Встает вопрос о беспристрастности … публичных докладов о расстановке сил в будущем и прогнозных данных, издаваемых как частными корпорациями, так и международными организациями[1]

Д. Дегтярёв, профессор

Простое перечисление и хаотичное упоминание всего очень широкого спектра факторов, формирующих МО и ВПО, малопродуктивно. В реальности этих факторов и тенденций сегодня можно вычленить десятки и даже сотни тысяч. И формируют, отбирают эти факторы, придают им «особенное» значение достаточно произвольно. Парадоксально, но до настоящего времени общепринятой системы так и не сложилось, хотя национальных и международных сопоставлений, в которых отобраны те или иные факторы, их показатели и критерии, – вполне, казалось бы, достаточно[2].

Для наших целей нужны не вообще факторы, их показатели и критерии, а те, которые в наибольшей степени влияют на формирование МО и ВПО. Для этого, повторю, как минимум, следует определиться с тем, какие именно основные факторы и тенденции оказывают влияние на формирование МО и ВПО, а какие можно не учитывать (полностью или частично), либо даже вообще игнорировать. В этой области пока что согласия нет. Другими словами, необходимо определиться в принципе со структурой МО и ВПО и основными её составляющими, что отнюдь не является простым вопросом потому, что в настоящее время не существует устоявшегося мнения ни в теории международных отношений (ТМО), ни в прикладных исследованиях о том, какие факторы и тенденции следует учитывать в первую очередь, какие во вторую, какие можно учитывать по мере возможности, а какие вообще можно игнорировать.

До недавнего времени, как уже говорилось, учитывались 8–10 факторов, – политика государств и сами государства, оказывающих решающее воздействие на формирование МО и ВПО. Как правило, это были государства-лидеры человеческой цивилизации в XVII–XX веках – Англия, Франция, Германия, Россия, Испания, Италия, США, Австрия, Пруссия, иногда и ряд других, менее значимых стран. В периоды древней истории нередко такой анализ сводился вообще к противостоянию двух государств, например, Греции и Спарты, Греции и Персии, Египта и Вавилона, Римской империи и Карфагена и т. д. При этом в целом ряде периодов история Китая, Индии и целого ряда других государств вообще «выпадала» из истории развития человечества, что было, естественно, неверно.

Но по мере развития человеческой цивилизации происходило упорядочение международных и военно-политических отношений: стали формироваться некие системы («Вестфальская», «Российская империя», «Китайская империя» и т. п.), а затем появляться и усиливаться некие самостоятельные акторы – «Вест-индийская компания», «Русско-американская компания», Католическая церковь, Православная церковь и пр. религиозные и не государственные организации и структуры, которые постепенно приобрели сильное влияние. Это влияние негосударственных акторов возросло с появлением и усилением партий различных общественных движений с конца XVIII века.

На формирование МО и ВПО, таким образом к ХХ веку стали оказывать влияние самые разные факторы (субъекты и акторы) и разные тенденции – технологические, торгово-экономические и пр., о которых я писал ранее[3]. Поэтому важен как прогноз развития субъектов, акторов и других факторов, формирующих МО и ВПО в целом (как результат взаимодействия и взаимовлияния, порой противоречивого, самых разных тенденций), так и прогноз развития собственно самих основных факторов и тенденций, которые их формируют, например, демографии или науки и техники, не говоря уже о военных и социальных технологиях.

Выше, в предисловии к этой работе, я коротко описал их в качестве простейшей модели МО и вытекающей из неё ВПО. В этой части пособия необходимо рассмотреть эту модель и основные группы факторов, формирующих ВПО, подробнее. К сожалению, детальный анализ таких факторов и тенденций в научной литературе мне не известен, хотя то, что они существуют и оказывают влияние на состояние и развитие ВПО – не вызывает сомнений – есть только отдельные работы (ЦРУ, Комитета по национальной разведке США, ряда других), – где рассматриваются отдельные стороны будущего состояния МО и ВПО, но нередко эти работы имею заранее предопределенный характер, искажающий как реальность, так и перспективу.

Проблема заключается в том, что используя абстрактную логическую модель развития того или иного сценария МО и ВПО или (прибегая к дедукции) даже какого-то варианта этого сценария, требуется огромный массив самой свежей информации, отражающей не только состояние, но и прогноз развития многих тысяч факторов и тенденций, что под силу только достаточно большому коллективу исследователей (однажды, кстати, нам почти удалось это сделать применительно к оценке состояния и прогнозу развития ВПО в одном из НИРов, но в этой работе были заняты достаточно длительное время сотни человек)[4]. На мой взгляд, только такой подход к деталям даёт возможность адекватного анализа множества других, не учитывавшихся прежде факторов и тенденций, влияющих на формирование МО и ВПО. К сожалению, современные многочисленные анализы и прогнозы МО и ВПО носят явно упрощенный, слишком абстрактный характер, который, как правило, основан на анализе нескольких факторов и тенденций. Полученные в результате подобного прогноза сценарии, можно оценить как попытки (в разной степени удачные) приблизиться к полноценному анализу и прогнозу.

Чтобы как-то систематизировать и формализовать многочисленные факторы и тенденции, формирующие МО и ВПО, несколько лет назад я предложил объединить эти факторы и тенденции в 4 основные группы, где собственно субъекты[5] МО и ВПО составляют только одну такую группу (другая группа относительно независимых участников формирования МО и ВПО обозначена как акторы[6]), а в целом все эти группы представляют собой некую систему, которая лежит в основе модели МО и, как следствие, её части – ВПО.

Как видно из отображённой структуры МО, представляющей основные 4 группы факторов и тенденций, их состояние и их взаимодействие, и взаимовлияние (порой противоречивое) формирует в основном современное состояние МО и закладывает самые общие основы для различных сценариев[7] развития сценариев ВПО и их вариантов. Иными словами, чтобы дать оценку состоянию МО, необходимо:

– оценить состояние факторов и тенденций, формирующих МО;

– оценить состояние взаимоотношений между этими факторами и тенденциями;

– попытаться спрогнозировать развитие первого и второго.

Важно подчеркнуть, что военно-политическая обстановка (ВПО) соотносится с международной обстановкой (МО) в целом также как понятия «политики» и «война»[8], о чем ниже будет сказано подробнее, но принципиально важно отметить, что любой сценарий развития ВПО или даже его вариант неизбежно предопределяется тем или иным сценарием развития МО и даже их вариантами. Так, если сценарий развития МО (как будет показано ниже) конфронтационен, а его наиболее вероятный вариант ведёт к военно-силовому противоборству, то и сценарий развития военно-политической обстановки будет последствием развития этого сценария МО, а не независимым, искусственным сценарием.

И, наоборот, если наиболее вероятный сценарий развития МО не будет угрожающим, то и наиболее вероятные сценарии развития ВПО (и соответствующая военная политика России) будут относительно бесконфликтными. В качестве практического примера нарушения этой логики (которая очень часто не соблюдается в исследованиях и особенно в публицистике и политических выступлениях) приведу высказывание известного политолога С.А. Караганова в 2012 году (т. е. после осетинского конфликта 08.08.2008), в котором он следующим образом описывает состояние и перспективы развития МО: «С уходом идеологического противостояния практически не осталось политических разногласий, которые могли бы привести Москву к прямому военному столкновению с Западом… (т. е. ВПО не будет обостряться – А.П.). И далее: «Объективно Соединенные Штаты в обозримой перспективе будут сосредоточены… на растущем соперничестве с Китаем и удержании своих рассыпающихся позиций на Большом Ближнем Востоке. Противостояние с Россией только усугубит данные проблемы. Европейцам же конфронтация вообще не нужна, у них на неё нет ни сил, ни желания»[9].

К сожалению, подобный прогноз полностью провалился менее, чем через 2 года: уже в конце 2013 года не только внимательному исследователю стало ясно, что мы находимся накануне резкого обострения МО и ВПО. Ради справедливости следует признать, что точки зрения С.А. Караганова придерживалось в то время абсолютное большинство политологов и международников – опубликованные в те месяцы прогнозы и оценки (особенно академическими институтами, прежде всего, ИМЭМО РАН) описывают МО как «наиболее благоприятную» за всю историю развития России.

Формализация и учёт большинства факторов и субъектов, формирующих МО, важна, например, если говорить о том, что некоторые из них вообще «выпадают» из анализа. Так, влияние такого важнейшего фактора – субъекта формирования МО – как новые военно-политические центры силы и локальные человеческие цивилизации (ЛЧЦ)[10], создающих отдельные широкие и военно-политические коалиции, на мой взгляд, становится в наше время решающим, хотя большинство политиков и экспертов этого не хотят признавать, не смотря на иногда появляющиеся работы и заявления[11].

Таким образом, в центре внимания анализа и прогноза развития МО по-прежнему остаются преимущественно главные субъекты МО и ВПО – государства, хотя их роль постепенно становится менее значимой по сравнению с широкими цивилизационными коалициями, а иногда (как в случае с массовыми экстремистскими организациями) и по сравнению с отдельными акторами.

Поэтому в данном разделе делается попытка, во-первых, предложить своё видение структуры МО и ВПО, которая позволило бы «не забыть» целые группы важных факторов и субъектов, формирующих МО, а, во-вторых, попытаться систематизировать и оценить эти факторы, степень их влияния на развитие сценариев и их вариантов ВПО с единственной целью показать всю сложность, опасность  и перспективу развития системы МО и ВПО, а также необходимость максимально полного анализа всей совокупности формирующих её факторов.

Автор: А.И. Подберезкин