Отсутствие стратегического прогнозирования и планирования в России в военно-политической области

 

В основе всех перспективных военных разработок … лежат выдающиеся достижения, которые могут, должны и будут в свое время использоваться в высокотехнологичных гражданских отраслях производства…[1]

В. Путин

 

… в 2020–2050 гг. реальными возможностями по созданию широкого спектра военных технологий кроме России будут обладать только Соединенные Штаты и КНР…[2]

А. Фролов, Главный редактор журнала «Экспорт вооружений»

 

В России отсутствует сколько-нибудь обоснованное стратегическое прогнозирование и планирование на перспективу после 2025 года. Не смотря на принятие в 2014 году ФЗ «О стратегическом планировании» и целого списка нормативных документов, требующих конкретных действий, ситуация в этой области остается прежней, хотя именно военно-политическая область сегодня требует самого неотложного внимания. Если в других областях, например, социально-экономической и финансовой, неудачи в прогнозах и планировании могут как-то оправдать отсутствие реальных инструментов и механизмов (хотя я полагаю, что это просто отговорки), то в военно-политической области такая ситуация недопустима: радикальные изменения ВПО ( в частности, по военным бюджетам США и их союзников, новым концепциям и стратегиям и т.д.), требуют немедленной реакции и внесения корректив в военную политику России[3].

Этот вывод ничуть не противоречит тому, что в России создаются самые современные и эффективные системы и виды ВВСТ, о которых, например, говорил В.В. Путин в своем послании ФС РФ 1 марта 2018 года. Напомню, что он, в частности, сказал: «... хочу особо отметить: такое уникальное, сложнейшее оружие может успешно разрабатываться и производиться только государством с высочайшим уровнем фундаментальной науки и образования, мощной исследовательской, технологической, промышленной, кадровой базой. И вы видите, что всеми этими ресурсами Россия располагает.

Мы будем наращивать этот потенциал, концентрировать эти возможности на решении тех масштабных задач, которые стоят перед страной в экономике, в социальной сфере, в инфраструктуре. И такое уверенное долгосрочное развитие России всегда будет надежно защищено.

Повторю, каждая из названных систем оружия уникальна и важна, но еще более значимо то, что все это вместе дает возможность специалистам Минобороны и Генерального штаба создавать перспективную, комплексную систему обороны страны, в которой каждому новейшему инструменту вооруженной борьбы отводится своя роль. Наряду с имеющимся и уже стоящим на боевом дежурстве оружием стратегического назначения, которое мы также постоянно совершенствуем, Россия получает такую систему обороны, которая надежно обеспечит ее безопасность на длительную перспективу»[4].

Речь идет не о создании современных видов ВВСТ, а о стратегическом прогнозе и планировании развития России, в т.ч. ВПО в мире, который фрагментарно делался В.В. Путиным в т.ч. и в его послании, и о его периодически повторяемых призывах «заглянуть за горизонт», которым для нас сегодня может являться 2025 год. Более того, все призывы В.В. Путина «заглянуть за горизонт» так и остаются призывами. «Долгосрочный прогноз» А. Фролова, на мой взгляд, не вполне обоснован: сегодня никто в России системно не прогнозирует именно международные и военно-технологические последствия развития технологий, в т.ч. социальных, а тем более делает политические выводы. К сожалению, отсутствие реальной стратегии долгосрочного развития России в 2018 году (при наличии формально существующих «Стратегии национальной безопасности» и ФЗ «О стратегическом планировании», как и целого ряда других нормативных документов) лишает нашу страну реальных перспектив национального развития и эффективной политики национальной безопасности, включая ее военные аспекты[5]. И это отсутствие, конечно же, не может компенсировать даже такое масштабное ежегодное послание В.В. Путина 1 марта 2018 года, которое некоторые поспешили назвать «планом стратегического развития России». Такой план мог бы быть только политико-идеологической программой (как в КНР или США), но поскольку правящая российская элита уходит от этого, то и вряд ли стоит ожидать сколько-нибудь обоснованных прогнозов и планов на период после 2025 года.

В этой связи можно привести пример с прогнозом развития ВПО после 2025 года, который иллюстрирует долгосрочный подход Запада.

«Война» – отнюдь не одноразовое явление или некий «законченный акт». Это – политический процесс, который начинается с применения насилия (не обязательно военного) и заканчивается нормализацией отношений. Итог «нормализации» сегодня по оценке Запада, это принятие внешне навязываемых условий для России в результате «политики принуждения» («the power to coerce»), иначе говоря, капитуляции. При этом компромисс возможен только очень условный – как компромисс по принятию западных условий.

[6]

Как видно, из 9 стадий процесса (достаточно условных) выделяются стадии «насилия» и «нормализации», являющиеся своего рода «границами войны».

Это категорическое утверждение прежде всего в полной мере относится к долгосрочному прогнозу развития России после 2025 года. Именно поэтому в процессе работы предстоит сделать слишком много не всегда обоснованных допущений и предположений, которых было бы значительно меньше при прогнозе развития тех стран (как, например, КНР, Великобритания, Австралия), где существуют к настоящему времени устоявшиеся политико-идеологические системы и, как следствие, долгосрочные национальные стратегии.

Другая причина заключена в том, что несколько десятилетий в России искусственно и сознательно игнорировались любые сколько-нибудь значимые попытки прогноза и планирования по причинам чисто политико-идеологического порядка: ассоциирование планирования с политическими функциями  Госплана и политической системой СССР, коммунизмом и директивным управлением считалось вредным для «рыночных реформ»[7]. Это привело в конечном счете, также как и в других областях, к отставанию в стратегическом планировании, хотя именно в этой области в СССР были сделаны самые глубокие теоретические и практические наработки, используемые сегодня за рубежом. Иными словами проблема стратегического планирования стала составной частью проблемы доминирования либерализма (идеологии и кадров) в политике России. В 2018 году В.В. Путин сделан в послании новый шаг в развитии основ своей идеологии и политики, который неизбежно должен привести к вытеснению либеральной части правящей элиты из политической жизни России.

Исходя прежде всего из потребностей военно-политического планирования, требуется вернуть себе это политическое и идеологическое лидерство, что можно сделать только попытавшись соединить результаты научной работы советских и российских ученых прежних лет (с возрождением прежних школ) и современными научными исследованиями в этой области. Такой синтез мог бы дать положительный результат в короткий срок потому, что создавать научные школы в области прогнозирования и стратегического планирование на новой основе потребует много времени, которого у нас сегодня нет. Нам требуются уже сегодня достаточно оперативные результаты в военно-политической области, способные с научной точки зрения обосновать возможности стратегического прогнозирования и планирования в интересах национальной безопасности России.

 Автор: А.И. Подберезкин

>>Полностью ознакомиться с монографией  "Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в ХXI веке"<<


[1] Путин В.В. Официальный текст послания президента РФ Владимира Путина Федеральному Собранию 1 марта 2018 года / http://www.kremlin.ru/events/president/news/56957

[2] Фролов А.Л. Опасности на горизонте // Россия в глобальной политике, 2016. Январь–февраль. – № 1. – С. 52.

[3] Подберёзкин А.И. Современная военная политика России: учебно-метод. комплекс. В 2-х т. – М.: МГИМО, 2017. – Т. 2.

[4] Путин В.В. Официальный текст послания президента РФ Владимира Путина Федеральному Собранию 1 марта 2018 года / http://www.kremlin.ru/events/president/news/56957

[5] См. подробнее: Подберёзкин А.И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке. – М.: МГИМО-Университет, 2016.

[6] Understand to Prevent Practical guidance on the military contribution to the prevention of violent conflict / A Multinational Capability Development Campaign project. April 2017 / https://www.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/618886/dar_mcdc_u2p_handbook.pdf

[7] Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики: монография: в 2 т. / под ред. А.И. Подберёзкина. – М.: МГИМО-Университет, 2015. – Т. 1. – 796 с.