После длительного перерыва в изложении своей публичной позиции относительно возможного продления срока действия Договора СНВ-3 Вашингтон в августе-октябре этого года выдвинул российской стороне три «предварительных условия», не постеснялся бесцеремонно предупредить Москву финансовой угрозой, а в середине октября высказал практическое предложение: о «замораживании» ядерных арсеналов сторон.
В «предварительные условия» вошли: обязательное решение вопроса относительно «увеличения у России количества нестратегических ядерных вооружений» (замечание автора: стороны никогда не обменивались их данными); усиление верификационных механизмов по проверке его продленного варианта (замечание автора: Россия пошла на более широкие меры проверки, чем США, у которых нет мобильных МБР), а также создание возможности для включения КНР в будущие российско-американские договоренности по сокращению ядерных СНВ.
Американская сторона заявила, что она может рассмотреть пролонгацию этого договорного акта только в случае согласия Москвы безоговорочно принять все три изложенные условия.
В случае же несогласия российской стороны с обозначенными условиями, Вашингтон, явно забыв правила хорошего тона, предупредил российское военно-политическое руководство о том, что оно «заплатит высокую цену» за несговорчивость на эту тему. Странно, что в США до сих пор не знают, что разговор с Россией в таком тоне бесперспективен, а стало быть, бесполезен.
В середине октября последовал новый официальный шаг США: там заявили о готовности ограничить или заморозить ядерные арсеналы сторон в обмен на желание американской стороны продлить упомянутый договорный акт еще на какой-то срок, но который не был конкретизирован.
Некоторые эксперты интерпретировали изложенные идеи Вашингтона как стремление нынешней республиканской администрации получить дополнительные очки на предстоящих ноябрьских президентских выборах за счет достижения какой-то договоренности в сфере контроля над ядерными вооружениями с Москвой. Например, в деле пролонгации Договора СНВ-3, срок существования которого неуклонно приближается к зафиксированному в нем юридическому и политическому концу: 5 февраля следующего года.
Вполне может быть, что такая цель действительно преследуется нынешним американским президентом. И в этом нет ничего необычного. Но она не главная. Если бы она была таковой, то Вашингтон не отвергнул бы сходу недавнее предложение России о продлении Договора СНВ-3, по меньшей мере, на один год. Стало быть, американские визави не готовы провести в этот период «содержательные переговоры» по вопросам, которые регулируются Договором СНВ-3, на что рассчитывал Кремль.
Как представляется, в Белом доме были и до сих пор преследуются иные, более весомые военно-стратегические задачи, чем обозначенная им сомнительная схема пролонгации Договора СНВ-3, призванная создать более благоприятную атмосферу для обеспечения гарантированного переизбрания Дональда Трампа.
К таким военно-стратегическим задачам нынешней администрации США вполне можно отнести их закамуфлированное стремление получить односторонние преимущества по целому ряду ключевых направлений их глобальной военной политики
Первое – это их стремление добиться замораживания или ограничения программ создания российских перспективных видов вооружений, например, гиперзвуковых и высокоточных систем стратегических наступательных ядерных и неядерных вооружений, которых пока нет в американских вооруженных силах. Одновременно заметим: на них не распространяются положения договора. В нем даже нет термина «гиперзвуковой маневрирующий боевой блок». До принятия на вооружение новой МБР «Сармат» также не может быть ограничена этим документом.
Второе – это сохранение за пределами Соединенных Штатов тактического ядерного оружия в пяти зарубежных государствах-членах НАТО (Бельгии, Италии, Нидерландах, Турции и ФРГ), которое находится там с середины 50-ых годов прошлого столетия, а также средств его доставки в виде средств передового базирования. Это также продолжение операции ВВС НАТО «Балтийское воздушное патрулирование» в небе Латвии, Литвы и Эстонии с самолетами, сертифицированными для доставки ядерного оружия.
Третье – это продолжение Пентагоном регулярных полетов тяжелой стратегической авиации США в Европе и Азиатско-Тихоокеанском регионе, в том числе близ российских рубежей с отработкой нанесения ракетно-бомбовых ударов с использованием учебных ядерных авиабомб и крылатых ракет воздушного базирования по Калининградской области и Республике Крым.
Четвертое – это желание Вашингтона подключить Пекин к российско-американским переговорам по сокращению СНВ с целью ограничения проводимых им программ модернизации национальных стратегических и тактических ядерных вооружений в условиях расширения ракетно-ядерных и противоракетных военных приготовлений Пентагона в зоне Тихого океана. Зная твердую позицию китайского руководства в отношении неучастия в переговорах по сокращению ядерных СНВ, Вашингтон может использовать прецедент денонсации им Договора о ликвидации РСМД: он оправдывал такой шаг тем, что Пекин не захотел участвовать в нем.
И, наконец, пятое – это полное игнорирование Соединенными Штатами предложений многих государств, выступающих за предотвращение размещения оружия в космическом пространстве, а также против неконтролируемого развертывания глобальной системы противоракетной обороны США и сохранения в их действующей ядерной стратегии положения о нанесении первого упреждающего и превентивного ядерного удара по большой группе государств, в том числе по России и КНР.
Что бы не придумывали в Вашингтоне насчет способов денонсации Договора СНВ-3 или его специфического «продления» на основе разного рода «предварительных условий», ключ к решению этой дилеммы находится у него в руках. Точно также как он находился у него при одностороннем выходе США из Договора по ПРО, Договора о ликвидации РСМД, Договора о торговле оружием и из «иранской ядерной сделки».
Автор: В.П. Козин – член-корреспондент РАВН и РАЕН, ведущий эксперт ЦВПИ
