Основной вектор развития международной системы — это направление, в котором происходит изменение соотношения сил в мире. Проще говоря, этот вектор показывает, какие государства, коалиции и ЛЧЦ усиливаются, а какие ослабевают и какими темпами это происходит. При этом важнейшую роль для соотношения сил в мире играет состояние военно-политического баланса между государствами и коалициями. Это объясняется тем, что военная сила является последним и наиболее весомым аргументом в международных спорах.

Однако критическое изменение военно-политического баланса представляет собой уже завершающую стадию развития процесса изменения общего соотношения сил. Ему, как правило, предшествует изменение соотношения сил в других областях — экономической, научно-технической, идеологической, политической. Задача стратегического прогноза — своевременно выявить тенденцию к изменению соотношения сил на ранней стадии, когда военно-политический баланс, существующий в мире, еще даже не затронут этими изменениями.

Таким образом, при построении стратегического прогноза следует, прежде всего, найти ответ на два вопроса:

— в каком направлении и как быстро будет происходить изменение соотношения сил в мире;

— насколько эти изменения являются устойчивыми, то есть, являются ли они следствием воздействия объективных долговременных факторов или представляют собой конъюнктурные девиации, которые со временем будут преодолены.

Основные тенденции современности в сочетании с динамикой развития ключевых акторов международной системы, позволяют сделать вывод о том, что баланс сил в мире неотвратимо меняется не в пользу западной цивилизации. Прежде всего, это касается сферы экономики. Доля Запада в мировом производстве достигла своего пика в 1928 году, составив 84,2% от мирового выпуска. Но после Второй Мировой войны этот процент неуклонно снижался. К 1980 году доля Запада в выпуске продукции обрабатывающей промышленности равнялась 57,8% от всемирного. Точные данные по ВВП в период, предшествующий Второй Мировой войне, отсутствуют. Однако в 1950 году доля Запада в мировом ВВП составляло 64%, а к 1980-м это соотношение упало до 49%[1].

Характерно, что падение роли Запада в мировой экономике продолжилось и после так называемой «победы в холодной войне». В 1993-2013 годах доля ведущих западных стран (США, Германия, Франция, Великобритания, Италия, Канада) в производстве мирового ВВП сократилась почти на 6%[2]. И это при том, что в этот период для западной цивилизации сложились наиболее благоприятные условия, вызванные распадом главного геополитического конкурента в лице СССР и всего социалистического блока. По существу доля этих стран равняется сейчас около одной трети мирового ВВП, если считать по ППС. Между тем, их совокупный экономический потенциал составляет 3/4 всей западной экономики, что очень наглядно характеризует перспективы западной цивилизации в целом.

Даже если полагаться на т.н. «инерционный сценарий» и предположить, что доля Запада в мировой экономике будет сокращаться на 6% каждые 20 лет, то к 2055 году доля западной цивилизации в мировом ВВП снизится до одной четверти. Но скорее всего экономическое «сдувание» Запада не будет носить линейный характер. На каком-то этапе этот процесс может пойти лавинообразно, как уже было в период Великой депрессии 30-х годов прошлого века.

В любом случае по мере ослабления экономической роли Запада, будет уменьшаться и его политическая роль. В случае инерционного сценария это влияние будет ослабляться постепенно. В случае кризисного развития, оно может растаять одномоментно. Уже в среднесрочной перспективе (7-10 лет) события могут начать развиваться по принципу раскручивающейся спирали. Ослабление политической роли Запада будет уменьшать его возможности влиять на экономические процессы и наоборот. И так до тех пор, пока западные общества не опустятся до среднемирового уровня потребления. Но это уже будет означать социально-экономический коллапс западной цивилизации.

По существу, в настоящее время человеческая цивилизация подошла к определенному рубежу, когда назревает переформатирование всей системы международных отношений. Мир приближается к точке бифуркации, напоминающей периоды краха Римской Империи, падения Византии, распада Золотой орды, а также великих географических открытий, приведших к формированию западноцентричной модели мироустройства, основанной на колониальной, а затем неоколониальной системе господства западной цивилизации. Сейчас, эта система, просуществовавшая около 400 лет, подходит к своему исчерпанию.

Фактически речь идет о смене эпох в развитии человеческой цивилизации. Таким образом, основной вектор мирового развития состоит сейчас в ослаблении позиций западной цивилизации в экономической, идеологической, культурной и, как следствие, в политической областях. На смену глобальному доминированию Запада, приходит полицентричная система мироустройства, опирающаяся на центры силы, формируемые другими локальными цивилизациями. При этом Запад, все еще сохраняющий мировое лидерство в научно-технической и военной сферах, пытается конвертировать эти остающиеся у него стратегические преимущества в политическое влияние, которое позволило бы остановить неблагоприятные с его точки зрения процессы изменения международной обстановки.

Из этого вытекает основное противоречие современности, предопределяющее возможные сценарии дальнейшего развития международной обстановки. Это — противоречие между стремлением западной цивилизации сохранить свое доминирующее положение в мировых делах и прогрессирующим падением роли Запада в экономическом, научном, идейном и культурном развитии человечества. Данное противоречие обуславливает обострение борьбы между западной цивилизацией и другими локальными человеческими цивилизациями.

Обострение политической борьбы между основными локальными человеческими цивилизациями закономерно привело к резкому усилению идейной борьбы между ними. Привлекательность западной модели развития для других стран и народов существенно ослабла. Теряя экономическое и политическое влияние, Запад развернул масштабное идеологическое наступление с целью навязать свои ценности элитам других стран и тем самым подчинить их своему влиянию. Еще патриарх теории политического реализма Ганс Моргентау отмечал, что именно информационный способ влияния на другие общества является наиболее устойчивым. Он даже ввел специальный термин «культурный империализм», который он называл «наиболее изощренной и… наиболее успешной империалистической политикой». По словам Моргентау, культурный империализм «направлен не на захват территории или контроль над экономической жизнью, но на завоевание и контроль над умами людей»[3].

Современные информационные технологии предоставили Западу огромные возможности для осуществления такого контроля. На реализацию этой программы были брошены огромные ресурсы. Была создана обширная мировая сеть неправительственных организаций, призванных осуществлять продвижение «демократии» и «прав человека». На государственном уровне велась активная работа с национальными элитами, по их переориентации или подчинению, чтобы принудить их к сотрудничеству в насаждении западного мировоззрения в своих обществах. Данная политика вызвала естественную реакцию сопротивления во многих странах. Стремясь сломить это сопротивление, Запад стал переходить от информационно-пропагандистской работы к использованию «мягкой силы» в виде «цветных революций», а в ряде случаев даже к применению жесткой силы в виде военного давления и запугивания.

Таким образом, в современном мире борьба ценностей уже вышла за рамки морали и не сводится к тому, кто будет лучше выглядеть в мировом общественном мнении. В настоящее время идейная борьба приобрела реальный военно-политический аспект и напрямую влияет на национальную безопасность государств. Как справедливо отмечают эксперты ЦВПИ МГИМО, сейчас западная цивилизация «объявляется «эталоном», «самодостаточной системой ценностей», «образцом» для подражания и, может быть, главное — той «абсолютной» международной нормой, которой должны соответствовать другие локальные цивилизации, нации и страны… В противном случае эти цивилизации оказываются «нецивилизованными», «недемократическими»»… Как следствие, вокруг этих стран создается неблагоприятная международная и военно-политическая обстановка[4].

Усиление межцивилизационного противоборства, также привело к резкому возрастанию роли военной силы в международных делах. Западная цивилизация всегда прибегала к военной силе тогда, когда не могла достичь своих целей методами экономической экспансии или политического давления. Наиболее, наглядно эта политика проявилась во время т.н. «опиумных войн» в Китае. В современную эпоху переход Запада к применению военной силы против других цивилизаций начался с агрессии НАТО против Югославии в 1999 году. Затем последовало вторжение в Афганистан, оккупация Ирака, разгром Ливии и диверсионно-террористическая война против Сирии. Фактически с началом XXI века военные операции Запада против других цивилизаций не прекращались ни на один день.

В то же время полноценное применение Западом военной силы в мировом масштабе продолжает сдерживаться военным потенциалом России. Несмотря на идеологическое поражение в «холодной войне», распад ОВД и СССР, Россия сохранила военный потенциал, способный нанести Западу неприемлемый ущерб в ходе военного конфликта. Военно-стратегический паритет, сложившийся еще в советскую эпоху, Западу сломать не удалось. Сейчас в мире возникла уникальная ситуация, когда Запад, располагающий огромной военной мощью — не в состоянии полноценно использовать ее для навязывания своей воли другим странам и цивилизациям. Простое количественное наращивание военно-силовой компоненты в условиях наличия ядерного оружия уже не дает эффекта. А незначительные военно-технические преимущества над другими странами, имеющиеся у США продолжают неуклонно сокращаться.

Поэтому, наряду с поиском возможностей для достижения военно-технического превосходства над Россией, западная военная мысль стала искать новые пути и способы использования силы в международных отношениях. И, надо сказать, преуспела в этом. Как отмечалось на научной конференции МГИМО «Долгосрочное прогнозирование международных отношений в интересах национальной безопасности России», прошедшей в сентябре 2016 года: «Новые формы использования силы в международных отношениях сейчас можно условно объединить под собирательным термином «гибридная война». Под «гибридной войной», как правило, подразумеваются военные действия, которые совмещают дозированное использование регулярных вооруженных сил, операции неформальных вооруженных формирований, акции гражданского протеста и саботажа, а также информационную войну, экономические санкции и политическое давление»[5]. Этот новый тип войн становится основой межцивилизационного противоборства в предстоящую эпоху, что, однако, не исключает возможности эскалации этого противоборства при определенных условиях до уровня войны обычного типа.

Таким образом, дальнейшее развитие системы международных отношений будет в основном зависеть от действий предпринимаемых западной цивилизацией. Это объясняется тем, что Запад пока еще представляет собой наиболее мощную и активную сторону глобального уравнения. Причем, тупиковая ситуация, в которой оказался Запад, вынуждает именно его действовать инициативно. Инерционный сценарий для Запада неприемлем, так как ведет к историческому поражению.

Что касается других цивилизаций, то как-то существенно повлиять на поведение Запада они не в состоянии. Взятая сама по себе, каждая другая цивилизация слишком слаба, чтобы в одиночку противостоять Западу по всем основным параметрам.

Например, российская цивилизация способна противостоять Западу в военном и военно-техническом отношении, но в области экономики ее мировые позиции довольно слабы. Восточноазиатская цивилизация может противостоять экономически, но не способна противостоять в военной области. Исламская цивилизация давно бросила небезуспешный идейный вызов Западу, но вынуждена обороняться под сильным экономическим и военным давлением.

В то же время степень координации незападных цивилизаций для поиска общих решений мировых проблем еще не достаточно сильна, чтобы сформировать единую позицию по ключевым вопросам. БРИКС представляет лишь зародыш такой координации. Более того, внутри незападных цивилизаций имеются сильные противоречия и разобщенность. Степень же координации внутри западной цивилизации намного выше и в последнее время только растет. Поэтому действуя по основным вопросам как единое целое, Запад в состоянии навязывать миру свою повестку дня. Другие же цивилизации, используя свои сильные стороны, могут лишь повлиять на нюансы этой политики и поставить некоторые ограничения действиям Запада. Однако вынудить его полностью изменить политику они не в состоянии.

Таким образом, дальнейшие сценарии развития МО будут зависеть от того, какую модель поведения выберут элиты западных стран. Таких моделей сейчас может быть всего две — модель кооперации с остальным миром или модель конфронтации, направленная на подчинение других цивилизаций своим интересам. Если бы была выбрана кооперационная модель, то это означало бы, что Запад пойдет по пути сотрудничества с другими цивилизациями по переустройству мировой системы на основе многополярности. Конфронтационная модель означает, что Запад выбрал путь противоборства с другими цивилизациями за сохранение своего глобального доминирования. Пока конфронтационная модель явно преобладает. А это означает, что противоборство Запада с другими цивилизациями, прежде всего российской, будет нарастать.

В рамках данного вектора развития международной системы возможны несколько сценариев развития международной обстановки. В частности, исследователи ЦВПИ выделили ряд таких возможных сценариев. Они включают:

— Сценарий сдерживания многополярности международной системы;

— Сценарий консервации однополярной системы международных отношений;

— Сценарий коллапса или раскола Запада;

— Сценарий согласованного перехода к многополярной системе международных отношений.

Эти сценарии развития МО были рассмотрены и подробно проанализированы в предыдущих публикациях ЦВПИ.8 Затем, с учетом субъективных факторов мировой политики, эти сценарии были сведены к одному наиболее вероятному сценарию развития МО, который получил условное название сценарий «Глобального военно-силового противоборства западной цивилизации с другими цивилизациями».

>>Полностью ознакомиться с монографией «Мир в XXI веке: прогноз развития международной обстановки по странам и регионам»<<