В XXI веке стало очевидным, что влияние на состояние и развитие системы национальных ценностей со стороны внешних сил имеет наибольшее стратегическое значение. Изменение «национального кода», «переформатирование» сознания общества в желаемом направлении становится наиболее полной и лучшей политической гарантией.

В этой связи, политика стратегического сдерживания должна быть расширена до области когнитивно-информационного противодействия.

Необходимо отчетливо представлять себе, что силовое воздействие извне имеет одной из важнейших целей сокращение и развал имеющегося потенциала России — материального, природного, ресурсного, но, прежде всего, национального человеческого капитала, составляющего самую большую часть и быстро развивающуюся часть национального богатства. Необходимо тщательно контролировать как состояние НЧК и его институтов, так и темпы его развития, не допуская действий по замедлению, а тем более сокращению и уничтожению этого потенциала.

Соответственно и действия всех властей и органов власти на всех уровнях должны быть сконцентрированы на этой задаче с точки зрения эффективности противодействия политики силового принуждения, проводимой Западом. Для чего могут быть использованы как известные, традиционные, критерии (измерения ИЧР и эффективности институтов власти и общества), так и новые критерии, специально разработанные в интересах политики стратегического сдерживания[1].

Учитывая решающую роль в развитии и обеспечении безопасности человеческого капитала и его институтов, неизбежно приходится сделать вывод о том, что представляется целесообразным создание такой структуры, объединяющей специальные информационные, когнитивные, военные, политико-дипломатические и разведывательно-диверсионные возможности в интересах обеспечения стратегической стабильности и безопасности России в качественно новой военно-политической обстановке.

Причем уровень принятия решения в этой структуре должен быть исключительно высок. Оперативное управление этой структуры, имеющей межведомственный характер, должно осуществляться непосредственно Советом национальной безопасности, а сама структура иметь возможность координации всей деятельности не только силовых министерств, служб и ведомств, но и финансовых и социально-экономических органов власти.

Сказанное, означает, что политика стратегического сдерживания должна делиться не только по средствам реализации на системы военных и невоенных средств и методов, но и по объектам защиты от политики силового принуждения Западом на 4 области:

— стратегическое сдерживание как политика противодействия агрессии против государства;

— стратегическое сдерживание как политика противодействия против правящей элиты и общества;

— стратегическое сдерживание как политика противодействия против нации, ее системы ценностей и интересов.

И главное — политика стратегического сдерживания, направленная на ослабление негативного влияния на развитие человеческого капитала и его институтов.

Это стратегическое направление противоборства проявляется во многих областях — от отказа в выдаче виз артистам Большого театра весной 2018 года до массовой незаконной депортации в США из других стран российских программистов.

Кстати российские студенты в седьмой раз подряд стали победителями чемпионата мира по программированию ACM ICPC в Пекине. Россияне взяли мировой кубок мира и четыре медали из 13, больше всех других стран[2].

Да, программисты у нас очень крутые. Это все знают. Но мы совершенно уверены, что большая часть сегодняшних победителей покинет нашу страну на горизонте трех–пяти лет. Очевидцы и участники рассказывают, что победителей и призеров олимпиад по программированию окружает плотная толпа рекрутеров из мировых ИТ-компаний (в основном американских, естественно) — IBM, Intel, Google и прочие. Понятно почему. У нас одно из лучших математических образований в мире, по большей части — бесплатное. А там, «у них», стоит станок, щедро печатающий мировую валюту, там венчурное казино в Кремниевой долине с раздачей угощений игрокам, там лучше климат, там изобильная еда, там разрешили наркотики, там вообще движуха. Зарплаты там выше минимум в два–три раза. Они с удовольствием берут у нас дармовых математиков. Где же осознание государством стратегической важности этого редкого ресурса? Где специальная ипотека для программистов, где государственные награды и призы за олимпиады, где льготы, медийная раскрутка, где программа поддержки, где?

Среди прочих методов хедхантинга США, то есть способов дешево забирать у нас математических и программистских гениев и специалистов, есть и один особо эффективный.

Российские программисты, экстрадированные из разных стран в США за последние несколько лет (неполный список)[3]:

1. Марк Вартанян в декабре 2016 года был выдан из Норвегии в США. В марте 2017 года признал вину, а 19 июля был приговорен к пяти годам лишения свободы.

2. Станислав Лисов экстрадирован из Испании в США. Его задержали в Испании 13 января 2017 года, ему может грозить до 35 лет тюрьмы.

3. Евгений Никулин был задержан осенью 2016 года в Праге. В марте этого года экстрадирован в США.

4. Петр Левашов был задержан в апреле 2017 года в Барселоне по запросу США.

5. Владимир Дринкман и Дмитрий Смилянец: в феврале 2018 года судом штата Нью-Джерси Дринкман приговорен к 12 годам тюремного заключения, Дмитрий Смилянец освобожден в зале суда.

6. Никита Кузьмин был арестован в США в 2010 году. В мае 2016 года суд обязал его выплатить 6,9 миллиона долларов в качестве компенсации пострадавшим и приговорил к 37 месяцам тюремного заключения (уже отбытый срок под стражей), освобожден.

7. Владимир Здоровенин 16 января 2012 года был экстрадирован в США. В феврале 2012 года он частично признал вину.

8. Александр Костюков был арестован в Майами в марте 2012 года. В декабре 2015 года он приговорен к девяти годам лишения свободы и выплате штрафа в размере 50 миллионов долларов.

9. Александр Панин в июне 2013 года в Доминиканской Республике был арестован и затем экстрадирован в США. Он признал вину в обмен на снятие части обвинений. В сентябре 2015 года приговорен к 9,5 года заключения.

10. Белороссов Дмитрий арестован в аэропорту Барселоны 17 августа 2013 года, в мае 2014 года экстрадирован в США. В сентябре 2015 года приговорен к 4,5 года заключения и выплате 322 тысяч долларов в погашение ущерба.

11. Максим Чухарев в апреле 2014 года был экстрадирован в США из Коста-Рики. В сентябре 2014 года он признал свою вину, приговорен к трем годам лишения свободы.

12. Роман Поляков, задержан в  Испании 3  июля 2014  года, в 2015 году был экстрадирован в США. В июне 2016 года признал вину, приговорен к четырем годам тюрьмы и штрафу в размере 90 тыс.ч долл.

13. Роман Селезнев задержан 5 июля 2014 года в аэропорту Мальдивской Республики в городе Мале американскими спецслужбами. В апреле 2017 года он частично признал вину, был приговорен к 27 годам тюремного заключения и штрафу в 170 млн. долл. В июле 2017 года против Селезнева были выдвинуты новые обвинения в кибермошенничестве, и он был приговорен еще к 14 годам тюрьмы, суммарно 41 год.

14. Максим Сенах был арестован в Финляндии в августе 2015 года, в январе 2016-го был экстрадирован в США. В марте 2017 года признал вину в киберпреступлениях. В августе 2017 года приговорен к 46 месяцам тюремного заключения.

15. Юрий Мартышев задержан 26 апреля 2017 года в Латвийской Республике по запросу США.

16. Дмитрий Украинский задержан в июле 2016 года в Таиланде по запросу ФБР США.

17. Сергей Медведев, задержан в Бангкоке в феврале 2018 года по наводке ФБР.

18. Александр Винник задержан 25 июля 2017 года в Греции по запросу спецслужб США.

Что здесь нужно отметить.

Первое: очевидно, США считают своей юрисдикцией весь мир.

Часто они даже не заморачиваются ордерами Интерпола, а просто требуют выдачи. И довольно большая часть стран мира это послушно исполняет: американцев боятся.

Второе: эти люди — вроде бы преступники. Есть такие мнения: зачем они нам, их правильно ловят. Что нам тут с ними делать?

К сожалению, нет способа это узнать наверняка. И вот почему. Если почитать более внимательно список экстрадированных, можно заметить одну особенность: либо подсудимый идет на сделку со следствием и получает несколько лет тюрьмы, а то и вовсе выходит на свободу, потому что уже отсидел точно назначенный судом срок, либо получает немыслимые сроки — 25–40 лет тюрьмы. Больше, чем у нас дают за несколько убийств. Схема тут такая[4]:

1. Суд по экстрадиции в стране ареста «хакера» не рассматривает дело по существу предъявленных обвинений. Он разбирается только в том, является ли инкриминируемое деяние преступлением по законам данной страны. Если да — автоматически отдает арестованного «хакера» в США. Предполагая, что уже там его будут судить по существу — честно и беспристрастно, конечно же. Мы же знаем, что в США все честно.

2. В США экстрадированному говорят: смотри, парень, по сумме обвинений тебе «ломится» 30–40 лет тюрьмы. Выйдешь стариком, если до этого загорелые скучающие сокамерники не замучают до смерти прогрессивной любовью. А если пойдешь на сделку, признаешь себя виновным, получишь от двух до пяти лет, а то и просто срок уже отсиженного в хорошей тюрьме — потом выйдешь, получишь грин-карту и будешь работать на лучшую разведку мира АНБ по специальности.

3. Что делает «хакер», который давно оторван от семьи, родины, друзей, который обычно не может себе позволить хорошего адвоката, измотан уговорами и страшилками подсаженных в камеру «наседок» и начинает верить в эти 30 лет тюрьмы впереди? Естественно, соглашается на сделку. У него же нет других альтернатив перед лицом самой мощной репрессивной машины мира — мы же, Россия, ему ничего не предлагаем.

4. А дальше суд не должен рассматривать никаких доказательств. Сделка же. Полное признание вины. Очень удобно — потому что доказательства обычно отсутствуют или негодные. И узнать уже, был ли «хакер» на самом деле виновен, — уже нельзя.

Разведка США получила очередного специалиста по серым операциям, оперативники АНБ и ФБР — звездочки на погоны, «хакер» выскочил из самого жуткого кошмара его жизни и выдыхает, привыкает к новой реальности.

Ровно такая схема развивалась с Александром Винником, арестованным в Салониках в 2017 году. Ему сначала инкриминировали создание криптовалютной биржи BTC-E, не лицензированной в США. Пара граждан США (агентов ФБР) специально завела аккаунты на бирже, чтобы показать, что эта биржа работает также с гражданами США, а значит — находится в американской юрисдикции.

Нам эти их знания жизненно важны для тех самых технологических прорывов, о которых говорит руководство страны.

Во-вторых, он гражданин России. Этого уже должно быть достаточно. Если бы мы попробовали задержать и судить гражданина США по сходным обвинениям, поднялся бы совершенно чудовищный медийный шторм. А сейчас все тихо. Мы по Конституции не выдаем своих граждан со своей территории, а вот с чужой, из отпуска, выдаем. Почему так?

Мы тоже должны защищать своих граждан. Если они и правда виноваты — это должен определять наш суд, российский, а не американский.

Это же наши граждане.

Сейчас выезд любого технического специалиста в отпуск или командировку за рубеж — огромный риск, особенно в условиях, когда, по сути, на них идет охота. А у нас нет механизма автоматического включения государственных процедур защиты и спасения.

Нам нужно, чтобы арест любого гражданина России за рубежом становился событием национального масштаба. Чтобы статус гражданина России был подобен статусу римского гражданина времен Римской империи. Чтобы сразу о событии докладывали на самый верх, чтобы создавались немедленно межведомственные рабочие группы, начинали работать дипломаты и так далее.

И уж тем более — при попытке захвата стратегических интеллектуальных ресурсов «потенциальным противником» российская реакция должна быть безусловно жесткой.