Вариант № 2 («Экспортная сверхдержава») «Сценария № 1» развития России до 2025 года

Конкуренция между государствами все в большей степени охватывает ценности и модели общественного развития, человеческий, научный и технологические потенциалы[1]

Стратегия национальной безопасности Российской Федерации

Другой, до конца не исключенный к 2018 году вариант традиционного инерционного «Сценария № 1» развития России, — «Вариант № 2» — более «реалистический»: «Экспортная сверхдержава». Более того, на 2018 год — он представляется самым реалистическим вариантом Сценария потому, что в условиях фактического игнорирования развития НЧК основным ресурсом остаются природные ресурсы страны. Введение закона, ограничивающего бюджетные расходы от стоимости энергоресурсов, рассматривается как огромный успех правительства, как, впрочем, и снижение против ожидаемого бюджетного дефицита и роста золотого запаса. Налицо — политика медленного выхода из кризиса, в котором оказалась Россия и последующего периода стагнации, где роль «палочки-выручалочки» опять будет приходиться на экспорт сырья. Правда, уже эта роль будет не абсолютная, как прежде, но все равно — решающая.

Справедливости ради следует признать, что доля природных ресурсов в ВВП страны и их значение в формировании бюджета за последние 10 лет сократилась, но она продолжает оставаться основной и наиболее ликвидной частью экономики. Символически стоимость одного барреля в бюджете ограничили 40 долларами, что должно увеличить значение не сырьевых доходов, однако в реальности перехода к качественному развитию в России так и не произошло. Но, главное, что доля промышленной продукции в экономике и экспорте остается незначительной, а реальная востребованность — минимальной. Ожидается, что доля энергетических доходов относительно других доходов бюджета и доли в ВВП будет сокращаться до 2025 года, но характер таких сокращений можно назвать «условно-инерционным» потому, что не ясно за счет каких обрабатывающих и высокотехнологических отраслей будет расти ВВП, если для этого не создается никаких условий.

Настораживает и другое: этот вариант сценария представляет собой учет известного набора неблагоприятных политических, экономических и военных условий и решений для развития России, сложившихся к 2017 году, но всё-таки эти в условиях, когда цены на сырье остаются достаточно стабильными, в границах 50–60 долл. за баррель, что позволяет сохранить внутриполитическую стабильность и постепенное исправление бюджетного дефицита (в условиях продолжения политики его экономии). Но, как показывает недавняя история СССР и России, это далеко не факт. Не произошло главного, а именно — смены идеологической и политической парадигмы развития, которая по существу осталась прежней[2].

Таким образом, этот вариант Сценария также можно было бы назвать «инерционным вариантом в условиях сохранения санкций и стагфляции», когда реальные надежды по-прежнему возлагаются на сырьевой экспорт, объем которого будет неуклонно сокращаться в 2018–2025 годы под давлением Запада. Возникает сложная, но не новая ситуация, когда Россия будет в усиливающейся степени бороться  с Западом и все более от него зависеть. Целесообразно остановиться на этом варианте подробнее потому, что вероятно он и станет ближайшим будущим для России, во всяком случае, в краткосрочной (до 3 лет) перспективе[3].

Этот вариант будущего инерционного сценария означает сохранение также фактически существующего правительственного, современного варианта Сценария инерционного, «догоняющего» развития, которого придерживаются финансово-экономическая элита России. Другими словами, вариант «Экспортная сверхдержава» одни из разновидностей инерционного сценария, программирующего отставание России. В соответствии с этим вариантом Сценария Россия продолжает отставать в темпах своего развития не только от стран-лидеров, но и в целом мире. Так, по самым оптимистическим оценкам правительства России, темпы роста экономики страны в 2017–2018 годы изначально не должны были превышать 1,5–2%, в то время когда темпы роста экономик других стран были в эти годы в среднем 3,3–3,6%. Этому варианту соответствовал сценарий, предложенный Минэкономики осенью 2016 года и другие сценарии либеральных экономистов.

Рис. 1.[4]

Именно так и произошло, с поправкой на то, что в эти годы темпы роста ВВП в России были отрицательные, а в остальном мире чуть ниже, чем прогнозировали наши экономисты. Этот пример показывает, что неумение прогнозировать в России сочетается с завышенным оптимизмом в отношении развития других стран. Так, даже по оптимистическому мнению Минэкономики в 2015 году, в 2016–2020 годах среднегодовой прирост ВВП РФ должен был бы составить 2,6%, в 2021–2025 годах — 4%, в 2026–2030 годах — 3,6% и в 2031–2035 годах — 3,3%. Инфляция упадет ниже 4% (3,4% в год) в 2021–2025 годах, а уровня 2,4% она достигнет в четвертом десятилетии этого века.

Итоги развития России в 2016–2017 годах категорически не подтвердили этих прогнозов (за исключением прогноза по инфляции, результаты которого были достигнуты самым неэкономическим способом не за счет роста ВВП, а за счет сокращения денежной массы).

Произошел переход экономики России от этапа стагфляции к этапу  стагнации, который, как это ни покажется странным, планируется на несколько лет вперед. Не ставится ни общенациональных задач развития, ни даже сколько-нибудь амбициозных планов за исключением нескольких крупных проектов — Керченского моста, чемпионата мира по футболу и т.п.

Рис. 2.[5]

 

Рис. 3. Общий товарооборот стран, поддержавших санкции, и России, млрд долл.[6]

Но, главное, не ожидается и не планируется роста промышленного производства следующие 20 лет, полагая, что оно будет колебаться около 2,5–2,6% увеличения выпуска в год. Другими словами, прирост ВВП за счет производства товаров и услуг не ожидается. По-прежнему будет доминировать «сырьевая» экономика. Пик «новой модели развития экономики», по мнению властей, придется на 2021–2025 годы, когда прирост инвестиций составит 6,5% в год, розничный оборот будет расти на 4,3% в год, реальные располагаемые доходы — на 3,5% в год (до и после все приросты слабее). Пик прироста экспортного спроса ожидается в 2020 году, когда он составит 3,4%, к 2035 году он будет прирастать на 2,4% в год — темпы роста мировой экономики, по мнению Минэкономики, сократятся с ожидаемых в 2020 году 3,6% прироста мирового ВВП до 2,9% в 2035 году.

По этому варианту Сценария развития Россия, по мнению ведомства, почему-то вдруг станет «мировой державой XXI века». При этом доля импорта в удовлетворенном внутреннем спросе снизится на 8%, производительность труда удвоится, обороты малого предпринимательства вырастут в 2,5 раза, доля обработки в ВВП составит 20%. Наконец, «будет достигнут высокий уровень доверия гражданского общества к власти, которая станет эффективной и высокотехнологичной». Никаких внятных объяснений и обоснований этому не приводится.

Расти будут в первую очередь крупные городские агломерации, численность населения будет увеличиваться до 2021–2025 годов, когда она достигнет 148,3 млн человек, но к 2035 году она, как ожидается, сократится до 146,9 млн[7]. И первое, и второе — вполне обоснованные и объективные ожидания, в которых однако не видна никакая созидательная роль власти, которая по сути отпускает развитие страны на волю стихии рынка, прежде всего, как видно, сырьевого.

Этот, безусловно, «пессимистический» вариант Сценария развития России рассматривается в качестве «нормального», «реалистического», что еще раз подтверждает субъективный характер оценок в социально-политических областях, даже если они и используют методы международной статистики. Так, рост числа бедных и нищих, признаваемый даже соответствующим министерством, считается «естественным», а рост числа скрытых безработных вообще не замечается. Между тем, по моим оценкам, страну ожидает ухудшение качества жизни граждан и продолжение снижения душевых доходов по аналогии с периодом 2016–2017 годов. Некоторое представление дают оценки реальной и скрытой безработицы в России, хотя они, безусловно, не отражают  двух важных и опасных тенденций:

— превращение большинства работающего населения в бедных и даже нищих, проживающих ниже реального, а не номинального порога бедности;

— снижения качества НЧК в результате общего снижения уровня доходов.

Рис. 4. Динамика численности безработных и зарегистрированных безработных в России

Сохранится, кроме того, абсолютное и относительное отставание России в развитии от наиболее передовых стран и новых центров силы. Более того, относительное отставание даже увеличится[8]. Это растущее отставание России в ближнесрочной перспективе не может не сказаться на ее политическом положении в мире потому, что Россия уже не сможет конкурировать в мире по ряду промышленных областей и отраслей глубокой переработки (атомной, оборонной, космической и ряду других), где она еще недавно могла конкурировать с другими странами. Так, в космической области она будет вытесняться КНР, ЕС и даже Индией, в атомной — Германией и Японией .

Но идее «энергетической сверхдержавы» противоречит сама логика мирового развития, в частности быстрого роста отраслей, использующих энергосберегающие технологии и альтернативные источники энергии. Те преимущества, которыми обладает Россия в энергетике, будут оставаться до 2025 года значимыми, но они не смогут гарантировать её выживание. Сама логика «энергетической экономики» — примитивный лозунг, который использовался для оправдания политики, игнорирующей технологическое развитие. Он не имеет экономического смысла, а с военно-политической точки зрения является откровенно провокационным, нацеленным на свертывание отечественного ОПК и обрабатывающих отраслей промышленности.

Надо признать, что во многом эта стратегия удалась. И не только в 1990-е годы, но и позже, когда отсутствие промышленной политики и неумения управлять было компенсировано за счет накачки бюджета нефтедолларами и другими мнимыми успехами процветания. В итоге оказалось уничтожено приборостроение и некоторые области промышленности целиком, а большинству нанесен катастрофический удар, от которого не оправились и сегодня.

Таким образом, в условиях обострения ВПО в мире Россия, развиваясь по этому варианту сценария, неизбежно скатится к глубокому экономическому кризису, который в неблагоприятных военно-политических условиях превратится в системный кризис по аналогии с кризисом 1916–1917 годов в России. В этом случае неизбежны социальные потрясения, связанные не только с экономическими трудностями, но и с вопиющими социальными проблемами, которые пока что (надо признать) необъяснимо купируются политикой В. Путина. Но харизма политика и симпатии — факторы очень не стабильные, которые могут (особенно при настойчивой помощи извне) быстро смениться на ненависть. В этом случае Россию ждет наихудшее завершение варианта, который я условно назвал развитием.