Военно-технические возможности США по контролю будущей военно-политической обстановки

 

Войну провоцирует не сила, а слабость объекта нападения[1]

А. Орлов, эксперт

Для решения задач по укреплению военно-политического контроля США в мире необходим широкий комплекс военно-технических средств и мер, который в совокупности означает вполне определенное состояние военного превосходства США на всех основных ТВД в мире. Такое превосходство не может быть обеспечено только количественными усилиями, тем более по отношению к таким новым центрам силы как Китай, Индия и исламская ЛЧЦ, что хорошо понимают в Вашингтоне, где рассчитывают на свои опережающие темпы технологического развития и обеспечение на этой основе военно-технического превосходства по всему спектру ВВСТ.

Планирование в оборотной сфере США до 2025–2035 годов показывает, что в США ускоренно ведутся работы по повышению эффективности использования вооруженных сил и вооружений в новых условиях ВПО, которые вытекают из усиления значения отдельных ЛЧЦ. В частности, в докладе КНШ «Объединенная оперативная обстановка (JOE) 2035» говорится «трех фундаментальных секторах, определяющих будущую оперативную обстановку»[2] (Organization JOE 2035 consists of three sections that align to the three foundational questions set out in the purpose):

Секция № 1 «Будущая система безопасности в 2035» (Section 1: The Future Security Environment 2035), которая отражает новые реальности в трех областях — мировом прядке, геополитике и науке и технологиях, которые изменят «пространство безопасности» к 2035 году.

Секция № 2 «Содержание будущих конфликтов» (Section 2: Contexts of Future Conflict), которая прогнозирует каким образом указанные выше тенденции повлияют на характер будущих военных конфликтов.

Секция № 3 «Влияние на развитие Вооруженных сил» (Section 3: Implications for the Joint Force), которая характеризует задачи объединенных вооруженных сил. Так, создание в США потенциала ВКН требует от России создания потенциала защиты от этих средств. Для иллюстрации предлагается картинка того, как в США представляют это потенциал сегодня. (Рис. 1.)

Рис.1. Российский потенциал ПВО-ПРО[3]

Как видно из перечня, развитие военно-политической мысли США проходит строго логически от анализа МО и ВПО к состоянию СО, войн и конфликтов, т.е. методология развития военного искусства в США аналогична той, которую мы используем в работе. Более подробно она будет рассматриваться в других разделах. Здесь же обращу внимание читателя на то, что логика развития ВПО в США совпадает с нашей, что позволяет предполагать и о возможности использовать схожие приемы для стратегического прогноза.

В основу анализа и прогноза до 2025 года развития ВВСТ США положено предположение о том, что в среднесрочной перспективе 5–7 лет можно достаточно определенно судить как о количестве, так и о качестве военно-технической и военно-технологической мощи США и западной коалиции, которая может измениться в большую сторону количественно на 50–70% до 2025 года.

Рис. 2. The Organisation of JOE 2035

Этот прогноз основан на существующих оценках экономической мощи, а также имеющейся информации о планах военного строительства в США до 2025 года. Причем этот «прирост» будет обеспечен как за счет роста военного бюджета США предположительно в среднем на 30–50 млрд. долл. в год, так и за счет увеличения военных расходов союзников США.

Рис. 3. Рост крупнейших экономик мира, %

В США, согласно прогнозу ОЭСР, внутренний спрос усилится благодаря росту благосостояния домохозяйств и политике администрации Д. Трампа. Рост ВВП, как минимум ускорится до 2,4% в 2017 году и до 2,8% в 2018 году за счет ожидающегося увеличения бюджетных расходов. Это контрастирует с умеренными темпами роста, которые сохранятся в еврозоне: ВВП 19 стран блока увеличится на 1,6% в 2017 и 2018 гг.

В Японии финансовое стимулирование и более активное участие женщин в рабочей силе помогут ускорить рост экономики до 1,2% в 2017 году по сравнению с 1% в 2016 г.

Рост в Китае, как ожидается, замедлится с 6,7% в 2016 г. до 6,5% в 2017 г. и до 6,3% в 2018 г., а до 2025 года, вероятно, снизится до 5,0– 5,5%, поскольку КНР осуществляет переход от ориентации на внешний спрос и тяжелую промышленность к ориентации на внутреннее потребление и сферу услуг[4].

Таким образом, на фоне других государств до 2025 года относительная экономическая мощь США увеличится, а в рамках западной ЛЧЦ и военно-политической коалиции это усиление позиций США будет еще более заметным.

Несколько сложнее обстоят дела с прогнозом качества ВВСТ и их боевой эффективности, которых за 5–7 лет могут существенно возрасти за счет модернизации систем боевого управления, связи и разведки, а также специальных систем, которые могут появиться в вооруженных силах США. Следует признать, что в целом система принятия решений о создании тех или иных ВВСТ в США достаточно эффективна. Так, на примере создания универсальной ракеты класса «воздух-поверхность» в интересах ВМФ и корпуса морской пехоты (запускаемой с вертолетов и БПЛА с высокой точностью) можно увидеть процедуру основных этапов принятия решений.

Рис. 4.

Как видно из рисунка, еще на стадии разработки концепции и принятия решения о начале разработки выделяются «контрольные  периоды», которые занимают от 6 месяцев до года. Этапом становится решение о производстве, которое, однако, делится на отдельные периоды — «низкого уровня» (предварительное), оценки бюджета и начало операционных испытаний. И только после этого принимается «окончательное» решение[5].

Например, орбитальных ударных спутников, находящихся достаточно долгое время на орбите 150–400 километров.

Есть основания полагать, что до 2025 года основными направлениями военно-технического развития США будут следующие:

Рис. 5. Основные военно-технические направления США[6]

Начальник РУМО США генерал Стюарт в августе 2017 года на ежегодной конференции довольно кратко охарактеризовал поколения войн (warfare generations), которыми сегодня оперируют американские историки и специалисты в военном деле. Правда, он ни словом не упомянул о том, что сейчас уже идут разговоры и о войнах шестого поколения.

Концепция деления войн на поколения появилась в США еще в 80-х годах прошлого столетия. Ее представила в статье «Газеты Корпуса морской пехоты» группа американских аналитиков, в которой был описан изменяющийся характер современных войн. В состав этой группы входил директор Центра культурного консерватизма (Center for Cultural Conservatism) при экспертно-аналитическом центре Free Congress Foundation, специалист по военной истории, эксперт по вопросам внешней и внутренней безопасности США, борьбе с терроризмом, а также по американской геополитике Уильям Линд, ставший главным идеологом новой теории типологии войн[7].

При анализе эволюции задач американской морской пехоты Линд ввел разделение войн на четыре поколения. Войну первого поколения он описывает как боевые действия, ведущиеся линейным строем с применением гладкоствольного огнестрельного оружия. Ко второму поколению были отнесены позиционные войны с артиллерией, пулеметами, бронемашинами, танками, окопами и другими полевыми фортификационными сооружениями. В третье поколение войн Линд включил блицкриг, то есть скоротечную войну, в которой победа достигалась в короткие сроки, исчисляемые днями, неделями или месяцами, до того, как противник сумел мобилизовать и развернуть свои основные военные силы. В такой войне наступающие войска стремились окружить противника и отрезать его от коммуникаций. Главными видами наступательных вооружений в войне этой категории были танки и авиация. Войну четвертого поколения Линд описывает как боевые действия небольших подразделений войск, вооруженных последними образцами вооружений, военной и специальной техники (ВВСТ) и способных успешно проводить серии отдельных целевых операций[8].

Первая революция в военном деле произошла тогда, когда враждующие стороны стали применять специально изготовленное холодное оружие — копья, мечи, луки, стрелы, а затем и доспехи. Три с половиной тысячи лет из пяти тысяч лет существования цивилизации на нашей планете войны представляли собой рукопашное противоборство с применением холодного оружия.

Только в прошлом тысячелетии, в XII–XIII вв. н.э., первое поколение войн уступило место войнам второго поколения. Переход к этому виду войн был связан с появлением пороха и огнестрельного оружия. Произошел коренной переход от одного типа войн к другому. Войны второго поколения тоже имели контактный характер, но поражение противника огнестрельным оружием могло быть осуществлено с дистанции, измеряемой дальностью выстрела. Войны второго поколения велись примерно в течение 500 лет.

200 лет назад было изобретено нарезное оружие. Оно имело большую точность при поражении целей, было более дальнобойным, многозарядным и разнокалиберным. Это привело к третьей эволюции характера боевых действий и к появлению войн третьего поколения. Теперь войны приобрели окопный характер, и для их ведения требовались многочисленные воинские контингенты, личный состав которых обладал навыками владения новыми видами вооружений.

Более 100 лет назад было изобретено автоматическое оружие, которое стало устанавливаться на танки, самолеты, корабли и подводные лодки. Так появились войны четвертого поколения, которые стали вестись на гораздо больших дистанциях, определяемых дальностью поражения целей новыми вооружениями. Такие войны приобрели стратегический размах. Для ведения этих войн тоже необходимы воинские подразделения, укомплектованные большими количествами живой силы, вооружений и военной техники. Войны четвертого поколения ведутся и в настоящее время.

В 1945 году произошла пятая революция в военном деле. Она привела к появлению ракетного и ядерного оружия, а с ними — и к возможности ведения бесконтактной ракетно-ядерной войны пятого поколения. Сейчас некоторые страны, обладающие таким оружием, и прежде всего США, находятся в постоянно высокой готовности к ведению этой войны. Но к способам ведения войны данного типа сегодня начинают очень близко примыкать информационные формы и методы воздействия на противника и лишения его возможности управления государством, экономикой и ВС. К противодействию именно таким методам нападения на США и призвал готовиться Пентагон генерал Стюарт[9].

В последнее десятилетие прошлого века началась новая, шестая революция в развитии военных технологий. Она связана с появлением высокоточного оружия, а с ним — и бесконтактных войн нового, шестого поколения. Такие войны характеризуются тем, что нападающая сторона с помощью длительных массированных ударов может уничтожить управленческие структуры и экономику любого противника в любом регионе планеты.

Сегодня ни у одной страны мира, включая США, нет необходимых ресурсов для ведения полномасштабной войны шестого поколения. Теоретики называют это поколение войн войнами будущего. Сегодня все вооруженные конфликты, происходящие на планете, имеют характер войн либо четвертого, либо, в определенной степени, пятого поколения. На современном этапе в мире идет непрерывный процесс военно-технических революционных преобразований в военном деле, но, по оценкам экспертов, для полноценного перехода на новый уровень военного искусства потребуется 10–15 и даже более лет[10].

Рис. 6. Зоны досягаемости крылатых ракет большой дальности[11]

Это направление военно-технической политики США обозначилось достаточно ясно еще с 90-х годов прошлого века: параллельно с развитием потенциала первого удара создается потенциал защиты от ответного удара не только о потенциально опасных держав — КНР, КНДР и Ирана, — но и России. Этим объясняется настойчивость запоздалых, но упорных с начала нового века усилий российского руководства добиться защиты от такого нападения.

ЗРК С-300П для Войск ПВО в 2000-х годах модернизировали: ракеты семейства В-500 (5В55 и ее модификаций) сменили усовершенствованные 48Н6Е и 48Н6Е2 с дальностью перехвата 150 и 200 километров соответственно. Комплексы обозначили С-300ПМУ. В таком варианте ЗРК могли уверенно бороться с БР малой и средней дальности.

Третье поколение комплекса С-300ПМ вооружили легкими высокоскоростными самонаводящимися ракетами 9М96 и 9М100 средней и малой дальности соответственно, а также средствами, обеспечивающими их боевое применение. Эти ЗРК переходного к С-400 типа получили обозначение С-300ПМУ-1 и С-300ПМУ-2.

Четвертое поколение комплексов ПВО С-400 (изначально С-300ПМУ-3) вооружили ракетами 40Н6 разработки МКБ «Факел» с дальностью перехвата 400 и 185 километров по высоте. Комплекс С-300В4 получил на вооружение ракеты большой дальности 9M82M и 9M82MD разработки ОКБ «Новатор» с дальностью пуска 200 и 400 километров соответственно. Контейнеры со старыми и новыми боеприпасами на вид неразличимы. Вполне возможно, что новые ракеты большой дальности есть в российских дивизионах С-300 ВМ и С-400, размещенных в Сирии[12].

Промашка «Патриота»

Усилия, предпринятые инженерами «Рейтеона» при разработке новой модификации «Томагавк» Block 4 по снижению ЭПР ракеты, увенчались серьезным успехом. Фюзеляж и аэродинамические поверхности были выполнены по технологии «Стелс» из углепластиковых материалов в отличие от предыдущих модификаций Block 1-3 из алюминиевых сплавов. В результате ЭПР снизили на порядок: с 0,5 до 0,01 квадратного метра, а с фронтальных проекций и того больше — с 0,1 до 0,001. Если СНР 9С32 уверенно «возьмет на АС» старые ракеты на дальности 22–25 километров, то новые — на 7–9 километров в зависимости от курса цели и при благоприятных рельефных условиях (равнина без растительности). Опытный, подготовленный расчет СНР с крепкими нервами успеет выстрелить дважды — поразит до 12 целей с расходом 12–16 ЗУР из расчета на батарею. Да, расчеты дальности пуска на первый взгляд настораживают, но необходимо учесть, что ни один западный современный и даже перспективный ЗРК неспособен устойчиво «взять на АС» столь малую цель. К тому же запасы снижения ЭПР «Томагавка» исчерпаны полностью[13].

Рис. 7. Тактико-технические характеристики ЗУР

Наиболее совершенный комплекс франко-британского производства средней и большой дальности морского базирования PAAMS Aster-15/30 тестировался пять лет — по май 2001 года. Во время этих испытаний проводились стрельбы по мишеням различных типов, имитирующих самолет, КР и БРСД. Самыми распространенными были Aerospatiale C.22 и GQM-163 Coyote. Первые имитировали дозвуковую КР, вторые — сверхзвуковую ПКР. Обе мишени довольно крупные и угловатые, имеют ЭПР от 1 до 5 квадратных метров. Для примера: F-16 с подвешенными на пилонах боеприпасами имеет фронтальную проекцию 1,7 квадратного метра, ТУ-160 — 1 квадратный метр. Вероятнее всего, цели с ЭПР на несколько порядков меньше ЗРК PAAMS просто не заметит.

Как видно из рисунка, возможное нападение с помощью ВТО с разных стратегических направлений позволяет достичь всех основных районов базирования сил и средств ответного удара со стороны России, обеспечив эффект как «обезглавливающего», так и «обезоруживающего» удара со стороны США

Примечательно, что применение КРМБ США против авиабазы в Сирии показало высокую эффективность этих средств, прежде всего, потому, что их обнаружение на высоте менее 50 метров практически невозможно, а вход в возможную зону перехвата ограничен минутами. Это означает, что России предстоит создать широкую сеть РЛС и средств поражения, способных обнаружить и уничтожить КР всех типов базирования, а также возможный потенциал гиперзвуковых ракет.

Как видно из рисунка ниже ассортимент таких средств и их количество у США стремительно возрастает, что делает противоборство с ними в наиболее приоритетной задачей для России. Именно к 2025–2030 годам можно отнести складывание такой СО в мире и в отношениях США с Россией, когда может появиться реальная возможность безнаказанного массированного удара по территории нашей страны, последствия которого будут аналогичны последствиям бомбардировок Гамбурга (1943 г.) и Дрездена (1945 г.), т.е. гибели сотен тысяч жителей.

Рис. 8. Развитие средств воздушно-космического нападения вероятного противника

Примерно к этому же периоду планирует развернуть эшелонированную и глобальную систему ПРО США и их союзников, способную перехватывать на разных участках полета средства ответного удара России.

Эксперт ЦВПИ МГИМО В. Козин предупреждает о том, что «Вашингтон форсирует программы, связанные с модернизацией тактического ядерного оружия (ТЯО). Национальное управление ядерной безопасности (NNSA) Министерства энергетики США сообщило вчера об очередных успешных испытаниях атомной бомбы B61-12 (без ядерного заряда), которые проведены в штате Невада еще 8 августа с.г. Почему информация об испытаниях появилась только сейчас, неизвестно. Но она практически совпала с тем моментом, когда в мире стали обсуждать состоявшийся утром во вторник запуск Пхеньяном баллистической ракеты, которая пролетела над территорией Японии, где дислоцируются военные базы Пентагона»[14].

Угрозы, которые несут ракетные и ядерные программы КНДР, вызвали соответствующую реакцию в Южной Корее. В Сеуле оппозиционная партия «Свободная Корея» объявила, что будет добиваться размещения в стране американского ТЯО, которое было выведено из этой страны в 1991 году. Этот вопрос обсуждался еще осенью 2016 года в консультационном совете при президенте Южной Кореи. Прежний президент США Барак Обама к подобным идеям относился  весьма сдержанно. Однако не исключено, что новый глава Белого дома Дональд Трамп поддержит размещение ТЯО на военных базах США на Корейском полуострове, а может, и на объектах Пентагона в Японии, а также в других регионах мира. Он уже заявил недавно, что «США останутся самой мощной ядерной державой, так как другие страны не отказываются от атомного оружия». Данное заявление прозвучало спустя три дня после того, как в Неваде испытали тактическую ядерную бомбу B61-12.

США являются единственным государством, которое размещает ядерное вооружение за пределами национальной территории, в том числе в четырех странах Европы и на азиатской части Турции. Западные СМИ писали, что бомбы B61-12 пополнят ядерные арсеналы НАТО в ФРГ, Италии, Бельгии и, возможно, в Польше, чего сейчас активно добивается Варшава[15].

Новое ТЯО должно прийти на смену устаревшим моделям бомб авиационного базирования. B61-12 отличается от своих предшественниц тем, что там вместо парашюта в хвостовой части оборудованы специальные рули с инерциальной системой наведения, увеличивающей точность применения. Как отмечает Владимир Козин, эти бомбы США начнут серийно производить с этого года. Они рассматриваются в Пентагоне как «оружие первого ядерного удара». Бомба имеет незначительный показатель кругового вероятного отклонения (до 30м.) и может применяться против высокозащищенных командных пунктов и шахт межконтинентальных баллистических ракет. По данным Козина, планируется произвести до 930 таких авиабомб и израсходовать на модернизацию арсенала ТЯО к 2038 году до 65 млрд. долл.[16]

Бригадный генерал ядерной администрации США Майкл Латтон считает, что бомбы B61 являются «одним из важнейших элементов ядерной триады США». Надо учесть, что ТЯО авиационного базирования не учитывается никакими международными договорами. Однако размещение ТЯО в государствах и регионах, граничащих с Россией, может иметь стратегический эффект, поскольку при возникновении военного конфликта время подлета тактической авиации к стратегическим объектам РФ и ее союзников составляет считанные минуты.

Отмечалось, что бомбой B61-12 можно будет снаряжать самолеты B-2A, B-21, F-15E, F-16C/D, F-16 MLU, F-35 и PA–200. Это, по сути,  стратегическая и тактическая авиация, которая регулярно совершает облет территорий, граничащих с Россией, в том числе и Арктический регион.

По указанию президента США Пентагон сейчас организует исследование и разработку других авиационных носителей ядерного оружия, в том числе нового поколения крылатых ракет, которые смогут заменить стоящие на вооружении с 1980-х годов ракеты AGM86B. Представитель ВВС США Хизер Уилсон сообщил на прошлой неделе, что с этой целью Пентагон заключил два контракта, каждый стоимостью по 900 млн. долл., с корпорациями Lockheed Martin Corp и Raytheon Co. Планируется, что Армия США закупит около 1 тыс. ракет нового поколения. Стоимость их приобретения оценивается в 10 млрд. долл. Для сравнения: эта сумма составляет почти шестую часть всего российского оборонного бюджета.

В экспертном сообществе обращают внимание на то, что свой приход к власти Трамп начал с постановки задач Пентагону о пересмотре и оценке состояния ядерного потенциала страны. Рекомендации военного ведомства по его использованию должны быть предложены американскому президенту к концу года. Но уже сейчас ясно, что в Пентагоне склоняются к разработкам и массовому принятию на вооружение относительно маломощных боеприпасов ТЯО. Об этом, к примеру, заявил заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов США генерал Пол Сельва, выступая недавно в Вашингтоне в Институте Митчелла. По его мнению, США должны быть готовы применять свое тактическое ядерное оружие против вооруженных сил «небольших режимов» или в ответ на «маломощную» ядерную атаку держав, таких как КНР или Россия. При этом применение ТЯО объясняется гуманными целями: мол, «чтобы по возможности избегать массовой гибели мирного населения противника». Не исключено, что США применят ТЯО в возможном конфликте с КНДР для того, чтобы максимально быстро и без какой-либо наземной боевой операции уничтожить военные заводы Северной Кореи и ослабить боевые возможности армии противника.

До 2025 года будут развиваться все элементы этой системы, эффективность и численность которых будет достаточно быстро увеличена до способности перехватить силы ослабленного ответного удара.

Рис. 9. Эшелонированная система ПРО США для перехвата различных типов баллистических ракет[17]

Таким образом, до 2025 года в США может быть создан как потенциал сил общего назначения для ведения войн на любых ТВД, превосходящий любой потенциал иного государства (включая Россию и КНР), так и потенциал для ВКН, имеющий стратегическое значение, а также создана система эшелонированной и глобальной ПРО, способной уничтожить основную массу сил ответного удара.

Подобная ВПО может подтолкнуть США к решительным действиям против новых центров силы и России с тем, чтобы воспользоваться временным военно-техническим и военно-стратегическим превосходством над ними. Это делает возможность военного конфликта с США на одном-двух ТВД очень вероятной, если же неизбежной.

Второй период внешней и военной политики США (2025–2045 годов) означает гораздо менее благоприятный период в развитии США. Уже сегодня в правящей элите США хорошо понимают, что в долгосрочной перспективе до 2040–2045 годов ситуация может существенно измениться в мире, что неизбежно повлияет на абсолютное и относительное лидерство США. И соответственно заранее делают необходимые выводы о шагах до 2025 года, которые нейтрализовали бы будущее возможное ослабление позиций страны. Во многом это изменение ВПО объясняется общим изменением в соотношении сил между ЛЧЦ, их коалициями и странами лидерами. Причем не только в экономической, но и в технологической, и в военной области, что неизбежно отражается и на области военно-политической.

В последующих статьях я рассмотрю эти вопросы подробнее потому, что развитие внешней и военной политики США после 2025 года требует отдельного анализа. Здесь же важно просто отметить, что уже сегодня это будущее не может не беспокоить политическую элиту США. В таблице ниже, например, показана динамика рейтинга стран мира по ВВП согласно прогнозу PwC[18]. В отчете также содержатся прогнозные показатели ВВП по рыночным обменным курсам без корректировки относительных цен. При таком расчете Китай обгонит США примерно в 2028 году, а Индия однозначно займет третье место в рейтинге крупнейших экономик мира в 2050 году, немного отставая от США (а по другим прогнозам и обойдет США к 2050 году).

Таблица 1. Место экономики США к 2030 и 2050 гг.

(Прогнозный рейтинг стран по размеру ВВП, рассчитанного по паритету покупательной

способности (ППС) в постоянных ценах 2014 года, выраженных в долларах США)

При этом развитии наиболее вероятным из всех возможных сценариев США до 2025 года представляется сценарий, который получил условное наименование сценария «Военно-силового противоборства» западной локальной человеческой цивилизации во главе с США с другими ЛЧЦ, прежде всего китайской и российской[19]. Этот сценарий ближе всего соотносится со сценарием глобального развития «Жесткая (ускоренная, силовая) глобализация потому, что если США не добьются решительных изменений в 2025–2030 годах, то они должны будут готовиться к отказу от мирового лидерства и уступить свой контроль в финансово-экономической и военно-политической области другим ЛЧЦ и центрам силы.

В частности, речь может идти не только о превентивной войне против исламских государств и акторов, а также России, но и против КНР, чей потенциал к 2025 году будет превосходить военный потенциал США. Так, уже сегодня разработана и реализуется т.н. концепция «Сражения воздух-море» в Ю.-В. Азии, направленная против КНР.

Сетевые войны

По мнению американцев, есть несколько причин для эскалации отношений, которые могут привести к конфликту: 1) Китайские преследования японских судов в спорных водах Восточно-Китайского моря могут диктовать США необходимость демонстрации силы в поддержку своего союзника; 2) Американские военно-морские силы могут быть направлены на сдерживание попыток Китая ограничить свободу в Южно-Китайском море; 3) Нестабильность в Северной Корее может заставить как Китай, так и Соединенные Штаты рассмотреть вопрос интервенции; 4) Китай может оспаривать присутствие американских кораблей или самолетов, подозреваемых в слежке у своего побережья; 5) Тайвань может объявить о своей независимости.

Рис. 10 [20]

Дэвид Гомперт, который являлся исполнительным директором по национальной разведке в администрации Обамы и Терренс Келли из корпорации RAND расписывают парадоксальную логику противостояния между Китаем и США за последние 20 лет. В совместной статье, опубликованной в газете «Los Angeles Times», они указывают, что «будучи бессильными против двух авианосцев США во время Тайваньского кризиса 1996 года1, Народно-освободительная армия КНР пришла к выводу, что лучшим способом избежать такого очередного унижения будет являться удар по вооруженным силам США, прежде чем они ударят по Китаю. Хотя Китай и не ищет войны, он испытывает страх перед американской военной машиной, которая имеет явные преимущества. Таким образом, они разработали планы и возможности быстро и на ранней стадии не подпускать к себе американские авианосцы, авиабазы, сети управления и контроля, а также спутники».

Авторы говорят, что китайские военные развернули огромное количество ракет (в том числе «убийц» авианосцев), подводные лодки, которые трудно обнаружить, сенсоры дальнего действия для отслеживания и наведения на вооруженные силы США, противоспутниковое оружие, цифровые сети для координации атак и оружие кибервойны для подавления сетей США. Вместе с этим авторы признают, что когда Министерство обороны США объявило о своей «Тихоокеанской оси» в 2012 году, оно дало понять, что победа над такими возможностями в настоящее время является одним из основных направлений американских военных.

Следовательно, настоящая цель усиления американского присутствия, это не заявления руководства США о важности этого региона с экономической точки зрения, а потенциальный противник в лице Пекина.

А поскольку защита американских вооруженных сил против возможностей китайских военных чрезвычайно трудна и дорогостояща, то, как отмечают Гомперт и Келли, стратеги Пентагона придумали идею выведения из строя этих сил, известную как «Сражение Воздух-Море» — она направлена на уничтожение или блокировку ракетных пусковых установок, баз ВВС, подводных лодок и центров командования, прежде чем они смогут что-либо предпринять[21].

Автор: А.И. Подберёзкин


[1] Орлов А. Перспективы развития тактики и  оперативного искусства форм и  способов вооруженной борьбы по опыту минувших войн / Эл. ресурс: Центр стратегических прогнозов. 08-11-2016 / http://csef.ru/ru/articles/print/7222

[2] Joint Operating Environment, JOE 2035, DoD, Department Of Defense / Joint Chiefs of Staff, 2016. 14 July

[4] Мировая экономика. Рост мировой экономики ускорится до 3,6% в 2017 г. / Эл. ресурс: «Институт эволюционной экономики», 2017. 9 марта / http://iee.org.ua/ru/prognoz/5547/

[5] GAO-18-360SP/ Weapon System Annual Assessment.- Wash., GPO, 2018, April, P.68.

[6] Подберезкин А.И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке. — М.: МГИМО-Университет, 2016 / Стратегия ОДКБ / http://eurasian-defence.ru/?q=strategiya-odkb

[7] Иванов В. США должны готовиться к  войне нового поколения // Независимая газета. 25 августа 2017 года. /  http://nvo.ng.ru/concepts/2017-08-25/1_962_usa.html

[8] Там же.

[9] Там же.

[10] Там же.

[11] Подберезкин А.И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке. — М.: МГИМО-Университет, 2016 / Стратегия ОДКБ / http://eurasian-defence.ru/?q=strategiya-odkb

[12] Кетонов С. Погоня за целью / Эл. ресурс: «Военное обозрение», 2017, 20.08 / https://topwar.ru/122924-pogonya-za-celyu.html

[13] Там же.

[14] Козин В. В61-12 рассматривается в Пентагоне как «оружие первого удара» / Эл. ресурс: «ЦВПИ», 30.08.2017 / 

[15] Там же.

[16] Там же.

[17] Подберезкин А.И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке. — М.: МГИМО-Университет, 2016 / Стратегия ОДКБ / http://eurasian-defence.ru/?q=strategiya-odkb

[18] Экономический прогноз «Мир в  2050 году». / https://www.pwc.com/gx/en/world-2050/assets/pwc-the-world-in-2050-full-report-feb-2017.pdf

[19] См., например: Подберезкин А.И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке. — М.: МГИМО-Университет, 2016.

[20] Савин Л. Сражение воздух-море и  контроль за шельфом / Эл. ресурс: «Геополитика». 2017.26.07 / https://www.geopolitica.ru/article/srazhenie-vozduh-more-i-kontrol-za-shelfom

[21] Там же.

 

14.01.2020
  • Аналитика
  • Проблематика
  • Органы управления
  • Россия
  • США
  • Китай
  • XXI век