Проблема допущений в стратегическом планировании

Отправной точкой построения реалистичного стратегического прогноза должна быть его непротиворечивость, хотя бы в рамках той картины мира, которая имеется у создателя прогноза или его адресата. Однако проблема заключается в том, что состояние мира через 30 или 50 лет может противоречить любой существующей сегодня картине мира. Можем ли мы представить мир, основным источником энергии в котором служит Солнце, а не углеводороды; мир без традиционных ценностей семьи и брака; мир без четкой гендерной дифференциации; мир без ядерного оружия; мир, в котором солдатами будут роботы и т. д. Как представить то, опыта чего у нас просто нет сейчас? Как построить план для реальности, которой мы не знаем?

Поэтому долгосрочное прогнозирование должно предполагать постоянную проблематизацию априорных допущений плана с тем, чтобы эти допущения можно было менять вслед за меняющейся реальностью. Если допущения останутся константой в постоянно меняющемся мире, то любое планирование на их основе обречено на провал. Планировать без допущений невозможно.

Дж. Девор приводит в своей книге такой эпизод [1]. «Группа американских военных офицеров собирается в 1940 году, что- бы обсудить возможное будущее, чтобы определить события, которые могут с высокой вероятностью привести к конфликту. Один из них предполагает воздушную атаку Японии на базу ВМС США на Гавайях. Это предположение сразу отвергается всеми остальными». Отвергается, потому, что оно разрушало картину мира этих офицеров. Для них противник — рациональный актор, не способен на самоубийство. Атака Японии на базу ВМС США с точки зрения военного планирования расценивалась в американских военных кругах того времени как акт безумия и самоубийства.

Анализ допущений при планировании как направление исследований сформировался в РЭНД в конце 1980-х гг. В 1987 г. Дж. Девору и М. Х. Левину, специалистам из РЭНД, было предложено оказать помощь армии США со стратегическим планированием, которое на тот момент было представлено двумя проектами: 15 летний план «AirLandBattle Future», и 30 летний план «Army 21». Они занялись работой над 30-тилетним планом.

Даже для довольно стабильного с геополитической точки зрения мира 1987 года поставленная задача — разработать наиболее вероятный сценарий развития военно-политической обстановки на 30 лет — была довольно сложной. Поэтому авторам исследования было предложено кроме «наиболее вероятного» сценария разработать альтернативный сценарий. В работе над альтернативным подходом как раз и сформировалась методология планирования, основанного на допущениях.

В то время в США доминировали два подхода к стратегическому планированию и к преодолению неопределенности, общим для которых было сценарное планирование. Первый подход предусматривал разработку группой футурологов множества сценариев мирового развития на 30–50 лет, из которых аналитики затем выделяли наиболее репрезентативную группу сценариев. Второй подход заключался в анализе существую- щей военно-политической конфигурации мира, выделении нескольких параметров или измерений этой конфигурации и определения точек экстремума для них. Затем создавались три сценария: наиболее оптимистичный, наиболее пессимистичный и средний, консервативный сценарий.

Основная проблема первого подхода заключается в том, что футуристы, как правило, не учитывают в своих сценариях целей и интересов заказчика стратегического плана. Их сценарии всегда носят довольно абстрактный характер. Поэтому такие планы довольно сложно связать с целями и задачами, стоящими перед конкретной организацией или государством. Проблема второго подхода состоит в условности выделения тех или иных параметров мирового развития, определения наиболее важных параметров, а также в трудностях определения точек экстремумов. Довольно сложно определить, где следует остановиться, чтобы не утратить связь с планируемой реальностью.

Эти проблемы заставили исследователей обратиться к допущениям или предположениям, из которых исходили ВС США относительно мирового развития в целом и трансформации Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики 96 военно-политической обстановки в частности. Затем они постарались определить, какие из этих допущений, скорее всего, изменятся через 30 лет и каковы будут последствия этих изменений. Узнать картину миру ВС США можно было из документов проекта «AirLandBattleFuture» (стратегическое планирование на 15 лет). Проанализировав документы данного проекта, ис- следователи выделили 4 таких допущения и предложили по одному сценарию для мира, в котором одно из 4 допущений оказалось ложным. Один из этих сценариев назывался «Горбачев сработал». Основывался этот сценарий на предположении, что допущение ВС США, согласно которому СССР является врагом США, при чем вечным врагом, не будет соответствовать действительности через 30 лет. Исследователи предположили, что политика гласности и перестройка, проводимые в то время Горбачевым, будут доведены до конца, что должно было привести к фундаментальным изменениям в СССР, сама природа советского режима должна была трансформироваться и СССР перестанет быть врагом США при этом произойдет сближение двух Германий. Конечно, они тогда не предполагали, что СССР в ходе перестройки просто перестанет существовать как геополитическая реальность, а Берлинская стена будет разрушена.

Такой сценарий принципиально не вписывался в картину мира военного командования США, поэтому работа была положена в стол. Кроме того, ВС США решили сконцентрировать внимание на 15-летнем плане. Но два года спустя, когда рухнула Берлинская стена, а СССР доживал свои последние месяцы, о плане вспомнили. Дж. Девора и М. Х. Левина вновь привлекли к работе по стратегическому планированию и попросили, используя методологию, которую они разработали в 1987 г., попробовать построить стратегический прогноз на следующие 30 лет уже в радикально изменившейся геополитической ситуации.

Разработанная исследователями методология получила известность как «планирование на основе допущений» (assumption-basedplanning или ABP). Она стала успешно применяться не только для военно-политического планирования, но и в корпоративной сфере. За прошедшие 20 лет она доказала свою эффективность. Остановимся подробнее на этой методологии.

Планирование на основе допущений (ПОД) является инструментом направленным на повышение надежности и адаптивности долгосрочных планов, для уменьшения количества предотвратимых неожиданностей, которые неизбежны в любом плане или планировании. Это в первую очередь инструмент «пост-планирования» (признание того факта, что планирование является циклическим процессом), который направлен на анализ допущений, сделанных в уже разработанном плане, которые наиболее важны для успеха этого плана, и при этом являются наиболее неопределенными. В частности, ПОД направлен на уменьшение рисков, с которыми связаны допущения. Пять основных шагов в ПОД показаны на следующем рисунке (рис. 1).

Рис. 1

Первым шагом в ПОД является выявление допущения в плане. План на тихий ужин в пятницу на двоих на патио содержит несколько допущений: согласие двух участников в пятницу, наличие свободных столов в ресторане в это время, хорошая погода, наличие средств и т. д.

Вторым шагом в ПОД является выявление допущений, от которых успех плана зависит в наибольшей степени, а также допущений, которые являются наиболее уязвимыми от внезапных поворотов будущих событий. Допущения, которые одновременно являются и критическими для успеха плана, и наиболее чувствительными к изменениям контекста, могут преподнести самые неприятные сюрпризы.

Для предупреждения возможных неприятных сюрпризов ПОД предлагает три инструмента: указатели, формирующие действия и хеджирующие действия. Указателями служат некоторые показатели состояния критических и уязвимых допущений, которые необходимо постоянно мониторить. Указатели являются событиями или пороговыми значениями состояний, которые в случае определения при мониторинге будут указывать на то, что уязвимое допущение провалилось и требуется изменение или исправление первоначального плана.

Формирующие действия необходимы для поддержки допущений, для обеспечения контроля над будущим насколько это возможно. Формирующие действия призваны обеспечить реализацию допущений в интересах планировщика.

Хеджирующие действия позволяют подготовиться к ситуации, когда критически важные, но уязвимые допущения все же провалились, несмотря на все формирующие действия, направленные на их поддержку. Хеджирующие действия определяются путем проигрывания сценария, в котором критические допущения провалилась. Такой гипотетический сценарий позволит увидеть, что можно будет сделать в этом случае.

Нельзя надеяться, что удастся выявить все причины, почему план может провалиться или подготовить план, который будет способен выдержать любые изменения контекста. Существует бесчисленное количество событий, которые могут нарушить даже самый лучший план. Основная задача ПОД состоит в том, чтобы отслеживать возможные нарушения допущений, сделанных в плане и быть готовым к реагированию на них.

Многие из допущений, на которых основан план, имеют исключительно субъективную природу и связаны с личностью планировщиков. Такие допущения необходимо выявлять и избавляться от них. Провалы планов, связанные с такими не вынужденными допущениями, довольно просто избежать.

Таким образом, ПОД является инструментом не планирования, а тестирования существующих планов, прогнозов и стратегий на их устойчивость, уязвимость в контексте изменчивой реальности, а также для определения формирующих и хеджирующих действия, с помощью которых можно обеспечить цели и интересы заказчиков.

Интересным представляется использовать методологию ПОД для определения критических допущений, присутствующих во внешнеполитическом планировании России, на основе анализа Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 г. (принята в 2009 г.) и Концепции внешней политики РФ от февраля 2013 г. Возьмем, к примеру, допущения относительно мирового развития. Они содержатся в разделах, посвященных описанию состояния и тенденциям развития современного мира.

В Концепции внешней политики РФ можно выделить следующие допущения:

— Формирование полицентричной международной системы. В Концепции указывается, что катализатором «глубинных сдвигов в геополитическом ландшафте» стал глобальный финансово-экономический кризис. Предполагается, что трансформация архитектуры мировой политики будет сопровождаться «повышением турбулентности экономического и политического развития на глобальном и региональном уровнях».

— Сокращение возможности исторического Запада доминировать в мировой экономике и политике. В Концепции указывается, что «мировой потенциал силы и развития» смещается на Восток в Азиатско-Тихоокеанский регион.

— Размывание структуры глобальной безопасности. Исходя из того, что крупномасштабные войны между государствами маловероятны, государства развивают новые виды вооружений для отражения новых, нетрадиционных угроз. Эти новые виды вооружений не вписываются в систему договоров и институтов существующей глобальной безопасности, размывая ее.

— В глобальном мире невозможно построить отдельные «оазисы спокойствия и безопасности». Предполагается, что с глобальными угрозами и вызовами можно справиться только при условии «соблюдения универсальных принципов равной и неделимой безопасности применительно к евроатлантическому, евразийскому и азиатско-тихоокеанскому пространствам».

— На смену блоковым подходам к решению международных проблем приходит сетевая дипломатия. Указывается, что «традиционные военно-политические союзы не могут обеспечить противодействие всему спектру современных вызовов и угроз», поэтому необходимо развивать новые более гибкие инструменты, которыми является сетевая дипломатия.

— Горизонтальное рассредоточение ресурсов влияния по различным сферам мировой политики. В концепции отмечается, что «наряду с военной мощью, на первый план выдвигаются такие важные факторы влияния государств на международную политику, как экономические, право- вые, научно-технические, экологические, демографические и информационные».

— Эрозия западноцентричной Бреттон-Вудской системы глобального экономического управления. В Концепции отмечается, что глобальный экономический кризис, а также «нерешенность структурных проблем и затяжная депрессия в ведущих странах Запада» указывают на необходимость «создания новых, более сбалансированных и отвечающих реалиям глобализации мировых торговой и валютно-финансовой систем».

— Усиление конкуренции вокруг распределения стратегических ресурсов. Особенно острая конкуренция наблюдается за энергетические ресурсы. Предполагается, что эта конкуренция будет только усиливаться. — Обострение соперничества различных ценностных ориентиров и моделей развития в рамках универсальных принципов демократии и рыночной экономики. Указывается, что такое соперничество происходит на цивилизационном уровне. При этом понятия демократии и рыночной экономики являются универсальными для всех.

— Преобладание новых вызовов и угроз, имеющих трансграничную природу. Традиционные угрозы, связанные с межгосударственными конфликтами, будут продолжать отходить в прошлое, а новые угрозы усиливаться. Под новыми угрозами понимаются, «распространение оружия массово- го уничтожения и средств его доставки, международный терроризм, неконтролируемый трафик оружия и боевиков, радикализация общественных настроений, провоцирующая религиозный экстремизм и этноконфессиональные антагонизмы, нелегальная миграция, морское пиратство, незаконный оборот наркотиков, коррупция, региональные и внутренние конфликты, дефицит жизненно важных ресурсов, демографические проблемы, глобальная бедность, экологические и санитарно-эпидемиологические вызовы, изменение климата, угрозы информационной и продовольственной безопасности».

— Укрепление регионального уровня глобальной системы управления. Под этим понимается децентрализация глобального Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики управления, превалирование регионального уровня над глобальным.

— Ценностной основой совместных действий должен стать общий духовно-нравственный знаменатель у основных мировых религий. Предполагается наличие такого знаменателя и возможность его использования в качестве основы для совместных действий.

— ООН как центр регулирования международных отношений и координации мировой политики в XXI веке. Предполагается, что на глобальном уровне центральным институтом управления будет оставаться ООН.

В Стратегии национальной безопасности РФ можно выделить схожие допущения:

— Продолжение нарастания глобализации. Утверждается, что развитие мира идет по пути глобализации всех сфер международной жизни. — Формирование полицентричной архитектуры мира за счет регионализации. Отмечается, что «в результате укрепления новых центров экономического роста и политического влияния складывается качественно новая геополитическая ситуация. Формируется тенденция к поиску решения имеющихся проблем и урегулированию кризисных ситуаций на региональной основе без участия нерегиональных сил».

— Кризис Евро-Атлантического центра глобального управления. Подчеркивается «несостоятельность существующей глобальной и региональной архитектуры, ориентированной только на Организацию Североатлантического договора».

— Сохранение роли углеводородов в качестве основного источника энергии. Предполагается, что «внимание международной политики, на долгосрочную перспективу, будет сосредоточено на обладании источниками энергоресурсов, в том числе на Ближнем Востоке, на шельфе Баренцева моря и в других районах Арктики, в бассейне Каспийского моря и в Центральной Азии».

—Организация Объединенных Наций и Совет Безопасности Организации Объединенных Наций сохранят свою роль, т. к. они остаются центральным элементом стабильной системы международных отношений.

Перечисленные допущения, можно обобщить в следующую картину мира. В современной системе международных отношений происходит перемещение центра тяжести от Евро-Атлантики к АТР, ускоренное глобальным экономическим кризисом, при этом уровень глобального управления смещается на региональный уровень, при сохранении координирующей роли за ООН. В результате мир становится полицентричным. Смещение центров власти сопровождается обострением конкуренции между ценностно-цивилизационными основаниями моделей развития, повышением опасности от нетрадиционных вызовов и угроз, усилением борьбы за углеводороды, а также рассредоточением властных ресурсов влияния между различными сферами мировой политики.

Какие из перечисленных допущений, могут не существовать через 30 лет? Одним из них является «сокращение возможности исторического Запада доминировать в мировой экономике и политике». Действительно, смещение центра тяжести в мировой политике от Атлантики к Тихому океану очевидно.

Возможности США постепенно сокращаются. Это отмечают многие исследователи даже в самих США. Однако это не первый раз, когда на повестку дня выходит тезис о закате исторического Запада. Всякий раз Запад изыскивал возможности сохранить свои лидирующие позиции, смещение центра тяжести происходило внутри самого Запада. Возможность перемещения этого центра от Запада к Востоку сегодня, возможно, как никогда высока. Однако не следует ожидать, что Запад позволит этому сценарию реализоваться без всякого сопротивления. США скорее всего постараются консолидировать Запад для мобилизации экономики Евро- Атлантики и сохранения доминирующего положения в мире. Такие действия уже предпринимаются. В 2013 г. Б. Обама инициировал проект Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (T-TIP) между США и ЕС. По замыслу этот проект, в случае своей реализации, должен стать крупнейшей зоной свободной торговли и скорее всего, позволит остановить процесс смещения геополитического центра тяжести.

Консолидация Запада ставит Россию в сложную ситуацию выбора. Очевидно, что российский проект Евразийского экономического союза — попытка выбрать третью из двух опций: ни Запад, ни Восток, а Евразию. Однако в условиях геополитической поляризации мира реализовать такой проект для России будет крайне сложно. Нашей стране все же придется сделать выбор между Западом и Востоком.

Гражданская война на Украине — во многом побочный результат попытки США консолидировать Запад. Сегодня эта братоубийственная бойня служит катализатором объединения Запада. Этим же можно объяснить и череду цветных революций на постсоветском пространстве.

Скорее всего, США удастся продавить Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство, так как оно представляет не меньшую выгоду для ЕС, чем для США, и сохранить, таким образом, доминирующие позиции в мире. Поэтому России целесообразно было бы сделать, сегодня, прозападный выбор. Однако гражданская война на Украине делает его практически невозможным. Поэтому весьма вероятно, что России придется переориентироваться на Восток, который еще неопределенно долгое время будет играть «вторую скрипку» в мировом политическом оркестре.

Геополитическая поляризация мира может привести к разделу сфер влияния, к раздвоению мира на две части: два интернета, две системы глобального управления, два цивилизационных кода. Объединять мир будет только глобальная капиталистическая экономика и глобальные проблемы.

Уязвимым допущением является также предположение, что основным источником энергии через 30 лет будут оставаться 105 Глава II нефть и газ. Прорывы в исследованиях, связанных с преобразованием солнечной энергии в электрическую, дают основу пред- полагать, что основным источником энергии для экономики в 2050 г. будет Солнце. Поэтому вполне вероятно, что, например, пустыня Сахара будет иметь продуктивное значение для мировой экономики. Важными материалами для трансформации солнечной энергии в электрическую являются нано структуры из оксида кобальта и оксида титана. Распределение этих элементов по планете приобретет политическое значение. Кроме того, государства-производители нефти и газа утратят в 2050 г. свою сырьевую ренту. Для сохранения устойчивого развития в таких странах критически важно проводить структурные реформы по диверсификации экономики. К числу таких стран относится и Россия.

Можно также предположить, что и роль ООН к 2050 году по-прежнему не будет высока. Вероятно, что для России, ООН в 2050 году даже не будет играть той статусной роли, которую эта организация играет сегодня. Большее значение будут иметь неформальные клубы государств с гибкой повесткой дня и гибким составом. России следует готовиться к мировой политике без ООН. В условиях геополитической поляризации универсальные международные организации утратят свое былое значение. Запад уже давно не живет по Уставу ООН, его скорее придерживается Восток.