2 марта в Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации состоялась военно-научная конференция, организованная в рамках ежегодного отчетного собрания Академии военных наук и посвященная развитию военной стратегии в современных условиях. С докладом об основных направлениях развития военной стратегии выступил начальник Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации – первый заместитель Министра обороны России генерал армии Валерий Герасимов. Участники конференции обсудили характер будущих войн, вооруженных конфликтов и наиболее актуальные проблемы в сфере обороны и контроля над вооружениями.
В работе конференции приняли участие руководящий состав Министерства обороны России, члены Академии военных наук, а также ведущие ученые вузов и научно-исследовательских организаций страны.
С докладами на конференции вступили директор ЦВПИ, профессор А.И. Подберезкин (тема выступления: «Значение системы ВКС в условиях обострения военно-политической обстановки в мире») и ведущий эксперт ЦВПИ, член-корреспондент РАВН и РАЕН В.П. Козин (на тему: «Особенности негативного отношения США к договорам в области контроля над вооружениями и перспективная реакция России с точки зрения укрепления ее национальной безопасности и стратегической стабильности»).
Краткие тезисы выступления В.П. Козина на мероприятии публикуются ниже.
Центр военно-политических исследований
В.П.Козин
член-корреспондент РАВН и РАЕН
ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО МИД России
Выступление на годовом Собрании Академии военных наук России 2 марта 2019 года
ОСОБЕННОСТИ НЕГАТИВНОГО ОТНОШЕНИЯ США
К ДОГОВОРАМ В ОБЛАСТИ КОНТРОЛЯ НАД ВООРУЖЕНИЯМИ
И ПЕРСПЕКТИВНАЯ РЕАКЦИЯ РОССИИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ УКРЕПЛЕНИЯ ЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ И СТРАТЕГИЧЕСКОЙ СТАБИЛЬНОСТИ
Начиная с 1996 года, то есть после отказа США ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, практически все последующие американские президенты вплоть до нынешнего, неизменно проводили и до сих пор проводят линию, направленную на слом системы договоров в сфере контроля над вооружениями (КНВ). С целью прикрытия такого долговременного курса США предъявляют необоснованные претензии к российской стороне, обвиняя ее в «нарушении» пяти договоров в этой области (это Договор СНВ-3, ДРСМД, ДОВСЕ, ДОН и Венский документ 2011 года о мерах доверия).
У России же имеется гораздо больше претензий к Вашингтону на данном направлении. Они конкретны и обоснованы, поскольку США демонстрируют негативное отношение к 12 договорным актам в этой сфере в виде их нарушений, односторонних денонсаций, отказа от ратификации или вообще уклоняются от их обсуждения.
Хотелось бы обратить ваше внимание на один недостаточно используемый фактор, связанный с ДРСМД, а именно количество его нарушений американской стороной. Да, российские официальные представители говорят о подобных «несоблюдениях», называя три их проявления, но весьма редко обозначают общее количество таких нарушений.
Итак, сколько же накоплено нарушений американскими визави? В общей сложности за последние 18 лет, то есть, начиная с 2001 года, когда Вашингтон объявил о готовности выйти из Договора по ПРО, Соединенные Штаты 96 раз нарушили ДРСМД. Это происходило и происходит при проверке эффективности их глобальной системы ПРО, когда Пентагон использует в качестве реальных ракет-мишеней ракеты средней и меньшей дальности, запрещенные названным договором. Основным источником таких сведений является Управление по ПРО Пентагона (УПРО).
В данном контексте учитывается недавнее испытание, проведенное ВМС США 11 декабря прошлого года, когда средствами ПРО ими была успешно перехвачена ракета средней дальности. На слайде в порядке примера помещен скриншот пресс-релиза УПРО об этом испытании.
Но если считать не количество испытаний, а количество использованных ракет, что гораздо важнее то за последние 20 лет суммарное нарушение американской стороной ДРСМД в этом случае составит 117 раз. Дело в том, что в ряде испытаний перехватывались групповые ракетные цели, включавшие две и даже пять ракет средней и меньшей дальности. Помимо УПРО имеется и второй источник такой информации. На слайде показан справочный материал Исследовательской службы Конгресса США, где на 31 странице из 80 излагаются особенности испытаний системы ПРО с использованием ракет средней и меньшей дальности в качестве ракет-мишеней.
Выступая 22 марта 2018 года в Конгрессе, начальник Управления по ПРО генерал-лейтенант Сэмуэл Гривс объявил, что в текущем году США проведут еще 12 подобных испытаний с применением и ракет-перехватчиков, и ракет-мишеней. Стало быть, нарушения ДРСМД американской стороной будут продолжены.
Есть некоторые особенности при изложении позиции США в области КНВ. В российских публикациях обращается недостаточное внимание на нарушение Вашингтоном первой статьи ДНЯО, которая запрещает ядерным государствам размещать ядерное оружие на территории неядерных стран. Представляется неправомерным применение термина «нестратегическое ядерное оружие» к ТЯО США, поскольку этот термин говорит о том, что этот вид оружия, мол, не может решать стратегические задачи. Но на самом деле может, если он будет доставлен ТБ «В-2А» и новым ТБ «В-21 Рейдер». Кстати, Госдепартамент и Пентагон относят к стратегическим ядерным вооружениям три вида тактических авиабомб семейства «В-61»: их 7, 11 и 12 модификации.
Российские эксперты, связанные с западными исследовательскими центрами, считают, что Вашингтон верен принципам ДВЗЯИ, о чем, якобы, свидетельствует новая ядерная стратегия Трампа. Но это – заведомо искаженная точка зрения, поскольку на стр.63 этой стратегии исключается возможность ратификации этого договора и обозначена вероятность возобновления подземных ядерных испытаний на полигоне в штате Невада.
Складывается твердое убеждение, что долговременная американская линия, направленная на подрыв системы КНВ, будет продолжена и в последующие годы. Как справедливо отметил 27 февраля этого года министр обороны России, генерал армии С.К. Шойгу, подобная линия будет дополняться стремлением США изменить в свою пользу и режим контроля над обычными вооружениями в Европе.
На слайде показан график создания в США первых образцов принципиально новой стратегической ядерной триады, которая будет действовать с 2025 года до 2095 года. Антироссийски настроенные российские эксперты распространяют ложное мнение, что США не намерены создавать ее, а лишь занимаются ее модернизацией. Но это не соответствует действительности, поскольку у СЯС США появятся принципиально новые и более усовершенствованные средства доставки ядерных боезарядов. Российское военно-политическое руководство признает факт создания новой стратегической ядерной триады американскими контрагентами.
Все это создаёт качественно новую военную опасность, которую Россия обязана учитывать в своей политике по укреплению обороноспособности страны, развитию российских Вооружённых Сил, а также в проведении внешнеполитического курса в целом.
Такая опасность проявляется в резком нарушении Вашингтоном баланса между наступательными и оборонительными вооружениями, а также в стимулировании им двух новых видов гонки вооружений: противоракетных и ударных космических. Подобная опасность усиливается повышением вероятности применения США ядерного оружия, в том числе боезарядов малой мощности от 5 кт и ниже. Вашингтон не взял на себя твердое письменное обязательство не размещать новые ядерные КРНБ и иные ракеты в Европе. Ядерная стратегия Трампа предусматривает 14 случаев применения ядерного оружия против шести, обозначенных в ядерной стратегии Обамы. Все эти случаи изложены в Приложении.
США по-прежнему сохранят в будущем за собой право применения ядерного оружия в первом ударе, причем, такую исключительную прерогативу в США имеет только один человек – президент. Американское военно-политическое руководство подтверждает приверженность стратегии «расширенного ядерного сдерживания» и политике размещения ядерного оружия в качестве потенциала «передового базирования». Оно продолжит выполнять соглашения со своими союзниками по НАТО о проведении «совместных ядерных миссий», сохранит повышенную степень боеготовности своих СНВ и ТЯО.
В свете сказанного вытекают следующие практические предложения:
1. Следует блокировать попытки США и НАТО навязывать Российской Федерации селективный, то есть выборочный метод разработки договоров по КНВ, когда сокращается какой-то один вид вооружений, но в то же время наш вероятный противник наращивает другой их вид.
2. Контрпродуктивным представляется объявление нами заинтересованности в продлении срока действия Договора СНВ-3 на последующие пять лет (до 2026 года) в условиях, когда Вашингтон не проявляет готовность к этому, когда он не будет ограничивать глобальную систему ПРО, разорвет ДРСМД в августе текущего года, сохранит свое ТЯО в Европе и Азии, а также не будет решать проблему предотвращения размещения оружия в космосе. Есть и еще одна проблема в данной сфере. Если Россия до 2026 года оставит лимиты по ядерным боезарядам и носителям СНВ, соответственно, до 1550 и до 800 единиц, то не придется ли ей с учетом появления новых видов СНВ преждевременно сокращать существующие, либо сдерживать поступление новых видов СНВ? Это – принципиально важный вопрос.
3. Необходимо переходить с США с виртуальных на реальные зачеты боезарядов СНВ, отходя от практики прошлого «один стратегический ТБ – это один ядерный боезаряд».
4. Важно постоянно требовать полного вывода наземных элементов инфраструктуры ПРО и ТЯО США из Европы и Азии.
5. Целесообразно активно побуждать США отменить ракетно-ядерную стратегию нанесения первого ядерного удара.
6. Надлежит остро и последовательно ставить перед США и НАТО вопрос о полном прекращении круглосуточной и круглогодичной операции альянса «Балтийское воздушное патрулирование» в воздушном пространстве трех государств Балтии, в которой задействованы истребители-бомбардировщики «двойного назначения» трех ядерных держав Запада.
7. В условиях отсутствия доверия между Россией и странами НАТО можно было бы рассмотреть вопрос о введении нами моратория на соблюдение ДОН.
8. В последнее время в официальных и академических кругах НАТО появились высказывания о необходимости разработки новых механизмов КНВ с учетом активного развития кибертехнологий и гиперзвукового оружия. Не следует торопиться позитивно отвечать на такие призывы.
9. Представляется целесообразным давать отпор российским и зарубежным экспертам, которые камуфлируют явные нарушения США и НАТО международных договоров в области КНВ и целенаправленно искажают российскую позицию по данной проблематике.
10. Было бы весьма полезно чаще использовать на официальных и неофициальных площадках цифровые показатели, которые наглядно характеризуют военную политику США и НАТО Подобные цифры подчас действуют сильнее на западную аудиторию, чем многочасовые выступления. Если бы мировое сообщество хорошо знало такие показатели, то необоснованную критику российской военной и внешней политики со стороны США и стран НАТО можно было бы снизить.
В Российской Федерации уже давно ведется широкая кампания по противодействию фальсификации истории, что является логичным и правильным шагом. Но Россия должна одновременно, не ослабевая усилий на этом направлении, активно противодействовать и фальсификации современности, в том числе в такой ее важной составляющей, как контроль над вооружениями.
Эта область давно стала специфической площадкой информационной войны Запада против России. И поэтому ей надо уделять повышенное внимание.
