В XXI веке государства сохранят свою роль, в качестве основных субъектов системы международных отношений. На это, в частности, указывал С. Хантингтон, который отмечал: «Основными игроками на поле мировой политики остаются национальные государства. Их поведение, как и в прошлом, определяется стремлением к могуществу и процветанию, но определяется оно и культурными предпочтениями, общностями и различиями»[1]. Таким образом, классическое противоборство государств продолжится, хотя оно неизбежно трансформируется и будет все больше находиться под влиянием цивилизационных факторов.

С другой стороны, процессы глобализации размывают влияние государств в современном мире, частично перенося в различные межгосударственные структуры. Это вносит определенные изменения в процесс формирования МО. Если попытаться оценить изменение значения государств в будущей структуре международных отношений в баллах, то ситуация может выглядеть следующим образом:

Сохранение за государствами ведущей роли в мировых делах объясняется тем, что именно они создают, финансируют и оказывают различные формы поддержки другим международным акторам, в том числе транснациональным. Поэтому за внешней автономностью этих структур зачастую стоит обычная государственная мощь. Так, например, международная террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта», неожиданно появившаяся в 2014 году и за несколько месяцев ставшая влиятельным актором не только на Ближнем Востоке, но и в других регионах, была искусственно созданным продуктом третьих стран, заинтересованных в изменении соотношения сил не только в арабском мире, но и глобально. Сейчас эта организация перенацеливается на дестабилизацию ситуации в Центральной Азии, выделяя для этих целей 70 млн долларов[2]. Метод, кстати говоря, совсем не новый, если учесть, что, например, в средние века Великобритания поддерживала и создавала различные пиратские сообщества для борьбы со своим основным конкурентом Испанией.

Поэтому можно говорить о двух основных моделях искусственного формирования международных факторов влияния, за которыми в любом случае стоят государства. На рисунке это может выглядеть следующим образом (рис. 1).

Рис.1. Логика создания искусственых факторов влияния

В XXI веке субъектность государств-наций будет оставаться важной не сама по себе, а потому, что она будет центром политического и экономического притяжения других государств, наций и акторов мировой политики. Это явится, в конечном счете, важнейшим условием консолидации вокруг одной локальной человеческой цивилизации, превратившейся в мировой центр силы[3]. Для России это перспектива становления «российского ядра» в качестве центра российско-евразийской цивилизации.

Надо понимать, что анализируя основные тенденции в развитии наций и государств, их влияние на формирование МО и прогноз развития сценария МО, необходимо учитывать влияние указанных выше двух групп факторов — международных коалиций и локальных цивилизаций, без которых только прогноз развития потенциалов государств будет неполным. Тем не менее, анализ потенциала отдельных государств остается важным элементом составления стратегического прогноза.

Один из способов определения влияния государства на формирование МО является оценка его относительной мощи в мировой экономике. Для этого производится измерение доли тех или иных стран в мировом ВВП. В тоже время методы такой оценки требуют уточнения и корректировки. Речь идет, прежде всего, о единицах измерения экономической мощи. Как отмечает в этой связи профессор МГИМО С. Лунев: «Данные по ВВП вычисляются очень просто. Берется официальная статистика, тупо умножается на официальный курс местной валюты к доллару и получается объем экономики. Это совершенно несправедливый счет. Надо считать, хотя это и гораздо сложнее, по паритету покупательной способности»[4].

Между тем, по оценке МВФ, Китай по паритету покупательной способности уже вышел на первое место в мире. А Индия, по всем основным прогнозам Запада, к середине века опередит США и выйдет на второе место в мире. Тот же С. Лунев отмечает, что сейчас Индия, если считать по ППС уже опередила Японию и является третьей экономической державой мира. «К 2030 году Индия станет самой населенной страной мира. Средний возраст там, на 10 лет ниже, чем в Китае, и на 20 лет ниже, чем в Германии и Японии. Значит, будет больше рабочей силы. Конечно, вопрос в том, насколько она квалифицирована, но квалифицированных специалистов в Индии много. Нужно добавить, что там фантастическими темпами развивается инфраструктура», — указывает он[5].

Еще один способ оценки степени влияния государств мира — определение их доли в военных расходах. Так, военный бюджет США составляет 35% или в 2 раза выше доли США в мировом ВВП и в 10 раз превышает долю США в мировом населении. Наконец, военные расходы США превышают аналогичные расходы последующих 8 стран, вместе взятых. Эти данные говорят об очевидном акценте политики США на военной силе[6].

Рис. 2[7]. Доля военных расходов США в мире

Более комплексный анализ национальной мощи государств, как правило, включает совокупность различных параметров. Помимо ВВП или военных расходов, туда входят размер территории, численность населения, наличие стратегических природных ресурсов, потенциал вооруженных сил и другие. На основе прогноза развития пяти-шести государств по 10–12 основным параметрам получается некий прогноз международных отношений. По сути дела, это экстраполяция существующих в настоящее время количественных параметров субъектов международных отношений, перенесенная механически на будущее. Такой анализ сохраняет свою актуальность, однако в целях существенного улучшения точности стратегического прогноза предлагается:

— расширить число участников до нескольких десятков ключевых государств,

— расширить число параметров до нескольких десятков и установить соотношение между ними,

— рассмотреть возможность сравнения качественных характеристик через использование коэффициентов и поправок[8].

Таким образом, выбрав группу наиболее значимых государств, следует проанализировать их с точки зрения современного влияния и изменения их влияния на МО в среднесрочной и долгосрочной перспективах. В результате заполнения нижеследующей матрицы можно будет получить приблизительную картину соотношения сил в системе международных отношений в некоторой точке в будущем.

Важно, чтобы выводы о влиянии, сформулированные в матрице, были достаточно обоснованы и минимально субъективны. Поэтому необходимо ввести достаточное количество критериев, характеризующих мощь и влияние государств в мире. В самом общем виде это может быть 10 групп по 10 критериям, т. е. 100 критериев для одного государства (или 100 × 100 = 10 000 для всех отобранных государств).Влияние того или иного государства может определяться, например, по следующим основным 10 группам количественных и качественных критериев:

— экономическим (10 критериев);

— демографическим (10 критериев);

— военным (10 критериев);

— гуманитарным (10 критериев) и т. д.[9]

В частности, очень важный критерий, значение которого все более увеличивается, связан с коалиционными военно-политическими и экономическими возможностями государств. Так, например, влияние рядового западноевропейского государства во многом усиливается его участием не только в военно-политических интеграционных объединениях типа НАТО, но и экономических — ЕС.

Например, важное значение этого фактора становится стимулом для усиления военного тандема Швеция-Финляндия, который формирует региональные связи с государствами-членами НАТО в Северной Европе, прежде всего, Норвегией, Прибалтийскими государствами, а также Польшей. Речь идет о концепции «Северного кулака» как наиболее приоритетной цели для складывающейся коалиции. По мнению эксперта Л. Нерсисяна, эта тенденция находится, прежде всего, в русле интересов США, глобальная политика которых ориентирована на создание непосредственной военной угрозы максимально близко к территории России[10].

>> Полностью ознакомиться с коллективной монографией ЦВПИ МГИМО “Стратегическое прогнозирование международных отношений” <<