Степень взаимосвязи событий, в сущности, связана с фундаментальными чертами исторического периода. Неслучайно впервые эту взаимосвязь событий, происходивших с 220 года до н.э., подметил Полибий, для чего он использовал слово syploke – переплетение[1]

А. Ханиотис

Нравственность в политике – это сознательно выбранный субъектом национальный и государственный приоритет в политике по отношению к другим приоритетам, интересам и ценностям. Субъективность осознания тех или иных задач в политике, экономике или военной области, везде, для политика во многом устанавливается нравственными нормами и интересами нации и государства.

И, наоборот, игнорирование этих национальных интересов под любым предлогом («преимущества общечеловеческих» интересов, неких гуманитарных и международных норм и т. д.) неизбежно ведет политика к его политику не только к краху, но и затягивает в эту пропасть других, прежде всего, зависящих от него субъектов.

Именно так произошло с политикой М.С. Горбачёва и самим политиком, а также со всей системой МО и ВПО в 80-е годы и начале 90-х годов. Субъективные, во многом личные ошибки М.С.Горбачева и части правящей элиты СССР стали следствием игнорирования ими приоритета национальных и государственных интересов СССР.

Переплетение событий 1990–1991 годов из внутренней политики СССР-России и политики других субъектов МО и ВПО – пример того как формируется мировая система в революционные периоды, когда произошел крах Потсдамской системы МО и наступил период откровенного внешнеполитического доминирования США и членов их коалиции. Война в Ираке и Югославии, а затем в Афганистане и Ираке, расширение НАТО, санкции против России, а потом и Китая – детали того радикального изменения в структуре МО и ВПО, которое произошло в начале 90-х годов в результате, прежде всего, предательства советской правящей элиты не только национальных интересов СССР, но и интересов своих союзников и партнеров.

В результате этих внутренних, по сути, нравственных изменений, таким образом, был нанесен самый сильный удар по всей системе МО и ВПО, который стал сопоставим с результатов Второй мировой войны. Не случайно, что Россию стали называть страной, проигравшей мировую войну.

Взаимосвязь истории того периода выражена во взаимосвязи процессов формирования МО и ВПО с процессами идеологии, нравственности и внутриполитических изменений в отдельном субъекте (субъектах) МО. Позже, уже в новом веке, эта же взаимосвязь подтвердилась в «цветных революциях» в странах Северной Африки, Сирии, на Украине.

Но эта же взаимосвязь самым сильным образом отразилась и на социально-экономической и внутриполитической ситуации в России и в других государствах на постсоветском пространстве, где хаос, развал идеологической и нравственной систем привел к полной дезорганизации.

Одной из ярких черт такого кризиса во всех странах на постсоветском пространстве стала коррупция. К 2020 году были осуждены так или иначе почти 20 губернаторов и министров, сотни вице-губернаторов и мэров городов, чиновников среднего звена федерального и регионального уровней только за доказанные уголовные преступления. При том, что за низкую эффективность руководимых ими органов, халатность и не исполнительность, как правило, не наказывали вообще.

Главной причиной такого низкого качества принимаемых решений в последние десятилетия стал резкое падение нравственных норм правящей элиты, которая в своем большинстве стала конформистской и приспособленческой, готовой к преступлениям ради личной выгоды. В разные периоды времени, как советский, так и «российский» для очень многих из представителей правящей элиты СССР и России такие оценки и решения стали непосредственно зависеть не столько от их интеллектуальных способностей и личностных когнитивных возможностей, сколько от политической конъюнктуры и доминирующих трендов в информационном пространств[2].

Можно согласиться с оценкой правящей элиты, которую дал академик А.М. Васильев: «В МИДе, в армии, в разведке было много людей, для которых государственные интересы всё-таки стояли на первом мете…. Но за спиной у нас, у всех стояло развалившееся государство, разваливавшееся общество, преданное его элитой, для которой…. интересы России стояли даже не на десятом месте. В этом же трагедия…., вас которые участвовали в этом деле, нас, которые стояли рядом….А те, у которых были реальные рычаги влияния и власти, им было наплевать… на все эти устремления…»[3].

Иными словами, качество принимаемых решений в политике и экономике стало меньше всего зависеть от качества управления правящей элиты, прежде всего, её способности к управлению, стратегическому прогнозу «предсказанию» последствий своих действий, сколько от внешних условий, в которых готовятся и принимаются такие решения. Как правило, такие внешние условия создавались самым верхушечным слоем управляющего класса – политбюро, конкретными личностями в руководстве страны – Л. Брежневым, К. Черненко, М. Горбачёвым, Б. Ельциным, В. Путиным и их непосредственным окружением. Очень яркую характеристику последнего периода Л. Брежнева дал, например, бывший партийный функционер и посол СССР в Афганистане Н.Г. Егорычев: «Решения как в области внешней политики, так и в экономике, других внутренних делах принималось очень узким кругом лиц без достаточной дискуссии, без обоснований, без настоящих экспертных оценок. Часто превалировали амбиции, не говоря о слабом теоретическом базисе решений. В общем-то по каждой проблеме… должны были сходиться мнения трех ведомств КГБ, Министерства обороны, МИДа, конечно при участии Международного отдела ЦК»[4].

Ситуация, судя по всему, изменилась со временем при В.В.Путине, когда многие крупные решения стали регулярно обсуждаться на Совете Безопасности, хотя и в данной практике, как я уверен, сохранилась традиция доминирования при принятии внешнеполитических решений позиций трех ведомств – СВР, МИДа и Минобороны.

Таким образом, качество управления – обязательное условие эффективной политики имеет очень слабое отношение к адекватности в оценке и прогнозе развития

современной ВПО правящей элитой государства. Без качественного управления, которое характеризуется неким обязательным и желательным набором характеристик (профессионализма, последовательности, нравственности, образования, патриотизма и способности к стратегическому прогнозу, а также творческому подходу)[5], невозможно говорить о сознательном формировании политики государств и МО-ВПО, но это качество оказывается настолько условной и неуловимой категорией, что превращает анализ состояния ВПО в последствие неких внешних условий, имеющих нередко мало общего с реальностью.

Справедливо оценить качество государственного управления современникам особенно трудно – далеко не всегда те или иные события могут быть оценены по достоинству или, как минимум, адекватно. Простой пример – частые и принципиальные разницы в оценках наших современников – бывшего президента США Б. Обамы и Д. Трампа, которые абсолютно отрицают друг друга. Так, например, по вопросу об исключении России из «Большой восьмерки», которое было сделано в 2014 году Б. Обамой после воссоединения Крыма и трактовкой в 2020 году этого решения Д. Трампом как «поражения Б. Обамы в противоборстве с Россией». Это произошло потому, что США при Обаме и вице-президенте Джо Байдене полностью проиграли России, убежден глава Белого дома. «Забавно наблюдать, как коррупционер Джо Байден делает заявления по поводу России, написанное, очевидно, его помощниками.

Россия полностью обыграла его и Обаму, пока они были во главе страны. Они так сильно проиграли, что Обама решил исключить Россию из G8. США были слабы во всем, но особенно на российском направлении»[6], – написал Дональд Трамп в конце июня 2020 года в Twitter.

В этой связи возникает естественный вопрос о самой возможности точного анализа и прогноза МО-ВПО, которая не зависела бы от её трактовки политиками, историками, публицистами и журналистами. Такая возможность, на мой взгляд, существует, но далеко не всегда становится известной публично. Иными словами, реальное состояние ВПО и его публичное описание – представляют собой огромную разницу. От реальной оценки зависит само существование государства, а от её публичной оценки нередко только сиюминутный, частный результат, который, как правило, расходится с реальным анализом.

К сожалению, весь опыт развития России последних десятилетий говорит о неэффективности правящей элиты и её неспособности к эффективному управлению, что делает оценку ею состояния МО и ВПО – реальную и публичную, которые часто совпадают, – изначально ошибочной. Так и было все годы с середины 80-х годов, когда ВПО была оценена М. Горбачёвым и его соратниками неверно, а Б. Ельциным вообще никак не оценивалась, но это был как раз тот период, когда публичные оценки обосновывали и диктовали реальные оценки МО и ВПО. В результате реальность оказалась далека от этих оценок, превратившись в страшную действительность.

Уже в последние годы, к сожалению, результаты социально-экономического развития страны и меры по её безопасности, как правило, оказывались не эффективными, а решения нередко ошибочными и даже преступными. Критических высказываний по этому поводу великое множество, но кризис весны 2020 года, когда одновременно обрушились цены на энергоносители, а также разродилась пандемия показали насколько не эффективно это управление в условиях кризиса, что не оставляет надежд и на адекватную оценку МО и ВПО. Журналист М. Калашников в апреле 2020 года очень резко, но справедливо дал следующую характеристику: «Нынешнее испытание комбинированным кризисом (падение мировых цен на нефть, пандемия коронавируса, глобальная депрессия) показало, что модель (путинская – М.К.) недееспособна. Она разваливается на глазах, хотя внешне эпидемическая обстановка в РФ гораздо лучше, чем в США. Крах наступает в самом слабом звене – в экономике.

Последствия непродуманной, законами не прописной «самоизоляции» выйдут тяжелейшими. Видно, что меры принимаются впопыхах, лихорадочно, бессистемно. К возможной эпидемии толком не готовились.

Пытались до последнего скряжничать, избегая крупных затрат государства. Но в результате пришлось копировать американские и европейские меры поддержки экономики и бизнеса. Наконец-то Кремль произнес долгожданные слова: беспроцентные кредиты для предприятий на выплату зарплаты, ссуды под низкие проценты на пополнение оборотных средств, безвозмездная помощь предприятиям на то, чтобы содержать сотрудников запертыми по домам. Однако присмотрись и сразу увидишь всю ту же ограниченную скупость и половинчатость. Кредиты для предприятий под самые низкие проценты? Так они требовались еще задолго до пришествия коронавируса. Причем не для отдельных фирм, а для всех предприятий. Для того, чтобы преодолеть десятилетний застой в экономике РФ, ее черепашьи темпы роста. Причем дешевый кредит должен сочетаться с мерами покровительственной политики (протекционизма), чтобы новые заводы и фабрики поднимались в РФ. Чтобы дешевые деньги не уходили на закупку импорта, чтобы они в стране создавали рабочие места.

Но разве это предусматривается нынешней моделью? Нет. Протекционизм проклинается, а дешевые кредиты вводятся лишь на время.

Еще до пандемии государство высосало повышениями налогов все соки из промышленности и граждан, обрекая их на застой и нищету. Вирус лишь ускорил процесс катастрофы в экономике, вызванной не им, а действующей моделью. То же самое можно сказать об «оптимизации» здравоохранения и о многом другом»[7].

Генерал П.И. Батов гениально ответил (сам того не подозревая) о диагнозе российской правящей элиты, у которой не было «желания» (воли) и творчества для управления нацией и страной. Все требования последних десятилетий к управленцам любого звена сводились к сохранению внешней лояльности, механической исполнительности и «скромности» (отсутствию инициативы), что превращало исполнителей, политиков и тех, кто их обслуживает в конформистов, готовых служить любой власти, любым идеям и любой политике. Конформизм и неспособность к творческому решению вопросов, вкупе с откровенным непотизмом и коррупцией стали фирменной чертой российской правящей элиты.

Такие фигуры стали большинством, нормой не только в исполнительной власти, но и в законодательной, судебной и, конечно, в науке и образовании, где успешная карьера по административной лестнице была признаком лояльности власти и 100% конформизма в поведении. Не случайно, что значительная часть истэблишмента последних десятилетий начинала свою карьеру при Л. Брежневе и К. Черненко, продолжала при М. Горбачеве и Б. Ельцине, а сейчас, вот уже более 20 лет, успешно адаптировалась и к правлению В. Путина. Даже заядлые профессиональные оппозиционеры Г. Зюганов и А. Проханов успешно вошли в этот круг «делателей карьеры».

Именно эти условия были обязательными все годы для управленцев и их карьерного роста, в то время как наиболее эффективные – творческие и интеллектуальные – действия были не просто не востребованы, но и прямо осуждались. Как справедливо отмечают военные эксперты И.М. Попов и М.М. Хамзатов, «Они не блещут талантами и эрудицией, не сыплют новыми идеями и не мечтают сделать научное открытие, … их заслуга в том, что «они ничего не делают». Они последовательно, шаг за шагом продвигаются вверх, постепенно становятся начальниками… в своих организациях, формируя ту самую закрытую касту «посвященных». Далее глубокомысленного «надувания щек» и намёков на свою «избранность» такие «посвященные» в научных дискуссиях (и работе – А.П.) не идут»[8]. И именно эти условия сформировали правящую элиту при В. Путине, которая стала продолжением традиций формирования правящей элиты М. Горбачёва–Б. Ельцина, когда даже требования «обновления» вели к простой смене одних конформистов на других. Эти качества правящей элиты страны в полное мере отразились на её способности адекватно оценивать и прогнозировать развитие МО и ВПО, когда череда ошибок и преступлений уже после развала СССР и ОВД привела к формированию ложного представления о состоянии МО и ВПО.

Автор: А.И. Подберезкин

>>Полностью ознакомиться с монографией "Оценка и прогноз военно-политической обстановки"<<