Военно-теоретическая мысль зачастую лишь следует по пятам событий, фиксирует случившееся…[1]

И. Воробьёв, генерал-майор

Надо ясно понимать – и это одно из условий современного анализа, – что в разное историческое время, при разных геополитических и иных условиях,  разные факторы и разные тенденции в мире играли самую разную роль в формировании ВПО. Другими словами, ВПО, как состояние субъектов и их отношений, – находится в постоянном движении, динамика которого, изменения и их глубина, также не являются постоянными показателями. Это означает, что те или иные факторы и их критерии и показатели не являются постоянными. Так, например, если при анализе ВПО XVII века важными критериями военной мощи государств являлось качество и количество артиллерийских орудий, то в XX веке- танков, а в XXI веке – самолетов и средств ПРО-ПВО.

Изменение влияния и значения тех или иных факторов и тенденций – норма, закон общественно-политической энтропии, проявляющийся в том числе и на формировании ВПО. Причём в самых разных областях, как внутри мировых, так и внутриполитических факторов. Более того, как только динамика этих изменений ухудшалась, то происходило и замедление в развитии этих систем. Так, в статье, опубликованной в журнале «Аналог», известный физик, доктор Стенли Шмидт писал, что в Соединенных Штатах сейчас воцарилось состояние политической энтропии. Он цитирует статью, которую напечатали приблизительно 30 лет тому назад, о том, что общество, исповедуя различные точки зрения, способно производить энергию, подобно воде и пару, и, таким образом, способно вершить полезные дела себе во благо. Когда две партии в США имели полярные платформы, «энергетический баланс» был нарушен, и, соответственно, высвобождалась сила, которая «двигала» развитие американского общества[2].

В последнее время, по его мнению, политические платформы демократов и республиканцев настолько сблизились, что ни о каких «полярных» различиях речи быть не может. Вместо них на первый план выдвинулись разногласия по малосущественным деталям, и такое усреднение взглядов не может вести к решению действительно важных проблем. В результате политический процесс стал постепенно переживать «равномерное распределение энергии», т. е. энтропию.

То, что наше общество в процессе выборов разделилось практически поровну, только подтверждает факт отсутствия различий между партиями. Отсюда следует, что в нашем обществе присутствует состояние энтропии, и поэтому сейчас практически не имеет значения, какая партия у власти, ибо и при той, и при другой мало что изменится. В том, что страной управляют люди, согласные друг с другом по основным вопросам, таится опасность, даже если их убеждения – плод здравого смысла. Опасность заключается в том, что в их головы вряд ли придут по-настоящему новые идеи. Они удовлетворены равновесием, которое достигла страна, а в результате избиратели не в состоянии отличить Фому от Еремы и соответственным образом голосуют.

Не только состояние энтропии или нарушение равновесия приводило в действие множество сил. Внутри самих этих сил всегда наблюдалась некая дестабилизация условий существования. Так, например, в XVI – XVIII веках религиозные войны и различия в религиозных конфессиях христианства играли важную роль во взаимоотношениях субъектов ВПО – государств и некоторых акторов. Порой даже в большей степени, чем в XI-XII веках во времена крестовых походов против мусульман.

В начале XX века огромное значение приобрели идеологические факторы противостояния «буржуазных и пролетарских» субъектов ВПО, а до этого, накануне Первой мировой войны, – межимпериалистические (экономические, финансовые, геополитические) противоречия.  Во второй половине прошлого века противоборство между двумя политико-идеологическими и социально-экономическими системами превратилось в открытое военно-политическое противоборство в Корее, Вьетнаме, на Кубе и в целом ряде азиатских и африканских государств. Примечательно, что «ликвидация» идеологических противоречий не привела к исчезновению противоречий вообще. Просто возникли новые противоречия – межгосударственные, цивилизационные и иные.

Сложившаяся в начале XXI века структура МО и ВПО, представляет собой пока что «некую застывшую реальность» в отношениях между разными субъектами ВПО, которая трансформируется в новую ВПО, иллюстрирующую нарастающие противоречия между «контролером» – западной ЛЧЦ и другими центрами силы. Пока что это видно на примере противоречий Китая и США, России и США, Европы и США, но, в действительности, эти противоречия будут неизбежно нарастать не только «горизонтально», между центрами силы, но и «вертикально» – внутри и вокруг этих центров силы. Причем, чем сильнее будут эти противоречия, тем сильнее будут позиции и значения государств-субъектов ВПО, концентрирующих в своих руках институты силовой политики. Нарастающая тенденция к мировому равновесию, нарушенная после уничтожения СССР и ОВД, неизбежно приведет к созданию нового равновесия на новом уровне, возможно, уже не только между 2, но и 3–5 новыми центрами силы, а, значит, и увеличению значения силовых (не обязательно военных) институтов нации и государства.

Автор: А.И. Подберезкин