Каким бы ни было противоборство – жестким, мягким, хитрым, прямолинейным и т. д., его суть остаётся неизменным – силе и навыкам противника вы противопоставляете свою силу и навыки

Кадочников, создатель русской школы рукопашного боя

Война и политика, соотношение и взаимозависимость этих понятий очень по-разному воспринималась в истории человеческой цивилизации. От преувеличенного значения войны, её абсолютизацией, наделения её самостоятельным целеполаганием[1], до превращения в рядовой, даже малозначимый инструмент политики[2]. Спектр, как видим, очень широк. И выбор войны в качестве политического средства (основного, решающего, или второстепенного, незначительного) в конечном счёте зависел от понимания правящей элитой государства значения и роли войны в конкретный период времени и в конкретных условиях[3].

Такое противоречивое отношение к войне правящих элит во многом сохранилось и сегодня. Так, операция США в Афганистане была подготовлена и проведена силами ЦРУ и ССО, когда собственно участие военнослужащих и агентов было ограничено несколькими сотнями. Лишь на самом финише этой двухмесячной операции были задействованы порядка 1000 морских пехотинцев, которые так и не приняли активного участия. Основную «живую силу» обеспечили моджахеды «Северного альянса» и южные племена, а основные удары были нанесены КРВБ и другими средствами ВТО со стратегических бомбардировщиков.

Другое дело использование ВС США в Ираке в 2003 году, когда были задействованы все виды и рода войск, а их численность по разным оценкам колебалась от 150 тыс. человек до почти 500 000 человек[4].

Между тем определение реального места среди средств политики, роли вооруженного насилия, его значения и характера в политике государств имеет исключительно важное значение для оценки и анализа ВПО. Очевидно, что если вооруженное насилие исключается из числа силовых инструментов противоборства некоторыми государствами, то они полагаются на использование других средств. Как правило, международных гарантий или гарантий безопасности других государств. Мировой опыт, однако, показывает, что таких гарантий недостаточно. Поэтому даже нейтральные государства, такие как Швеция и Швейцария имеют вполне современные и боеспособные вооруженные силы, которые реально могут быть использованы в качестве силовых средств политики.

Формирование военно-политической обстановки (ВПО) зависит от многих факторов, но изначально принципиально важно отметить, что далеко не все из них являются собственно военными, а тем более только военными факторами формирования ВПО. Выделение не военных факторов силового противоборства из всего спектра силовых инструментов политики имеет очень важное значение для формирование эффективной стратегии, основанной на силе (но не только военной силе). Поэтому, например, изначально важно отметить, что ВПО – результат не только (и даже не столько) военного противоборства, сколько развития основных особенностей международной обстановки (МО)[5], что означает также признание важного значения таких средств силовой политики, как политико-дипломатические, информационно-когнитивные, экономические и иные[6].