Основные критерии «Сценария № 3» развития России в период 2025–2050 годов

1. Государственное управление: «Строгий нейтралитет».

В условиях военного противоборства различных ЛЧЦ России предстоит проводить политику строгого нейтралитета, который:

— обеспечил бы невмешательство внешних сил в её внутренние дела;

— контроль и высокую управляемость;

— способность предотвратить втягивания в войну.

Эти обстоятельства диктуют необходимость не только мобилизационной экономики, но и авторитарного управления страной, сосредоточения абсолютной власти в руках президента, отмены выборов и действий оппозиции.

2. Территория: «Жесткий контроль».

Борьба ЛЧЦ требует от России соблюдения строгого нейтралитета, который, в свою очередь. Предполагает исключение любой возможности использования территории или акваторий какой-либо из сторон.

3. Природные ресурсы: «Время торговать».

Война требует особенно много ресурсов. Поэтому для России может настать период, когда её ресурсы будут повышенно востребованными воюющими сторонами. Так, как это было для США в годы Мировых войн, которые прекратили их в основного поставщика ресурсов для коалиции.

4. Население: «Демографический взрыв».

Война на внешнем контуре всегда ведет к росту эмиграции и численности населения, прежде всего тех, кто в свое время по разным причинам покинул Россию. На фоне очень быстрого роста численности населения и качества человеческого капитала в мире состояние демографических ресурсов и НЧК России приобретает исключительное значение. Для сравнения: в 2013 г. глобальный уровень крайней нищеты (1,90 долл. США в день) не превысил 11%, то есть снизился на ²⁄3 по сравнению с 35% в 1990 г.

Снижение оказалось наиболее ощутимым в странах Восточной Азии и Тихоокеанского региона, где число людей, проживающих менее чем на 1,90 долл. США в день, сократилось с 60,2% в 1990 г. до 3,5% в 2013 г., и в регионе Южной Азии, где это число сократилось с 44,6% до 15%. Уровень крайней нищеты в Китае, составлявший 66,5% в 1990 г., в 2013 г. упал до рекордной отметки в 1,9%. Доля работающих с низким уровнем дохода, проживающих менее чем на 1,90 долл. США в день, в 2015 г. составила 10% от общего числа занятого населения в мире. Доля населения, страдающего от голода, снизилась с 15% в 2000–2002 гг. до 11% в 2014–2016 гг.

Сокращение смертности в период с 1990 по 2015 г. уровень детской смертности в возрасте до пяти лет сократился больше чем на половину. Самое резкое сокращение наблюдалось в регионе Африки к югу от Сахары, где проблема носила наиболее острый характер. Несмотря на то, что в беднейших домохозяйствах вероятность того, что ребенок доживет до своего пятого дня рождения, крайне

Несмотря на то, что в беднейших домохозяйствах вероятность того, что ребенок доживет до своего пятого дня рождения, крайне мала, уровень смертности детей в бедных домохозяйствах снижается намного быстрее, чем среди других групп населения мала, уровень смертности детей в бедных домохозяйствах снижается намного быстрее, чем среди других групп населения. Уровень материнской смертности также существенно снизился по сравнению с 1990 г.: по состоянию на 2013 г., на 45% в мировом масштабе и на 64% в Южной Азии. Возможности получения профессиональной медицинской помощи расширились: в 2014 г. роды, проходившие при участии квалифицированного медицинского персонала, составили 71% от общего числа в мире, тогда как в 1990 г. этот показатель составлял лишь 59%.

Здоровье населения Земли также улучшается. В развивающихся регионах, по сравнению с 1990 г., число людей, страдающих от недоедания, сократилось почти в два раза. В 2013 г. вакцинация от кори была проведена среди 84% детей во всем мире. Охват двойной вакцинацией от кори в мировом масштабе увеличился с 15% в 2000 г. до 53% в 2013 г., что привело к сокращению ежегодно регистрируемых случаев кори на 67%.

В период с 2000 по 2013 г. благодаря вакцинации против кори было спасено порядка 15,6 млн жизней. Такие позитивные сдвиги привели к резкому снижению показателя предотвратимой детской смертности. Общий же уровень смертности снижается в силу целенаправленных усилий по борьбе с малярией, туберкулезом, корью, ВИЧ и СПИДом.

В период с 2001 по 2015 г. удалось предотвратить свыше 6,8 млн смертей от малярии, во многих случаях среди детей30. Число случаев заражения ВИЧ-инфекцией тоже сократилось с 3,5 млн в 2000 г. до 2,1 млн в 2013 г. Благодаря широкому распространению антиретровирусной терапии в период между 1995 и 2013 гг. было предотвращено 7,6 млн случаев смерти от СПИДа. Уровень смертности от туберкулеза снизился в результате усилий, направленных на профилактику, диагностирование и лечение этого заболевания, позволив сохранить 37 млн жизней в период с 2000 по 2013 г.

В этой связи предлагаю рассмотреть предыдущий опыт демографического прогноза, сделанного почти 10 лет назад, сравнив его с фактическими результатами по состоянию на начало 2018 года (без учета населения Крыма), который существенно отличается от ожидавшегося.

Так, в начале второго десятилетия предполагалось, что демографическое развитие России пойдет по трем вариантам, которые сознательно ограничивались:

1) оптимальный, реализуемый при комплексном задействовании эффективных мер по стимулированию рождаемости, поддержки семьи, материнства и детства, по реализации антиалкогольной и антитабачной политики скандинавского типа и кардинальному улучшению качества работы системы здравоохранения; в этом случае к 2025 г. население России увеличится до 155 млн чел., а к 2050 г. оно возрастет до 159 млн чел., что явится замечательным результатом.

Рис. 1. Динамика численности населения России в 2010–2050 гг.: в предположении постоянного миграционного прироста на уровне 2007 г.

Данный прогноз совпадал с соответствующим оптимальным прогнозом, полученным в работе, где он достигался благодаря сочетанию быстрого экономического роста и оптимального перераспределения доходов в обществе с целью снижения бедности и избыточного неравенства доходов до приемлемого уровня для обеспечения социально-политической стабильности;

2) инерционный сценарий, рассчитанный в условиях сохранения нынешних тенденций в предположении постоянства демографических показателей, причем показатели повозрастной смертности на уровне 2006 г. и рождаемости на уровне 2007 г.; поданному сценарию население России к 2050 г. снизится до уровня в 100 млн чел., что весьма нежелательно;

3) наихудший вариант, рассчитанный при условии ухудшения ситуации с рождаемостью и смертностью, возвращения показателей смертности и рождаемости к пессимистическим значениям 1990-х гг., достаточно печален и приведет к падению численности населения России к 2050 г. до уровня 85 млн чел., т.е. к сокращению на 55 млн чел.

Итак, инвестирование в человеческий капитал должно было быть главным приоритетом государственной политики России, поскольку разница между численностью населения при оптимальном и инерционном сценариях развития составит почти 60 млн чел. Именно это имел в виду великий писатель и гуманист Александр Солженицын, когда утверждал, что главная задача современной России — это «сбережение народа».

В действительности получился некий четвертый вариант — средний между «оптимальным» и «пессимистическим», — в силу очень непоследовательной политики федеральных и местных властей. Прирост численности населения оказался минимальным, преимущественно за счет миграции, т.е. вымирание удалось остановить, но и прогресса в численности и качестве населения не достигнут. Стагнация в демографической области стала ведущей тенденций в развитии не только экономики, но и НЧК России.

Соответственно при сохранении этой тенденции, как результата всех мер по стимуляции рождаемости, сокращению смертности и стимулированию иммиграции, после 2025 года следовало бы ожидать сохранения этой же тенденции стагнации, т.е. численности населения России на уровне 150 млн человек.

При этом, сохранение всех негативных последствий, характерных для демографии развитых стран, практически гарантированно, а именно:

— резкое снижение численности молодежи и её доли в населении страны, что означает сокращение мобилизационных возможностей;

— сокращение численности женщин репродуктивного возраста, что неизбежно программирует на 2025–2050 годы, как минимум, стагнацию в демографическом развитии России;

— снижение в целом уровня образовательного и креативного потенциалов НЧК;

— увеличение доли среднего и креативного класса.

5. Экономика:

Развитие России по «оптимистическому» сценарию предполагает, что так или иначе будет происходить сопоставление её темпов развития с некими внешними факторами. Наиболее оптимальным представляется такой субъект, как Индия. В отличие от России, там с 1991 г. наблюдается непрерывной рост объема ВВП Индии. В 2004 г. ВВП Индии составил 215,7% от уровня 1991 г., а в 2015 г. — 481,6%.

Рис. 2. Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в XXI веке[1]

Структура производства валовой добавленной стоимости за последние 24 года претерпела некоторые изменения. Постепенно происходило снижения доли сельского хозяйства, с 29,4% в 1991 г. до 17,4 % в 2014 году. Доля промышленности, напротив, увеличилась с 25,4% в 1991 г. до 30% в 2014 году. Доля сферы услуг с 1991 г. увеличилась на 7,4% и в 2014 г. составила 52,6% (табл. 14.5). За эти же годы Россия в реальности потеряла до 50% своего ВВП (номинально увеличив его на 120–130%, планируя увеличить его до 2025 года на 1,5% ежегодно и отказываясь от долгосрочного планирования вообще. Если это произойдет, а внешние угрозы не изменят ситуации, то Россия будет отставать от Индии в 20–25 раз по общему показателю развития за весь период 1990–2050 годов, что можно объяснить только как … абсолютное военное поражение.

Изменение в долях мирового производства России и Индии по сути отражают их национальные стратегии развития за последние 30 лет и перспективы не только экономик, но и наций. Из диаграммы видно, что к 2050 году у Индии и России абсолютно разные стратегические перспективы: в одном случае ЛЧЦ займет доминирующее положение, а в другом — скатится к статусу локального государства.

Таблица 1. Динамика ВВП и структура производства валовой добавленной стоимости Индии в 1991–2015 гг.[2]

Но такие радикальные перемены не могут обойтись без вооруженного насилия, в том числе и прежде всего со стороны быстро развивающегося государства, которое будет требовать своей «доли» в мировых природных ресурсах.

Эта «доля» — земля, пресная вода, полезные ископаемые и т.д. — для быстро развивающейся Индии, чья численность населения быстро перевалит через порог в 1600 млн человек, буде неизбежно «востребована» правящей элитой Индии, которая превратится из миролюбивой и толерантной в требовательную и воинственную, сделав претензии Индии к России неизбежными. Впрочем, не только Индии.

Как видно из диаграммы (рис. 3), геополитические приоритеты неизбежно возобладают к 2050 году над политическими и социальными, сделав конфликт неизбежным. Россия в этом конфликте окажется неизбежно в качестве проигравшей стороны даже не смотря на отсутствие общих границ, территориальных споров и прочих атрибутов.

Рис. 3[3].

6. Наука и образование:

Рис. 4[4]

7. Вооруженные силы:

Сравнивать между собой наработки России, США и других стран в области гиперзвукового оружия стоит с крайней осторожностью, так как их подавляющая часть прикрыта завесой секретности, и по поводу реально достигнутых результатов есть только отрывочные сведения, отмечает эксперт Центра стратегий и технологий С. Денисенцев.

Гиперзвуковые летательные аппараты приобретут широкое распространение после 2030 года, заявил американским журналистам куратор научных разработок в ВВС США Дж. Захариас. Эволюцию гиперзвукового оружия он видит следующим образом: в 2020-х годах будут приняты на вооружение отдельные модели гиперзвуковых ракет и беспилотников.

Десятилетие спустя производство скоростных разведывательных беспилотников уже будет поставлено на поток. А в 40-е годы XXI века появятся гиперзвуковые платформы, с которых военные смогут запускать различные типы летательных аппаратов. Примерно к этому же моменту появятся и многоразовые беспилотники-разведчики.

«В целом такие сроки выглядят достаточно реалистично. Если посмотреть нынешние американские наработки, то стоит выделить, например экспериментальный гиперзвуковой беспилотный летательный аппарат X-43, который по программе «Hyper-X» создают НАСА вместе с военными. Или программу гиперзвукового летательного аппарата Falcon HTV-2, который ведет DAPRA совместно с ВВС США. То есть уже реализуются вполне конкретные проекты, речь не идет о чем-то далеком и фантастическом», — комментирует ФБА «Экономика сегодня» эксперт.

Из российских проектов в этой области наш собеседник выделяет российскую гиперзвуковую противокорабельную ракету «Циркон», которая может быть принята на вооружении уже в 2018 году. В свою очередь авторитетный американский журнал National Interest считает, что Россия даже опережает США в разработке гиперзвукового оружия. У России и Китая с высокой вероятностью гиперзвуковое оружие будет уже к 2020 году[5].

Помимо «Циркона», который очень близок к серии, издание выделяет крылатые ракеты воздушного базирования Х-32, которым не хватает до гиперзвуковых скоростей совсем немного, а также глайдер для межконтинентальной баллистической ракеты РС-28 «Сармат», известный как «объект 4202» или Ю-71. Об американском глайдере Advanced Hypersonic Weapon информации практически нет, а вот прототип гиперзвуковой ракеты X-51A, по мнению издания, пока демонстрирует нестабильную работу.

«Сравнивать между собой наработки России, США и других стран в области гиперзвукового оружия стоит с крайней осторожностью, так как все наработки являются секретными, а по поводу реально достигнутых результатов есть только отрывочные сведения, причем они иногда могут выглядеть противоречиво в информационном пространстве.

Не стоит забывать и про множество сопутствующих проблем, связанных не только с достижением гиперзвуковой скорости, но и с успешным наведением этой системы.

Для того, чтобы наработки в этой области можно было бы назвать оружием, та же ракета должна не просто быстро летать, но и поражать цели. Отдельная проблема связана с экономикой технологии, потому что гиперзвуковые летательные аппараты совершенно точно будут дороже, чем дозвуковые и сверхзвуковые ударные средства, так как в их конструкции используются более технологичные материалы. Хотя многие работы по гиперзвуку ведутся еще с 70–80-х годов прошлого века, внедрить их мешает, в том числе и дороговизна технологии», — отмечает С. Денисенцев.

Как считает военный эксперт А. Леонков, у России и Китая с высокой вероятностью гиперзвуковое оружие будет уже к 2020 году, в то время как у США оно появится только между 2030 и 2035 годами[6].

Автор: А.И. Подберезкин

>>Полностью ознакомиться с монографией  "Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в ХXI веке"<<


[1] Мир в 2050 году: Глобальные мегатренды Хариндер Коли / http://group-global.org/sites/default/files/prezentaciya_harindera_koli_rus.pdf

[2] База данных Мирового Банка World Development Indicators (WDI) // hllp://databank.worldbank.org/data/reports.aspx?source=world-development-indicatons. Расчеты авторов.

[3] Мир в 2050 году: Глобальные мегатренды Хариндер Коли / http://group-global.org/sites/default/fi les/prezentaciya_harindera_koli_rus.pdf

[4] Capabilities Information Exchange (CIE) 15 December 2016  / The Warfi ghters’ Science and Technology Needs Mr. Meneghini (STRACD) / fi le:///C:/Documents%20and%20Settings /333/%D0%9C%D0%BE%D0%B8%20%D0%B4%D0%BE%D0%BA%D1%83%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82%D1%8B/Downloads/capabilitiesinformation-exchange%20.pdf

[5] Петров А. X-51A vs «Циркон»: сравнивать гиперзвуковое оружие РФ и  США стоит с  осторожностью. 6 Ноября 2017  / https://rueconomics.ru/287143-x-51a-vscirkon-sravnivat-giperzvukovoe-oruzhie-rf-i-ssha-stoit-s-ostorozhnostyu#from_copy

[6] Там же.