"Sankei Shimbun", Япония: Премьер-министру Абэ стоит сыграть на расхождении интересов России и Китая во время своего визита
Отношения между четырьмя странами в Азии - Японией, Америкой, Китаем и Россией – развиваются, словно самостоятельное живое существо. Однако в этих отношениях настолько же значима и та часть, которая остается неизменной. Именно поэтому, присмотревшись со стороны к слишком плавным изменениям, нельзя отрицать, что японская дипломатия может допустить серьезную ошибку в понимании происходящего. Один из профессоров Университета Хоккайдо делится своими соображениями по поводу планирующегося на конец апреля визита премьер-министра Абэ в Россию, сопоставляя его с прошедшим в марте посещением Москвы главой Китая Си Цзиньпина.
«Единый фронт» дал трещину
Во время визита президента России Медведева в Пекин в сентябре 2010 года, им и представлявшим в то время китайскую сторону секретарем Ху Цзиньтао была подписана российско-китайская совместная декларация, которая гласила: «Обе страны придерживаются позиции строгого осуждения действий японского милитаризма во время Второй мировой войны».
В подписанной в то же время еще одной совместной декларации обозначено: «Обе страны оказывают взаимную поддержку в вопросах таких коренных государственных интересов, как вопросы независимости, целостности и безопасности страны». В случае с Китаем «коренные государственные интересы» означают «жизненно важные интересы, в которых нет места для компромиссов с другими государствами». В частности, Пекин придает статус «ключевых государственных интересов» Тайваню, Тибету и Синьцзян-Уйгурскому автономному району.
У России тоже есть проблемные регионы, вроде Чеченской республики и Северокавказского округа, которые стремятся к независимости от России и готовые вспыхнуть в любой момент. На самом деле Кремль считает чеченский вопрос жизненно важным для государственных интересов, поэтому пытается удержать его, даже прибегая к силовым методам, что вызывает критику и вмешательство во внутренние дела со стороны западных государств, которые называют такие действия нарушением права народов на самоопределение.
В результате чего образовался единый фронт защиты от внешнего вмешательства в уязвимые места внутренней политики. Именно поэтому для будущего российско-китайских отношений позиция «стратегического сотрудничества» имеет огромное значение.
Однако позднее в отношениях между Россией и Китаем появились незначительные расхождения. Если упростить их до максимума, то расхождение заключается в том, что Пекин стал рассматривать Токио в качестве своего главного врага. История о территориальном праве на острова Дяоюйдао (Сенкаку, префектура Окинава) укрепила патриотические чувства китайцев и выгодно поддержала позиции Коммунистической партии. Китай начал настаивать на своих правах, включив морские территории в Южно-Китайском море в список коренных государственных интересов.
Изменения, о которых говорит перевод декларации
С другой стороны, для правительства Путина главным врагом являются все-таки США. Воспользовавшись переходом власти обратно к Путину от Медведева, в стране появилось движение, направленное против Путина. А по мнению самого Путина, для подавления таких настроений и излечения обычных граждан России от «усталости от Путина» нет лучшего средства, чем разжигание националистических настроений, направленных против Америки.
Правительство Обамы, переизбранное на второй срок, также ответило охлаждением в российско-американском диалоге, который только начал вырисовываться при внешней политике «перезагрузки» по отношению к России, когда президентом был Медведев.
В то же время правительство Путина столкнулось с угрозой проникновения китайцев на Дальний Восток России. Для противостояния Китаю, возможно, самым мудрым решением для России было бы разыграть японскую карту. Она бы пригодилась как минимум в сфере экономики и на Дальнем Востоке.
Очевидно, правительство Путина склоняется к такой идее, что можно заметить в совместной декларации, подписанной в марте генсекретарем Си Цзиньпином и президентом Путиным. В тексте выделяется странное разграничение в переводе на русский язык китайского понятия о «коренных государственных интересах».
Обратившись с вопросом по поводу разницы в значении слов «коренной» и «ключевой» применительно к государственным интересам к Дмитрию Тренину, специальному корреспонденту токийской газеты в Москве, я выяснил, что с точки зрения русского языка первое определение имеет более важный оттенок по сравнению со вторым.
В 2010 году в совместной декларации применялось одно слово «коренной», однако в последнем документе употребляются оба слова - «коренной» и «ключевой». То есть для одного и того же китайского термина «коренной интерес» в переводе приводятся два различных русских слова. Какой же смысл это может нести?
Из такого разделения в использовании слов можно предположить о следующих намерениях российской стороны: правительство Путина все так же демонстрирует поддержку заявлениям Си Цзиньпина, но при этом потихоньку посылает внешний сигнал о том, что вовсе не обязательно будет действовать с Китаем заодно.
Потери от поддержки Китая в вопросе островов Дяоюйдао (Сенкаку)
На самом деле в октябре 2012 года одно из доверенных лиц президента Путина - секретарь Совета безопасности Николай Патрушев - во время визита в Японию заявил, что «Россия не будет принимать ничью сторону в споре по островам Дяоюйдао (Сенкаку) между Японией и Китаем». Во время первого визита генсекретаря Си Цзиньпина в Москву Путин выразил схожую позицию.
А что бы произошло, если бы Россия приняла сторону Китая в вопросе островов Дяоюйдао (Сенкаку) и выступила против Японии? В этом случае Россия сама бы урезала свои возможности в преддверии запланированного на конец апреля визита Абэ в Москву.
Премьер Абэ должен понимать наметившиеся расхождения и общий фон в отношениях между Китаем и Россией, чтобы использовать это в переговорах.
"Wirtualna Polska", Польша: Спокойные отношения Китая и России - вцепятся ли медведь и дракон друг другу в глотки?
Китай усиливает свою мощь и во многих сферах уже начинает наступать на пятки своему могущественному соседу — России. Хотя Москва и Пекин связаны совместными интересами и общей проблемой под названием США, их партнерство очень шатко. Из-за чего китайский дракон и российский медведь могут вцепиться друг другу в глотки?
Что было одним из главных политических достижений второго президентского срока Владимира Путина? Как заявил он сам, — передача фрагмента российской территории иностранному государству. Точнее — 170 квадратных километров земли на островах Тарабаров и Большой Уссурийский на Амуре и Уссури. Эти территории достались Китайской Народной Республике. Таким образом удалось урегулировать пограничный спор, который привел в конце 60-х годов к серии столкновений между двумя государствами. Почему же россияне решили через столько лет подписать теоретически невыгодное для них соглашение? Причиной был страх.
Россия всегда смотрела на Китай с позиции более сильного соседа. Сейчас впервые в истории это положение начало меняться. Китай стал восходящей державой, а времена российской славы, как кажется, уже уходят в прошлое. Это подтверждают цифры. В 2009 году ВВП России уменьшился на 7,5%, тогда как ВВП Китая вырос на 8,5%. В 2011 году российский ВВВП составлял 1,85 триллиона долларов, китайский — 7,3 триллиона.
Экономический прогресс отразился и на военной сфере. У Советского Союза не возникало сомнений в способности своей армии отразить сухопутное нападение китайских войск. Между тем, два года назад главком сухопутных войск России Александр Постников признал, что подведомственные ему подразделения в технологическом плане уступают китайским. Это произошло после того, как в 2006 и 2009 годах Пекин провел военные учения, которые ясно продемонстрировали, что он способен осуществить наземную атаку на Россию. Если бы это произошло сейчас, у россиян, судя по всему, не осталось бы иного выхода, кроме как применить для обороны ядерное оружие.
Это не означает, что Путин пошел навстречу китайцам, чтобы избежать войны. Если принять во внимание политику гармоничного развития Китая (базирующуюся на стимулировании экономики) и шести-семикратное ядерное превосходство россиян, до войны еще далеко. Москва хотела просто обезопасить себя на будущее, поскольку аппетит китайского дракона растет по мере того, как он набирается сил. Урегулировав пограничный вопрос, Россия лишила Китай повода для предъявления новых требований, а заодно вычеркнула из тематики переговоров тему, которая могла негативно отразиться на перспективах российско-китайского сотрудничества.
Что связывает и разделяет Россию и Китай?
Россиян и китайцев объединяет общая проблема. Она называется США. Оба режима уже сыты по горло американским доминированием и мечтают об изменении глобального расклада сил. Как показывает пример войны в Сирии, где Москве и Пекину удалось общими усилиями не допустить интервенции международных сил в эту страну, такое сотрудничество может принести вполне ощутимые результаты. И это лишь начало, потому что обоим государствам есть что друг другу предложить.
Китайцам для развития своей экономики нужны российские природные ресурсы, а россиянам — новые рынки сбыта, китайские инвестиции и технологии. Китайское экономическое чудо с определенной точки зрения тоже вдохновляет Москву: оно показывает теоретическую возможность существования такой модели общественно-экономического развития, которая могла бы стать альтернативой западной демократии. Модели, которая гарантирует рост благосостояния государства без передачи власти обществу, подверженному сменам настроения.
Таким образом складывается впечатление, что для партнерского сотрудничества между китайским и российским колоссами есть множество оснований. Однако в действительности все сложнее. В 2009 году Россия с помпой запустила в Китай нефтепровод «Восточная Сибирь — Тихий океан» (ВСТО). Инвестиция финансировалась китайскими кредитами, а россияне подписали договор, по которому они обязались в течение ближайших 20 лет поставить 300 млн тонн нефти по цене 50-57 долларов за баррель. Для Москвы этот контракт невыгоден: сейчас цены за баррель колеблются на уровне 85-100 долларов.
Другой пример сложных бизнес-контактов — это торговля вооружениями. С одной стороны, россияне остаются самым крупным поставщиком Китая, с другой — ни для кого не секрет, что тот занимается копированием российской техники, а потом продает ее на африканских и азиатских рынках, что, в свою очередь, вредит российским интересам, традиционно ориентированным на эти регионы. Насколько китайцам удалось преуспеть в этой сфере, показывает отчет шведского аналитического центра Stockholm International Peace Research Institute (SIPRI): экспорт вооружений из Китая вырос за 2008-2012 годы на... 168%, благодаря чему Пекин попал в пятерку крупнейших поставщиков оружия. Уже сейчас в российских и украинских кругах, связанных с оборонной промышленностью, звучат мнения, что в ближайшие годы китайцы займут на рынке место россиян. И их опасения не вызывают удивления.
К нефти и оружию можно добавить еще отрицательный баланс в торговле с Китаем и усиливающийся поток китайской миграции в Россию — в первую очередь, в Сибирь, из-за чего все чаще говорится о растущей зависимости этой богатой природными ресурсами, но малонаселенной части российского государства от китайского соседа. Некоторые эксперты выдвигают даже тезис о китайской колонизации Дальнего Востока и «африканизации» всей России. В такой перспективе она воспринимается Китаем как сырьевая база, а не как равноправный партнер, что наверняка хотелось бы Кремлю.
Это рассорит «дракона» и «медведя»?
За внешне благоприятным течением сотрудничества с Китаем скрывается борьба России за сохранение независимости от усиливающегося соседа. Ставка велика, поскольку российское государство может из союзника Пекина превратиться в его сырьевой придаток. Ближайшие годы покажут, удастся ли россиянам добиться на этом поприще успеха. Это будет нелегко, особенно если принять во внимание, что для обострения отношений (которые в самом крайнем случае могут перерасти даже в вооруженную конфронтацию) поводов существует немало. Одной из потенциально взрывоопасных точек может оказаться Средняя Азия, которая традиционно считалась сферой российского влияния, а сейчас стала объектом растущего интереса со стороны китайского руководства. Это показывает по крайней мере нарушение российской монополии на транзит нефти и газа из Казахстана и Туркмении, а также превращение Китая в основного торгового партнера региона. Остается, однако, неясным, решится ли китайская сторона бросить открытый вызов политическому влиянию России в этой части мира.
Не исключено, что поводом для обострения отношений станет Арктика. Китай не скрывает своего интереса к ней и демонстрирует его, например, укрепляя сотрудничества с Норвегией и Канадой в сфере разработки арктических месторождений. Москва полагает, что право на добычу полезных ископаемых вокруг Северного полюса должно быть закреплено за пятью государствами: Россией, США, Данией, Норвегией и Канадой. И, что совершенно естественно, Пекину не слишком нравится эта точка зрения.
