Боевые действия на территории Сирии против террористических группировок, в том числе и боевиков «Исламского государства», осуществляемые при активной поддержке подразделений Воздушно-космических сил Российской Федерации, уже начали оказывать влияние на политику в регионе, где уже в течение нескольких лет практически безнаказанно орудуют радикальные силы, стремящиеся разрушать основы общества и государства в Сирии, Ираке, Афганистане.
О том к каким результатам привело участие российской боевой авиации в антитеррористической операции в Сирии, оказала ли поддержка со стороны России влияние на расстановку сил на политической арене Ближнего Востока, и почему западное политическое сообщество обрушилось на Россию шквалом критики и обвинений Центру военно-политических исследований рассказал старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Андрей Грозин.
- Андрей Валентинович, можно ли уже сегодня говорить о каких-либо промежуточных итогах антитеррористической операции, проводимой на территории Сирии при активной поддержке подразделений российских вооруженных сил? Оказало ли активное участие России в борьбе с террористической угрозой на Ближнем Востоке влияние на расстановку сил в регионе?
- На данный момент рано говорить о каких-то результатах. Неделя боевых вылетов не является решающей для подобных военных кампаний. Очевидно, что даже несколько десятков боевых самолетов, выполняющих по два три десятка боевых вылетов за сутки, не могут кардинально изменить ситуацию, когда речь идет о десятках тысяч боевиков. Необходимо как минимум два-три месяца подобного рода усилий, чтобы делать выводы о достижении поставленных задач. Но даже исходя из небольшого опыта видно, что российская авиация осуществляет удары по инфраструктуре террористических групп. Цели, которые определяются Министерством обороны РФ, представляют собой штабы, склады, объекты подготовки боевиков, в том числе смертников, скопления тяжелой техники. Таким образом целями становятся объекты, обеспечивающие возможность успешных действий боевиков в случае контрудара либо в случае планируемого сирийскими вооруженными силами масштабного наступления.
Очевидно также, что с воздуха войны не выигрываются. И в российском генштабе, и в руководстве Министерства обороны прекрасно понимают, что отдельные операции с участием боевой авиации не способны кардинально изменить ситуацию. Авиация способна расчистить путь для сухопутных подразделений, чем сейчас и занимается российский контингент в Сирии. Понятно, что ни о какой масштабной переброске российских военных для поддержки сирийской армии речь не идет.
- О чем говорит критика действий России со стороны политического руководства стран Европейского Союза, Саудовской Аравии, Турции, Соединенных Штатов Америки?
- Претензии, предъявляемые Западным политическим сообществом, носят достаточно странный характер. В чем пытаются обвинить Россию? Сначала речь шла об избирательном нанесении ударов. Информационные вбросы по поводу жертв среди мирного населения смотрятся особенно неуместно после удара американкой авиации по госпиталю «Врачей без границ» в Кундузе, а также когда из озвучивали представители Саудовской Аравии, учитывая их опыт воздушной операции в Йемене. Что же фактически инкриминируется России, пускай и не официально, не будучи озвученным, со стороны США и их союзников по антиасадовской коалиции? То, что российская авиация наносит удары не только по объектам террористов «Исламского государства», но и по другим, «хорошим» боевикам. Чаще всего говорится о том, что первыми объектами для ударов стала так называемая «Армия завоевания». При этом стоит помнить, что двумя неотъемлемыми составляющими «Армии завоевания» являются группировки «Джабхат ан-Нусра» и «Ахрар аш-Шам». Первая еще в 2013 году присягнула на верность Аль-Каиде, а вторая представляет собой обычное салафитское ваххабитское движение. Обе группировки не раз заявляли, что после взятия Дамаска, планируют ввести в стране законы шариата.
Но все прекрасно знают, что логистическую поддержку «Армия завоевания» получает от Турции, помимо прочего создавая в последнее месяцы действительно серьезную угрозы для Дамаска. Таким образом Стамбул и фактически Эр-Рияд наблюдают за тем, как актив, в который вкладывались значительные материальные и финансовые средства, гибнет под ударами российский авиации.
Отсюда и нервная реакция и со стороны Эр-Рияда, и со стороны Анкары, чуть менее нервная со стороны Пентагона и Государственного департамента США. При этом дальше официального протеста и критики действий России Запад не идет. В противном случае останется официально объявить о разделении боевиков на «хороших», пусть и состоящих частично в Аль-Каиде, и «плохих» против которых и ведет борьбу коалиция стран Персидского залива.
- Как бы вы оценили ответную реакцию российской стороны?
- Реакция России на этот хаос в идеологическом обеспечении якобы американкой войны с «Исламским государством», на мой взгляд, была достаточно правильной, спокойной. Запад оказывается в заведомо проигрышной ситуации, как, впрочем, и Турция, и Саудовская Аравия. Им приходится прибегать к выдумкам о якобы жертвах среди мирного населения, о появлениях российской авиации в воздушном пространстве Турции. Министерство обороны и администрация главы Российской Федерации реагируют правильно и адекватно.
Подводя черту под этой, пока еще краткой историей российского военного участия в конфликте на территории Сирии, можно сказать, что все будет зависеть о того, насколько успешно сирийская армия сможет провести серию контрударов для рассечения линий фронта на западе Сирии и вокруг Дамаска, а в перспективе и по другим направления, в районах, которые даже Вашингтон именует территориями, находящимися под контролем так называемого «Исламского государства». Все будет решаться на земле. Российская авиация способна лишь обеспечить сирийской армии и поддерживающим ее силам возможность проведения эффективных сухопутных операций.
Беседовал Михаил Симутов, Центр военно-политических исследований
