Анализ действий Исламского государства в зоне конфликта
Ситуация на Ближнем Востоке все также остается стабильно тяжелой, четко давая понять, что ни о каком разгроме террористических организаций не может быть и речи на текущем этапе войны. В ночь с 22 на 23 мая началось анонсированное наступление иракской армии и шиитского ополчения на город Эль-Фаллуджи, находящийся под контролем боевиков Исламского государства. Несмотря на то, что город с трех сторон практически окружен, а суммарная численность атакующих пробагдадских сил по некоторым оценкам более чем в тридцать раз превосходит численность гарнизона боевиков в городе, пока до окончательного успеха в деле его взятия явно дальше, чем это пытаются представить официальные власти Багдада. Нескончаемым потоком идет дезинформация, в которой каждая из сторон стремится приукрасить свои достижения и потери противника. Даже системный анализ сводок, публикуемых мониторинговыми ресурсами, отслеживающими как террористическую активность, так и заявления и действия проасадовских и пробагдадских сил, не всегда позволяет составить адекватное представление о том положении, в котором находится та или иная сторона конфликта на театре военных действий. На текущий момент можно с уверенностью говорить о том, что боевики сохраняют канал поставок с западного от Эль-Фаллуджи направления, которое пока еще не находится под контролем иракских сил.
Объяснение причин столь серьезного сопротивления боевиков Исламского государства нужно искать в нескольких аспектах. Первый и самый основной заключается в том, что иракская армия фундаментально не изменилась со времен вывода американских войск из Ирака, равно как и не претерпела изменений со времени взрывообразной экспансии игиловцев в мае-июне 2014 года, когда был захвачен мегаполис Ирака город Мосул. Американцы, осуществляя свою стратегию т.н. нацио-строительства (national building) в оккупированной ими стране, естественно не ставили перед собой цель создать мощную армию для нового марионеточного режима, который пришел на смену режиму Саддама Хусейна. Не могло быть и речи о возникновении новой серьезной силы, которая даже потенциально была бы способна стать субъектом и кристаллизовать вокруг себя людские, военно-политические и другие ресурсы, чтобы проводить независимую политику в регионе. Поэтому Вашингтон хотя и потратил многие миллиарды долларов на строительство армии в Ираке, но создавал ее лишь для военно-полицейских, отчасти карательных функций. В результате иракская армия оказалась в состоянии справиться с локальной террористической активностью и подавлять мятежи, но в полномасштабной войне с умным и мотивированным противником, способным вести комбинацию регулярных и иррегулярных военных действий, демонстрирующим высокую маневренность и гибкость в принятии решений, она показала свою полную непригодность. Кроме того, вытравливание из вооруженных сил и спецслужб всех офицеров-баасистов существенным образом снизило профессиональный уровень командного состава иракских сил. Здесь надо упомянуть и о столь важной составляющей как морально-волевые качества армии, которые на пустом месте возникнуть не могут. Насильственный демонтаж старого саддамовского режима фактически привел к дезориентации и деморализации общества, с вытеснением суннитской части населения и не допущением ее к власти. Как следствие, откровенно дискриминационный подход в отношении конфессионального меньшинства во многом и обусловил успех Исламского государства, в котором суннитское население увидело эффективную (хоть и отталкивающую по своему проявлению) альтернативу действовавшему тогда коррумпированному правительству премьер-министра аль-Малики. Именно суннитское население Ирака в значительной степени поддержало тогда еще Исламское государство Ирака (ИГИ), впоследствии дважды проведшего ребрендинг. Дебаасизация Ирака не только привнесла раскол в общество, но и практически навсегда исключила возможность реинтеграции страны. Мина, заложенная под основы иракского государства, взорвалась практически сразу же после вывода основного контингента американцев из Ирака, а в качестве детонатора послужил явно проектируемый процесс десуверенизации стран Магриба и Ближнего Востока, получившего в СМИ название Арабская весна. В условиях военно-политической турбулентности и тотальной коррумпированности властей Ирака выстроить мощную и эффективную армию оказалось невозможно. Естественно, в ходе военных действий иракская армия приобрела некоторый опыт, однако в организационно-управленческом отношении и в плане моральной устойчивости, несомненно, она многократно уступает армии времен Саддама Хусейна. С учетом того факта, что в командном звене Исламского государства как раз и находятся экс-офицеры баасисты, то нетрудно понять, откуда такая эффективность действий боевиков.
Добиться большего успеха игиловцам не позволяют ресурсные ограничения; несомненно, десятки (а по некоторым сведениям свыше ста) стран, откуда осуществляется приток боевиков в ряды Исламского государства являются колоссальной ресурсной базой, однако на практике весьма трудно интенсифицировать процесс вливания свежих сил таким образом, чтобы джихадисты получили скачкообразный рост личного состава. Численность боевиков Исламского государства оценивается в 36 тыс. человек - суммарно на территории Сирии и Ирака (цифра взята из данных бывшего исполняющего обязанности директора ЦРУ Майкла Морелла на 12 января 2016 года [1], но скорее всего сейчас число изменилось с учетом прихода боевиков с территории Турции за прошедшие месяцы). При этом, невзирая на практически неограниченную базу для набора новых рекрутов, главари боевиков не могут за короткий срок нарастить численность в разы, т.е. до такого уровня, который позволил бы получить решающий перевес в войне. Данное обстоятельство обусловлено разными причинами, в частности вопросами безопасности, эффективностью пропаганды, пропускной способностью тех или иных каналов, по которым новобранцы достигают зоны конфликта и т.д. Для общепризнанных нерукопожатными террористических структур единственный способ резко нарастить приток новобранцев (хотя и не в разы) состоит в переходе к ним боевиков из числа т.н. "умеренной оппозиции", что наблюдается, например, с Джебхат ан-Нусрой, чему поспособствовал режим перемирия. Однако в целом уже не первый месяц можно наблюдать некий ресурсный предел, которого достигло Исламское государство. Относительная эффективность его сопротивления численно превосходящему противнику и организация контратак объясняется высокой маневренностью боевиков, координацией ударов на разных направлениях и умением оперативно перебрасывать вооружение и военную технику с одного участка фронта на другой. В результате пока система (зона конфликта) находится в состоянии динамического равновесия, когда ни одна из сторон конфликта не в состоянии кардинально изменить текущую стратегическую обстановку (нанести военное поражение противнику) и привести систему к необратимому отклонению от ее нынешнего состояния.
Однако перечисленные аспекты не единственные, благодаря которым Исламское государство оказывается способным не только удерживать занимаемые позиции, особенно населенные пункты, но и наносить мощные удары по противнику, причиняя ему значительный урон в живой силе. Здесь речь идет о применении террористов-смертников. Причем, для исследования интересен не сам факт их применения - террористы используют самоубийц-шахидов довольно продолжительный срок времени. Куда большее внимание заслуживает их использование в массовом количестве, чего не наблюдалось со времен Второй Мировой войны, где масштабное применение самоубийц-камикадзе практиковалось только милитаристской Японией. Отдельные аналитики ранее уже обращали внимание на данный феномен и даже считают его одним из признаков государственности игиловского Халифата. Представляется, что данные выводы действительно имеют под собой основания, однако причине, благодаря которой оказался возможным массовый "выпуск" смертников, не было уделено должного внимания. В данной статье автор постарается хотя бы частично восполнить этот пробел.
Несомненно, при подготовке шахидов важно комплексное применение различных методик и способов обработки человеческого сознания. В первую очередь стоит отметить практически полный контроль над личностью, осуществляемый джихадистским квазигосударством над теми, кто в будущем должен будет пополнить список совершивших истишхаду (мученическую смерть). Речь идет о непрерывной пропаганде и воздействии на обрабатываемого кандидата через искаженную трактовку священных писаний. Также можно предположить использование технологий, аналогичных тем, которые применяются в различных тоталитарных сектах, например, те или иные совместные и ритмичные действия, в ходе которых индивидуальное сознательное в значительной степени уступает коллективному бессознательному, а личность становится податливой для внушения. О применении искаженной интерпретации священных писаний можно судить по тем, кого собирались использовать террористы во время двух Чеченских войн. Например, освобожденные из плена женщины утверждали, что боевики толковали тот же Коран так, как им было выгодно. Естественно, практически все сводилось к необходимости принять мученическую смерть ради веры и Аллаха.
Атмосфера террора, с применением различных наказаний вплоть до смертной казни за неповиновение, играет дополнительную роль в создании условий для большей эффективности и скорости обрабатывания сознания кандидатов. По всей видимости, если судить по огромному количеству сообщений и фотографий смертников перед осуществлением самоподрыва, работа с "подопечными" ведется комплексная и в коллективе, в результате чего достигается массовость будущих смертников. И здесь возникает главный вопрос: почему же классические террористические организации, структурированные по зонтичному принципу, оказываются неспособными к столь массовому созданию "живых бомб"? По всей видимости, ответ кроется в наличии у Исламского государства собственной территории, где вся жизнь местного населения и новоприбывших боевиков находится под полным контролем. Кроме того, помимо условий, для массовой промывки мозгов имеется вся требуемая инфраструктура, а также отсутствие необходимости в конспирации. Именно в этом и состоит секрет успеха Исламского государства в деле конвейерного создания шахидов. Подобная особенность отличает игиловскую организацию от классических террористических структур, существующих на территории того или иного государства на конспиративной основе, т.е. в виде некого подполья. При такой форме деятельности невозможно добиться массовости в деле создания смертников, поскольку для этого элементарно нет условий - ни нужного количества помещений, ни организации должного уровня конспирации, ни ресурсов. Любая попытка поставить "на поток" подготовку смертников неизбежно приведет к расконспирации и попаданию в поле зрения местных спецслужб, которые немедленно обезвредят ячейку террористов. Своя же территория позволяет Исламскому государству открыто осуществлять свою деятельность, что дает возможность администраторам и организаторам террористов беспрепятственно совершать весь ряд мер по "промывке мозгов".
Есть и еще один фактор, влияющий на сознание потенциального смертника. Живя и действуя в подполье практически в любой стране мира, кандидат в шахиды может видеть альтернативу тому, что ему втолковывают кураторы, а также обладает доступом к информации. Данное обстоятельство способно повлиять на смертника и вынудить его отказаться от истишхады в самый ответственный момент. В Исламском государстве такой кандидат практически не имеет шанса видеть альтернативу и, находясь под постоянным прессингом, он попадает в замкнутую среду, где существует только одно мировоззрение. Можно только догадываться, какое колоссальное воздействие в совокупности оказывают перманентная пропаганда, атмосфера средневековой жестокости и отсутствие (либо серьезное ограничение) доступа к информации. Кроме того, важно отметить относительно невысокую условную себестоимость шахидов, раз их используют столь массово. И действительно, поскольку нехватки в новобранцах боевики не испытывают, а процесс отработан на высоком уровне, то затраты по времени и ресурсам на подготовку одного смертника резко снизились. Причем, даже если один из десяти шахидов достигнет своей цели, то нанесенный ущерб с лихвой компенсирует все издержки, связанные с его подготовкой. Эффективность применения смертников действительно высока, поскольку превентивно выявлять такие живые бомбы довольно трудно, а применяют их против самых разных целей. Например, атакам подвергаются бойцы иракских спецподразделений, помимо этого смертники используются в качестве акций возмездия и устрашения или отвлечения внимания и ресурсов противника. Очевидно, что на подготовку одного спецназовца тратятся немалые деньги и время, т.е. его гибель куда трудней восполнить, нежели потерю очередного смертника. Уничтожение мирного населения приводит к сокращению числа специалистов, обеспечивающих нормальное функционирование гражданских объектов (пожарные службы, школы, больницы, электростанции и т.п.), что дополнительно ухудшает и без того катастрофическую гуманитарную обстановку в подконтрольной Багдаду части страны. Так, согласно некоторым подсчетам, в среднем на территории Ирака погибало около пятисот человек ежемесячно [2], причем существенная доля приходится на убитых при терактах с участием шахидов. Таким образом, массовость применения смертников приводит не только к прямым потерям, но и к разного рода каскадным эффектам (косвенный урон), которые в совокупности наносят огромный ущерб врагам Исламского государства. Применение столь грозного оружия позволяет относительно малыми силами срывать наступления численно превосходящих сил противника.
Наконец, эффективность сопротивления боевиков-игиловцев в условиях городской застройки Эль-Фаллуджи (и других городов) обусловлена разветвленной сетью подземных тоннелей, длиной во многие километры. Мало того, что боевики оказались способны в условиях современной войны прорыть эти подземные сооружения, сумели провести в них электричество, так еще и сделали это в условиях высокой секретности [3]. С помощью тоннелей террористы не только пережидают бомбардировки международной коалиции, но и максимально быстро передвигаются из одной части города в другую и, даже находясь в численном меньшинстве, успешно отражают атаки иракских сил.
Кроме иракской части общего театра военных действий следует отметить наступление курдов в Сирии, которое они ведут при активной поддержке американцев, в. т.ч. и недавно оказавшихся в прицеле объективов американских спецназовцев [4]. Курдские военизированные формирования Отрядов народной самообороны (Yekîneyên Parastina Gel, YPG) продвигаются от западного берега реки Евфрат, для чего применяются понтоны, с помощью которых курды переправляют своих бойцов на противоположную сторону, поскольку боевики Исламского государства взорвали мост через реку с целью замедлить продвижение курдского наступления. Главной целью на текущем этапе операции курды называют город Манбидж (Manbij), который удерживается силами боевиков Исламского государства. Стратегическое положение этого города таково, что позволит в перспективе объединить все три курдских кантона Джазиру, Кобани и Африн (Jazira, Kobane, Afrin) в единый федеральный округ, о чем заявил командующий курдскими силами обороны Исмет Шейх [5].
Карта битвы за город Манбидж [6].
Город Манбидж находится на пути к столице игиловцев Ракка, но здесь следует заметить, что начавшееся 24 мая наступление на столицу террористов пока не может похвастаться серьезными успехами, хотя в осуществлении планирования операции принимает участие командующий силами США на Ближнем Востоке генерал Джозеф Вотел, недавно тайно посетивший Сирию [7]. Не исключено, несмотря на заявления курдов о готовности включить Ракку в новый федеральный округ (федеративную систему), их вооруженные формирования ограничатся собственно Манбиджем. Причем, основные тяготы по освобождению города возьмут на себя не сами курды, а союзные им арабы. Делается это с целью не усложнять ситуацию, поскольку продвижение курдов может привести к консолидации против них местного, не относящегося к террористам, арабского населения.
Соединение кантонов фактически приведет к образованию де-факто независимого государства на территории бывшей Сирии, которое будет контролировать границу с Турцией и не допустит наличие неподконтрольных каналов поставок оружия и другой помощи боевикам Исламского государства и протурецким группировкам. Вполне вероятно такой шаг способствует вторжению Турции в приграничные с Сирией регионы (Сирийский Курдистан), поскольку усиление курдов для Анкары неприемлемо, особенно в свете того, что курды, противостоящие турецким силам на территории самой Турции, в такой ситуации получают мощнейший тыл. Кроме того для турок ситуация осложняется наличием американских военных в рядах курдов и атаковать их напрямую Анкара вряд ли решится и, вероятно, займет более выжидательную позицию. Не вызывает сомнений, что усиленная помощь курдам на текущем этапе предоставляется Вашингтоном в свете президентских выборов в ноябре текущего года. Возможно, поэтому турецкий президент Реджеп Эрдоган рассчитывает договориться уже с будущей администрацией Белого дома, а не с уходящей, с которой у Турции крайне непростые отношения из-за активизации помощи курдам со стороны американцев, в чем турки видят угрозу своей национальной безопасности. Скорее всего, по той же причине не стоит ожидать прямого вторжения Анкары до выборов в США и прояснения позиции новой администрации, хотя многое будет зависеть от конкретной военной обстановки.
В стратегическом отношении наблюдается все та же линия на создание одного или нескольких Курдистанов на территории ряда стран - в первую очередь Ирака и Сирии, а впоследствии Турции и Ирана. В этой стратегии на ликвидацию суверенитета целых групп государств курды используются США в качестве инструмента разрушения. Фактически мы наблюдаем ситуативный союз Вашингтона и курдских сил, которые видят в нем достижение своих стратегических интересов.
На фоне текущих процессов сторонние наблюдатели могут в очередной раз констатировать дальнейшую деградацию обстановки и продолжение процесса непрерывного распада Сирии и Ирака, все более усугубляемого действиями местных и глобальных игроков.
Автор: Константин Стригунов
Источники:
[2] http://ria.ru/analytics/20160602/1442145474.html
[3] https://russian.rt.com/article/305537-korrespondent-rt-pobyval-v-prorytyh-ig-tonnelyah
[4] http://www.islam14.com/english/?p=28688
[5] http://aranews.net/2016/06/senior-kurdish-military-official-will-defeat-isis-link-rojavas-cantons/
[6] http://www.edmaps.com/html/syrian_civil_war_in_maps.html
