Соотношение основных сил при базовом сценарии развития США

 

…роль стратегического баланса ядерных сил в сдерживании будет постепенно снижаться[1]

А. Фролов, эксперт

 

Соотношение мировых сил до 2025 года между ЛЧЦ, их коалициями и центрами силы в 2017 году в России воспринимается как неизбежная и даже быстрая эволюция не в пользу США, а в неком направлении «многополярности». Это, на мой взгляд, может соответствовать действительности, но может и не соответствовать: при определенных условиях США в этот период могут укрепить свое лидерство в мире, как они об этом откровенно заявляют, несмотря на неизбежное изменение в соотношении экономических сил (что он также признают)[2].

Не существует прямой зависимости между ростом экономической мощи новых центров силы и снижением возможности западной коалиции силовыми средствами противодействовать этому: ни России, ни Китай, ни Индия, ни Бразилия пока что не оспаривают военного превосходства США. И, вероятно, до 2025 года не осмелятся, несмотря на весь рост своих политических амбиций.

Примечательный пример: наряду с ростом экономической мощи новых центров силы увеличивались и их военные возможности, в т.ч. в области ядерного оружия, что казалось бы «размывало» в последние десятилетия монополию США на власть и способность контролировать ситуацию в мире, но это, однако, отнюдь не привело к потере контроля со стороны США. Как видно из данных, приводимых ниже, у США уже нет абсолютного ракетно-ядерного превосходства, однако от этого позиции США в мире отнюдь не стали слабее за последние 20–30 лет. Наоборот, эти позиции скорее укрепились.

Рис. 1. Распределение ядерной мощи по странам в 2016 году[3]

Стратегическое равновесие, достигнутое СССР с США в начале 70-х годов, было позже «разбавлено» влиянием ядерных китайских, индийских, израильских, пакистанских, корейских и иных арсеналов, что, однако, отнюдь не сделало слабее США в военном плане потому, что «стратегическое уравнение» стало включать в себя и неядерные вооружения, прежде всего ВТО и системы ПРО.

Поэтому можно вполне обоснованно сделать вывод о том, что и дальнейшее изменение соотношения экономических и даже военных сил до 2025 года совсем не обязательно приведет к потере США своих стратегических позиций в мире. Более того, в США исходят из того, что неизбежное изменение в соотношение сил между ними и новыми центрами силы при определенных условиях может сопровождаться даже укреплением позиций западной ЛЧЦ и США.

Во многом такая логика происходит от реальностей и закономерностей в развитии кризисов и конфликтов, которые проходят несколько этапов, на каждом из которых наиболее важную роль играют те силы и их соотношения, которые используются в конфликте. Это означает, что если на первом этапе решающую роль играют политико-дипломатические средства (и их превосходство, например, в области СМИ), то конфликт может и не получить развития, либо перейти в более острую фазу. Как видно на рисунке, представления США о стадиях развития конфликта выглядят следующим образом:

Рис. 2. Эскалация и нейтрализация военного конфликта (на примере России)[4]

Конфликт может:

— быть урегулирован;

— стабилизирован;

— эскалирован.

Это соображение надо иметь в виду потому, что не существует заведомо механического соотношения сил между субъектами ВПО, заранее предопределяющего развитие ситуации. Конфликт США с КНДР показал, что:

— соотношение экономических сил, в конечном счете, не сыграло решающей роли на политику КНРД;

— относительная военная уязвимость КНДР не означала признания изначально поражения;

— позиции других ЛЧЦ и ведущих стран не определялись их местом в соотношении сил.

Пример с КНДР показывает, что не только экономическая и военная мощь определяют политику государства, но и воля его правящей элиты. Распространение ядерных потенциалов и военных технологий происходило все последние десятилетия, и, несмотря на все усилия США, его не удалось остановить. Есть все основания полагать, что новейшие военные технологии и ядерное оружие до 2025 года станут достоянием уже не только США и России, а также Англии и Франции, но и многих других государств — от Бразилии и Ирана до Пакистана и Египта. Но эти процессы не повлияют радикально ни  на положение США как гегемона в мире (также, как они не повлияли прежде, если США и их союзники по коалиции могут создать новые средства и разработать новые способы достижения политических целей), ни на возможность США контролировать все мировые процессы. Ядерные силы субъектов ВПО и их экономические потенциалы становятся лишь «одним из факторов», определяющих состояние ВПО и влияющих на политику США.

Таблица 1. Структура ядерных сил основных стран (в 2016 г.)[5]

В силу этого обстоятельства, предлагаемый базовый сценарий «Военно-силового противоборства» и развития США и их ЛЧЦ, при котором США сохранят свое мировое лидерство, означает, прежде всего, его вероятность, которая представляется наибольшей, даже единственно возможной, как минимум, в среднесрочной перспективе до 2025 года. Но суть самого лидерства будет меняться. Причем все три варианта этого наиболее вероятного сценария, его базовой установки на сохранение фактического доминирования США в мире в 2017–2025 годы, будут сохранять свою актуальность не только до конца периода, но и лягут в основу базового сценария развития США уже после 2025 года.

Естественно, что наибольшая вероятность того или иного сценария не исключает возможностей развития других сценариев. Та или иная возможность может быть реализована в условиях радикальной изменившихся обстоятельств. Как уже говорилось выше, эти изменившиеся обстоятельства (радикально повлиявшие на реализацию наиболее вероятного сценария в пользу иных, возможных) могут быть связаны с четырьмя основными группами факторов:

— группа внешних факторов: политических, экономических, финансовых, культурно-цивилизационных и др., формирующих МО и ВПО в мире;

— группа факторов, связанных с изменениями в правящих элитах: смене взглядов, систем ценностей, переоценке приоритетов и пр. представлений о национальных интересах и ценностях.

Особенно, если эта смена взглядов происходит в наиболее динамичных — политической и военной — областях. В частности, победа Д. Трампа на выборах в США привела к обострению внутриполитической обстановки в страну, которому в значительной степени способствовала часть правящей элиты не заинтересованная в развитии его курса. Внутреннее сопротивление и саботаж сделали разработку и реализацию военно-политического курса новой администрации во многом зависимой от внутренних факторов. «Дипломатическая война с Россией», начатая США при Б. Обаме, в 2017 году резко усилилась именно благодаря, прежде всего, внутренним обстоятельствам (но не только), которые стимулировали спекулятивные тенденции в отношении правящей элиты США к России. Эти внутриполитические тенденции происходили отнюдь не стихийно, а по разработанным прежде технологиям дестабилизации. Так, более 70 тысяч человек подписали петицию с просьбой к президенту США Дональду Трампу признать американского миллиардера Джорджа Сороса террористом к осени 2017 года.

Авторы предложения утверждают, что Сорос «постоянно пытался дестабилизировать ситуацию и действовал против интересов Соединенных Штатов и ее граждан». В петиции говорится, что миллиардер создал и профинансировал десятки (и, вероятно, сотни) отдельных организаций, с единственной целю — способствовать краху конституционного правительства.

Подписавшиеся также обвиняют Сороса в развитии нездорового и необоснованного влияния на всю Демократическую партию и большую часть федерального правительства США. «Министерство юстиции должны немедленно объявить Джорджа Сороса и все его организации и их членов домашними террористами, его личное имущество и активы должны быть конфискованы», — говорится в петиции.

Для рассмотрения администрацией президента США петиции необходимо набрать 100 тыс. подписей до 19 сентября 2017 года. Петиция была создана 20 августа пользователем с псевдонимом E.B[6].

— группа факторов, связанных с изменениями в состоянии национальных и коалиционных ресурсов;

— группа факторов, связанных с целями и задачами политики.

Кроме этих групп необходимо выделить еще две группы факторов, имеющих как фундаментальное значение (система национальных ценностей и интересов) и стратегии которые являются производными от указанных выше четырех групп факторов. Можно представить себе такие радикально изменившиеся обстоятельства, влияющие на политику США, на следующих примерах:

— радикально изменившаяся МО и ВПО в результате неожиданно возникшей коалиции некоторых ЛЧЦ, например, китайской российской и исламской, которая резко изменит соотношение сил не в пользу западной ЛЧЦ («перерастания» БРИКС из клуба в блок);

— изменения в правящих элитах, которые могут произойти в результате социальных революций, внутриполитических переворотов, роста экстремизма и радикализма (например, в результате национальных взрывов в США);

— изменения в ресурсах могут быть как положительные (быстрый рост и развитие в результате технологических скачков), либо отрицательных — экологических бедствий, рыночных потрясений и т.п.

Подобные радикальные изменения до 2025 года возможны, более того, даже, наверное, неизбежны. За ними необходимо внимательно следить, но до их проявления исходить из существующих реалий.

В этой связи не думаю, что целесообразно рассматривать в практическом плане какие-то иные сценарии развития западной ЛЧЦ и США, которые не являются реальными. Они явно не просматриваются пока что в 2017 году, хотя теоретически, в интересах перспективного прогноза, можно было бы говорить как о возвращении возможного (и популярного прежде) сценария «господства международного права», сложившегося во многом под влиянием США после Второй Мировой войны, либо сценария «свободной торговли и обмена услугами», который постоянно декларируется, но также реально невозможен вне абсолютного контроля США.

Также представляется маловероятным реализация сценария «Военно-силового противоборства» западной ЛЧЦ и США в рамках теоретически возможных глобальных сценариев, которые иногда рассматриваются: абсолютное превосходство до 2025 года западной ЛЧЦ и коалиции делает, на мой взгляд, крайне маловероятным популярный сценарий «мягкой глобализации» или «новой многополярности» (который можно рассматривать только как перспективный). Популярная идея многополярности хороша как идея будущего, как пожелание, но не несет практического смысла, как минимум, до 2025 года. Она только запутывает анализ МО и ВПО. В целом процесс формирования многополярности отнюдь не является очевидной угрозой гегемонизму западной ЛЧЦ и США и не слишком оптимистичен для России в среднесрочной перспективе. Многополярность, при которой абсолютное и относительное значение России невелико, мало что объясняет и облегчает для нас. Соотношение сил между ЛЧЦ до 2025 года, если говорить об экономической и военной мощи, в препарированном виде представлено в таблице:

Таблица 2. Соотношение сил до 2025 года между ЛЧЦ и странами-лидерами

Иными словами даже в условия объединения всех основных ЛЧЦ на антизападной и антиамериканской основе, западная ЛЧЦ и США смогут обеспечить себе экономическое и военно-техническое превосходство до 2025 года. Но, повторю, само по себе это превосходство не гарантирует абсолютно успеха внешней и военной политики США.

Даже «победа» в той или иной войне бывает, как показывает история политическим поражением.

С другой стороны, сценарий глобального развития «Новая гегемония» можно рассматривать в качестве желательного для американского истэблишмента и даже целевого, однако малореального в среднесрочной перспективе в силу признаваемого даже в США процесса изменения мировых сил не в их пользу. «Ситуация абсолютного доминирования, существовавшая после Второй мировой войны, для США, уже невозможна. Точнее — крайне маловероятна. Если, конечно, исключить экстремальные вероятности и катаклизмы — эпидемии, глобальные войны, природные катаклизмы.

Другой глобальный сценарий, который достаточно популярен среди экспертов, — «регионализация» — фактически превращается в сценарий «мягкой глобализации» в последние годы, оставаясь перспективным, может быть, в долгосрочном, но малореальным в среднесрочном плане. Исключение в этой связи, правда, может составить сценарий внутриполитической дезинтеграции США, который может  быть для них крайне разрушительным, но не таким, уже, неожиданным. Вспомним единственную серьезную войну — гражданскую, — в которой США участвовали на своей территории. Но для любого

такого внутриполитического сценария, которые, как правило, развиваются в трех областях — религиозной, национальной и социальной — сегодня требуется и решительная заинтересованность внешнего фактора. Так, как это было, например, на Украине, в Ливии, Ираке, Югославии и других странах, где таким фактором были США и их союзники по коалиции. Но сегодня такого фактора ПОКА нет, если не считать, конечно, слабую фронду Евросоюза за такой фактор.

Подытоживая, можно констатировать, что наиболее вероятным сценарием развития США до 2025 года является сценарий развития США и западной ЛЧЦ «Военно-силовое противоборство», в рамках которого будут реализовываться те или иные практические варианты этого сценария: политические, экономические, военные силовыми средствами с разной эффективностью.

Учитывая, что для целей политического прогноза имеют именно практические варианты наиболее вероятного сценария развития США, предлагается рассмотреть ниже их более подробно, сознательно ограничиваясь именно этими, наиболее вероятными вариантами сценария развития США.

Автор: А.И. Подберёзкин


[1] Фролов А.Л. Опасности на горизонте // Россия в  глобальной политике, 2016. Январь–февраль. — № 1. — С. 45.

[2] Подберезкин А.И., Харкевич М.В. Мир и война в XXI веке: опыт долгосрочного прогнозирования развития международных отношений. — М.: МГИМО - Университет, 2015.

[3] Trends in World Nuclear Forces, 2016 / SIPRI Fact Sheet, 2016. June.

[5] Trends in World Nuclear Forces, 2016 / SIPRI Fact Sheet, 2016. June.

[6] Петицию о  признании Сороса террористом подписали 70 тысяч человек / Эл. ресурс: «Газета.ру». 01.09.2017 / https://www.gazeta.ru/business/2017/09/01/10868864.shtml