Как и раньше, судьба стран и народов находится в руках правящих и оппозиционных элит. Если они окажутся достаточно вменяемыми, чтобы осознать произошедшие в мире изменения, постсоветское пространство выйдет на новый уровень интеграции, на котором к одному знаменателю будут приводиться уже национальные законодательства, правила и методы ведения бизнеса, а также права граждан всех членов Евразийского союза на полноценное участие в бизнесе, политике и удовлетворение своих культурных потребностей на всей его территории.

На таких условиях Россия может, как и раньше, взять на себя обеспечение безопасности окраинных земель от внешней агрессии (в том числе от цветного переворота). Если национальные элиты не проявят адекватности, то в ближайшем будущем на постсоветском пространстве мы станем свидетелями целой череды цветных кризисов, стремящихся перерасти в гражданские войны.

США будут стремиться сделать их как можно более кровавыми, но только от национальной элиты зависит, сработает ли в подведомственной ей стране технология безупречного переворота, в рамках которой изначально слабая оппозиция, наращивая требования, сравнительно быстро размазывает непопулярную, колеблющуюся между желанием получить поддержку от России и опасением не понравиться Западу, власть.

Причем, в отличие от событий полуторадесятилетней давности, сейчас народы и элиты делают даже уже не цивилизационный выбор между Западом и Востоком, а выбор между жить и не жить[1]. Подобный приоритет воздействия на внутриполитическую стабильность означает, что существующая в настоящее время внутриполитическая стабильность, основанная на поддержке В. В. Путина, может быть разрушена. Прежде всего, с помощью вмешательства Запада[2].

Может быть, по аналогии со схемой вмешательства Германии, которая стимулировала переворот в октябре 1917 года. И не только деньгами и поставками оружия, но и участием своих специальных служб, о котором пишет, например, И. Линдер: «Среди отрядов, бравших город под контроль, были и специальные подразделения разведки германской армии и морской пехоты. По свидетельству очевидцев, немецкие моряки были одеты в русскую военно-морскую форму, но вооружены немецкими карабинами. Командовали ими офицеры с хорошим знанием русского языка. Сведения такого рода скупы, поскольку долгие десятилетия они были государственной тайной. Представители германских спецструктур действовали конспиративно, в точном соответствии с договоренностями, достигнутыми с руководством восстания. Данных о несогласованности, разногласиях или конфликтах между представителями российской и германской сторон нет. Каждая сторона знала и пунктуально выполняла взятые на себя обязательства. Все было проведено столь быстро и столь аккуратно, что большинство жителей города почти ничего не заметили. Отправившись спать 25 октября, наутро они проснулись уже в другой исторической эпохе…»[3].