Канун и начало Второй мировой войны в оценках геополитики: Вступление США в войну

Статья из пятнадцатитомника "Великая Победа"

Реализации Черчиллем этой задачи благоприятствовала политика по включению своей страны в глобальный конфликт, проводимая американским президентом Ф. Рузвельтом. Все возраставшая мощь Америки просто не могла не вовлечь ее в центр международных событий, ибо национальные интересы страны необходимо было защищать, имея в виду угрозу германской гегемонии в мире, и реализовать, перехватывая наследство клонившихся к закату колониальных империй Франции и Великобритании. Задача же Рузвельта заключалась в том, чтобы на этот раз вовлеченность США в мировую войну стала первым шагом на пути к обретению постоянного статуса мирового экономического и политического лидера.

11 декабря 1941 г. Риббентроп вызвал временного поверенного в делах США в Берлине Лиланда Мориса и от имени фюрера прокричал ему: «Ваш президент хотел войны, он получил ее». Германское руководство вряд ли отдавало себе отчет в том, что оно собственными действиями создавало международную антинацистскую коалицию стран и народов. Эта коалиция объединяла страны с населением 700 млн. человек против 70 млн. в Германии, к тому же экономическое ее превосходство было сокрушительным. Только США за год участия в войне довели количество построенных танков до 24 тысяч, самолетов — до 48 тысяч штук. В самом начале американская экономика увеличила свое военное производство до уровня всех трех стран «Оси», вместе взятых, а к 1944 году удвоила его. «Под ружье» в стране были поставлены более 7 млн. человек (в начале 1930-х годов американская армия насчитывала 132 069 офицеров и солдат, занимая по ее величине 16-е место в мире — после Чехословакии, Польши, Турции и Румынии).

США сделали решительный шаг в направлении участия в разгоравшемся мировом конфликте 2 марта 1941 г., когда конгресс принял закон о ленд-лизе. Он разрешал президенту «продавать, перебрасывать, разменивать, сдавать в аренду, давать взаймы или предоставлять другим способом» материальные средства любой стране, оборону которой он считал жизненно важной для безопасности Америке. Теоретически это позволяло Рузвельту осуществлять неограниченные поставки, в частности, в Великобританию, без оплаты. Но в действительности Англия была вынуждена платить за большую часть вооружений. Кроме того, она, в обмен на соглашение о ленд-лизе, передавала США всю свою экспортную торговлю и была обязана после войны отменить имперские преференции, которые связывали ее с колониями. Это для американцев было «более важной целью в международной политике, нежели борьба с  тоталитарными странами». Сенатор Артур Ванденберг следующим образом прокомментировал значение закона о ленд-лизе: «Мы кинулись прямо в пучину силовой политики и силовых войн Европы, Азии и Африки, мы сделали первый шаг в направлении, откуда уже не будет пути назад».

В апреле 1941 года Рузвельт сделал еще один решительный шаг в направлении войны, договорившись с датским представителем в Вашингтоне об оккупации американскими вооруженными силами Гренландии. Одновременно с  этим американский президент информировал Черчилля о том, что военно-морские силы США будут патрулировать се-верную часть Атлантического океана к западу от Исландии, прикрывая, таким образом, две трети океанического пространства и «сообщая о местоположении возможного агрессора на море и в воздухе». В августе 1941 г. президент еще формально нейтральных США Рузвельт и британский премьер-министр Черчилль встретились на борту крейсера у побережья Ньюфаундленда, где подписали так называемую Атлантическую хартию — ряд общих принципов, на которых они основывали «свои надежды на лучшее будущее всего мира».

В сентябре 1941 г. США перешли черту, отделявшую их от прямого участия в военных действиях. 11 дня этого месяца Рузвельт распорядился, чтобы флот США топил «по мере появления» германские или итальянские подводные лодки, замеченные в зоне американской обороны, простиравшейся в Северной Атлантике вплоть до Исландии. Одновременно Рузвельт принял вызов Японии, прекратив после оккупации последней Индокитая действия торгового договора и введя эмбарго на многие традиционно поставлявшиеся в эту страну товары и материалы. Перл-Харбор как символ начала японской войны против США стал в этих условиях неотвратимым, что и произошло 7 декабря 1941 г. Объявление Гитлером через 4 дня войны США разрешило мучившую Рузвельта проблему, как подвигнуть американский народ к вступлению в войну[1].

Нападение гитлеровской Германии на СССР и объявление ею войны США превратили во многом «странную войну» в Европе в действительно мировое столкновение двух гигантских сил — Антигитлеровской коалиции и держав «оси Берлин — Рим — Токио». Отмечая в 2009 году 70-летие начала Второй мировой войны и празднуя в 2010 году 65-летие Великой Победы, человечество пытается, усвоив уроки прошлого, не допустить таких же или больших трагедий в будущем. И сегодня размышляющим о соответствии условиям ядерной эры формулы Клаузевица «война есть продолжение политики иными, насильственными средствами» все большему количеству людей становится ясно, что ни ядерные, ни обычные войны не должны быть средством и / или продолжением политики.

Ученые-политологи в то же время убеждены, что войны вне политики всегда были и будут невозможными. Они исходят из того, что качественные изменения в самом феномене политики и в средствах вооруженной борьбы все более усложняют взаимосвязи политики и войны: c одной стороны, повышается роль и  ответственность политики, с другой — все более изощренное информационно-психологическое оружие (soft power) оказывает влияние на политику. При этом самым кардинальным образом изменяется характер современных войн и их последствия. В этом смысле искажение и фальсификация истории, в нашем случае истории Второй мировой войны, является важной составной частью разнообразных информационных войн, ведущихся разными странами с различными целями, но всегда связанными с политизацией исторического прошлого.

Информационные воздействия такого плана способны серьезно влиять на главный геополитический потенциал любого государства — национальный менталитет, культуру и моральное состояние его граждан. Вице-президент Коллегии военных экспертов России генерал-майор А. И. Владимиров отмечал в 2002 году: «Cегодня уже существует еще не оцененная нами и ставшая реальностью глобальная угроза формирования не нами нашего образа мышления и даже национальной психологии»[2]. В этом смысле борьба за честную и объективную историю России становится важным компонентом защиты национально-государственных интересов страны и обеспечения ее свободного и перспективного будущего.

Автор: М.А. Мунтян, доктор исторических наук, профессор, шеф-редактор журнала «Вестник МГИМО — Университета»


[1] Мировые войны ХХ века, с. 363.

[2] Владимиров А. И. Стратегические этюды. М., 2002. С. 118

 

02.09.2016
  • Эксклюзив
  • Военно-политическая
  • США
  • Глобально
  • Вторая мировая война