. В 1985 году по севморпути было переправлено 6,5 млн тонн грузов. В 2010 – 2,7. Уменьшение грузопотоков связано прежде всего с отсутствием нормальной инфраструктуры – а значит, нужны новые базовые порты с развитой логистической системой.

 

Глава ФГУП «Атомфлот» Вячеслав Рукша обозначил еще одну болевую точку северной акватории: в ближайшие годы из эксплуатации будут выведены несколько атомных ледоколов и севморпуть попадет в «ледовую паузу» – акватория просто встанет. При этом в бюджет заложено финансирование строительства трех новых атомных ледоколов, но Рукша опасается, что их могут «секвестировать».

 

Социальное положение в Арктической зоне также сложно назвать благополучным. Население Заполярья стремительно сокращается. Количество жителей Мурманской области вернулось к уровню 50-х годов прошлого века – притом, что там – горнообогатительные комбинаты, рыбоперерабатывающие заводы. По словам экспертов, на освоение Арктики нужен минимум миллион человек – и их невозможно привлечь без непосредственного участия государства. Один из ключевых выводов, сделанных экспертной группой – необходимость разработки перспективной госпрограммы о привлечении молодежи для работы в Заполярье[6].

 

Пример с Арктикой – иллюстрация ситуации, которая сложилась в целом в России по отношению к ее «неевропейским районам» и месту в целом в огромном регионе АТР.

«В рамках вышеописанных структур ведется реализация целого ряда международных транспортных проектов различного уровня и масштаба. В целом, большинство из них направлено на удовлетворение главной транспортной потребности региона – создании маршрутов широтного направления, обеспечивающих связь Баренц-региона с основными мировыми рынками.

 

Как видно из приведенного описания, в Баренцевом/Евро-Арктическом регионе существует достаточно большое число институтов различного уровня, занимающихся вопросами транспортной инфраструктуры, включая трансконтинентальные, международные и региональные проекты по развитию транспортных связей. В этой связи представляется жизненно важным формирование комплексной политики Российской Федерации в сфере реализации проектов транспортной инфраструктуры БЕАР, поиска решений основных транспортных проблем и расширения сотрудничества со странами региона, как главного импульса развития транспортных сетей»[7].

 

Важно попытаться ясно структурировать эту проблему и расставить не только экономические, но и военно-политические приоритеты, описать характер возможных угроз и вызовов. На мой взгляд, надо исходить из следующих тезисов:

 

1. Место России в АТР следует определять не как один из векторов ее внешней политики, имеющий очевидно региональное, подчиненное значение, а как основное направление внешнеполитической и экономической деятельности, рассматриваемое в широком евразийском контексте. В этом смысле, безусловно, приоритетное направление в отношениях со странами СНГ,  становится частью евразийской политики, в которой основным вектором становится АТР.

 

2. Безусловно справедливая ориентация на опережающее развитие НЧП становится в рамках евразийской парадигмы – критически важной: ограниченность ресурсов, на которых строится экономика восточных регионов, депопуляция, а также низкий уровень таких составляющих НЧП, как наука, культура, здравоохранение, превращают задачу опережающего развития НЧП регионов к востоку от Урала в сверхзадачу российской национальной стратегии развития.

 

3. Центр геополитики и военно-политические аспекты безопасности России стремительно перемещаются на восток, где во все большей степени концентрируются уже не только экономические, но и военно-политические ресурсы мира.

 

4. Нарастающее противоречие между США и их союзниками по АТР, с одной стороны, и Китаем, с другой, стремление США «сдержать» Китай, во все большей мере приобретает черты противостояния между двумя ведущими державами мира.

 

Комплексный анализ основных направлений, динамики и результатов торгово-экономического сотрудничества России со странами АСЕАН в 1990–2000 гг.

 

АСЕАН в системе политических и экономических отношений России

 

В начале XXI века в мировой экономике и политике вызревают глубинные трансформации самих основ современного мироустройства. Их дальнейшее развитие имеет все шансы определять облик будущего, причем – уже ближайшего. Речь идет, главным образом, о двух взаимосвязанных процессах.

 

Первый из них – окончательное смещение центра мировой экономической активности в Азиатско-тихоокеанский регион (АТР) на фоне проблем экономики объединенной Европы. Основания утверждать, что именно АТР будет определять направления, характер и динамику развития мировой экономики, существуют уже долгое время, и результаты мирового финансового и экономического кризиса 2008-2009 гг. сделали их лишь еще более весомыми.

 

Второй – смещение в этот же регион непримиримых политических противоречий его наиболее влиятельных субъектов – США и КНР на фоне попыток Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), используя потенциал структур своей многосторонней дипломатии, не допустить их неконтролируемой эскалации.

 

На таком фоне происходит активизация азиатско-тихоокеанской политики Российской Федерации. Руководство страны осознает объективную необходимость скорейшего «разворота» в сторону Тихоокеанской Азии, усматривая в сотрудничестве с расположенными там странами и территориями прямую взаимосвязь проведением экономической модернизации страны и решением ключевых социально-экономических проблем Сибири и Дальнего Востока.

 

В этой связи особого внимания заслуживает активизация диалога между Россией и государствами, входящими в Ассоциацию стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Россия является полномасштабным партнером АСЕАН по диалогу, принимает участие в деятельности ряда «асеаноцентричных» структур многосторонней дипломатии. С прошлого года одной из таких площадок стал Восточноазиатский саммит, объединивший глав государств и правительств наиболее влиятельных субъектов экономики и политики АТР. Особенность нынешнего момента – объективное совпадение интересов АСЕАН и России, каждая из которых стремится не допустить крайних, заведомо деструктивных форм китайско-американского соперничества, тем самым сохранив экономический динамизм развития региона, а, следовательно – и свой собственный.

 

Одним словом, предпочтения России и стран АСЕАН по части будущего развития АТР едва ли не идентичны. Тем разительнее контраст между политической и экономической сторонами нашего сотрудничества. Так, по итогам 2010 г. торговля АСЕАН с Россией составила лишь 9,0 млрд. долл. США, в то время, как соответствующие показатели других крупных партнеров Ассоциации – Китая, Японии и США – 232,0, 206,6 и 186,6 млрд. долл. США, соответственно. При том, что в политических отношениях с каждым из этих партнеров, в отличие от российско-асеановского диалога, у Ассоциации было и остается немало проблем. Так что необходимость изменения сложившейся ситуации в сфере взаимной торговли и инвестиций между Россией и АСЕАН и вывод такого сотрудничества качественно иной уровень представляется более чем очевидной.

 

Логичным шагом в этом направлении должна стать разработка стратегии торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества в формате диалогового партнерства Россия – АСЕАН, представляющая как комплексный анализ различных аспектов этого взаимодействия и оценку его основных результатов, так и практические рекомендации, нацеленные на его…

 

Обзор торговли товарами и услугами России со странами АСЕАН  на основе российской статистики

 

Важнейшим каналом торгово-экономического сотрудничества является внешняя торговля, в которой выделяется два основных агрегата - торговля товарами и торговля услугами. Федеральная таможенная служба и Банк России, соответственно, сообщают сведения о совокупных объемах как экспортной и импортной торговли товарами и услугами России с зарубежными партнерами, из которых в отрытом доступе предоставлена статистика за последние десять лет, т.е. с 2002 по 2011 годы. Краткий анализ этих данных, суммированных в Приложении Б (см. таблицы Б.1–Б.4) дает представление о роли стран АСЕАН в торговых связях России.

 

В экспорте России по состоянию на 2010–2011 годы страны АСЕАН в целом занимают довольно скромное место – 1,6–1,7% совокупного стоимостного объема, или около 8 млрд долл. США. За период 2002-2011 гг. доля АСЕАН в экспорте России сначала снижалась с 1,3% (2002 г.) до 0,6% (2006 г.), однако затем восстановилась до 1,6% (2011 г.). В то же время распределение российского экспорта внутри Ассоциации стало более равномерным - если в начале 2000-х годов в нем явно доминировали Сингапур, Малайзия и Вьетнам, то к концу десятилетия сопоставимыми показателями были представлены уже не только Вьетнам и Сингапур, но и Индонезия, Таиланд и Филиппины (см. Приложение Б, таблицу Б.1). Лидером среди стран АСЕАН в российском экспорте остается Сингапур, что, по всей видимости отражает роль этого государства как реэкспортного центра в Юго-Восточной Азии.

 

В импорте Россией товаров из стран АСЕАН в рассматриваемый период наблюдается устойчивая тенденция к увеличению – с 1,8% до 2,5%) совокупного стоимостного объема, или до 7,5 млрд. долл. США в 2011 г. Четыре члена АСЕАН – Вьетнам, Индонезия, Малайзия и Таиланд – вносят наибольший вклад в российский импорт. Причем роль Вьетнама заметно возросла за последнее десятилетие, в результате чего это государство стало вторым после Таиланда рынком импортных товаров из региона АСЕАН для России.

 

Статистика Секретариата АСЕАН согласуется с российской в том, что к концу 2000-х годов значение России как партнера стран Ассоциации стало постепенно возрастать. Однако в масштабе совокупной торговли это пока ничтожно малые значения: максимальная доля России в экспорте АСЕАН, зафиксированная в 2008 году, составила 0,3%, в импорте, также в 2008 году – 0,9%[8].

 

С точки зрения торговли услугами страны АСЕАН занимают менее заметное место во внешнеэкономических связях России. По состоянию на 2011 год экспорт услуг из России в страны-члены Ассоциации в целом составил 494 млн долл. США, или 0,9% от совокупного экспорта - это относительный показатель почти не изменился с 2002 года. Среди членов АСЕАН в экспорте российских услуг преобладают Вьетнам и Сингапур, причем Вьетнам вышел на первое место еще в 2007 году.

 

В то же время значение стран АСЕАН как поставщиков услуг в Россию уверенно возрастало на протяжении рассматриваемого периода – с 1,2% в 2002 до 2,7% совокупного импорта услуг Россией в 2011 году, хотя в 2003–2005 этот показатель составлял всего 0,7%. Стоимостной объем импорта услуг из стран АСЕАН достиг 2,4 млн долл. США в 2011 году.

 

Рисунки 1 и 2 составлены на основе данных таблиц Приложения Б (Рисунок 1 с пользованием таблиц Б.1 и Б.3, Рисунок 2 с пользованием таблиц Б.2 и Б.4) и графически иллюстрируют динамику, соответственно, экспорта и импорта, а также соотношение товаров и услуг в масштабе совокупных стоимостных значений экспорта и импорта со странами АСЕАН за 2002–2011 годы. Следует отметить, что прямое сочетание таможенной статистики торговли товарами и статистики торговли услугами, получаемой из данных платежного баланса, может быть не вполне корректно ввиду разной методологии сбора исходных данных. Вероятно, что таможенная статистика недооценивает истинные значения торговых потоков, в которых присутствуют товары, по разным причинам не регистрируемые таможенной службой при пересечении границы[9]. В таком случае соотношение товаров и услуг в торговле следовало бы скорректировать в пользу товаров. Вместе с тем, такая корректировка вряд ли принципиально изменит картину, и, скорее всего, лишь усилит предположение о том, что роль услуг в российских торговых операциях со странами АСЕАН, в первую очередь – в российском экспорте, – пока недостаточно велика.

Для более наглядного отображения роли товаров и услуг в торговле России со странами АСЕАН используем сопоставление с другими крупными торговыми партнерами. Рисунок 3 составлен на основе данных таблиц Б.1 и Б.3 Приложения Б и показывает на логарифмической шкале значение экспорта услуг относительно экспорта товаров по странам АСЕАН и ряду крупнейших торговых партнеров России в 2011 году. Проходящая через график прямая характеризует соотношение товаров и услуг в совокупном российском экспорте во все страны мира. Очевидно, что услуги слабо представлены в российском экспорте в страны АСЕАН в целом и особенно – в отдельные ее члены, такие как Филиппины и Таиланд, если ориентироваться на средние показатели, в том числе по ЕС, США. Впрочем, такая ситуация характерна и для крупнейших партнеров России в Восточной Азии – Японии, Китая, Южной Кореи, что говорит о недостаточной конкурентоспособности российских услуг именно в этом регионе.

 

В импорте России картина иная: по АСЕАН в целом и таким отдельным ее членам, как Сингапур и Таиланд соотношение услуг и товаров вполне соответствует средним значениям по всему миру, США и ЕС. Можно предположить, что такая ситуация обусловлена прежде всего опережающим ростом импорта услуг из Таиланда в последние годы (см. Рисунок 4, составленный на основе данных таблиц Б.2 и Б.4 Приложения Б).

Резкий рост импорта услуг на фоне ограниченного экспорта можно отнести к основным причинам возникновения дефицита в торговле России со странами АСЕАН в последние годы или к значительному сокращению положительного сальдо (как в 2010 году, см. Рисунок 5, составленный на основе данных таблиц Б.1–Б.4 Приложения Б).

Таким образом, предварительный анализ совокупных показателей торговли на основе российской статистики показывает, что экспорт российских услуг диспропорционально мал по сравнению с их импортом, а также на фоне среднего относительного объема экспорта услуг в другие страны. Возможно, это указывает на наличие потенциала расширения экспорта услуг в страны АСЕАН.

 

Поскольку принципы учета, классификации, объем и качество доступной статистики по торговле товарами и услугами существенно разнятся, то далее анализ этих двух основных составляющих торгового сотрудничества будет рассматриваться отдельно. При этом основная задача - сопоставить интенсивность и наполнение торговли АСЕАН с Россией и другими партнерами, выявить аномальные отклонения и объяснить их с точки зрения барьеров в двусторонней торговле.

 

А.И. Подберезкин

[1] Концепция внешней политики Российской Федерации. Утверждена Указом Президента РФ В.В. Путина 13 февраля 2013 г. / Эл. ресурс «Президент России». 2013. 18 февраля / http://президент.рф

 

[2] Таможенный союз и соседние страны: модели и инструменты взаимовыгодного партнерства / ЕБР. Центр интеграционных исследований. Доклад № 11. Санкт-Петербург, 2013. С. 6–7.

 

[3] АТЭС объединяет 21 экономику АТР: Австралию, Бруней-Даруссалам, Вьетнам, Гонконг, Индонезию, Канаду, Китай, Малайзию, Мексику, Новую Зеландию, Папуа — Новую Гвинею, Перу, Республику Корею, Российскую Федерацию, Сингапур, США, Тайвань, Таиланд, Филиппины, Чили, Японию.

 

[4] В АСЕАН входят 10 стран АТР: Бруней-Даруссалам, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Лаос, Камбоджа и Мьянма.

 

[5] Фененко А.В. Каспийская стратегия Обамы // Независимая газета. 2012. 12 июня. С. 3.

 

[6] Новиков К. Северный цвет // Российская газета. 2012. 16 мая. С. 2.

 

[7] Воробьев Н.И. Роль транспортной инфраструктуры в отношениях России и Северной Европы. Диссертация на соискание степени магистра. М.: МГИМО(У), 2011. С. 53–54.

 

[8] ASEAN Secretariat (2010). ASEAN Statistical Yearbook 2010. Jakarta: ASEAN Secretariat.

 

[9] Волков Р., Пахомов А. Мировая торговля товарами и услугами в 2010 г. // Экономико-политическая ситуация в России. 2011. № 4. С. 86–92.