Место России в мире в будущем: прогноз и оценка

…кризис, как известно, по-гречески означает «суд». …этот момент истины, момент обнажения смысла времени есть величайшая ценность…[1]

 

… ряд показателей государств-членов ЕАЕС опустился ниже 1990 года, т.е. они были отброшены более чем на четверть века назад, тогда как мировая экономика двигалась вперед…[2]

Ю. Яковец, Е. Растворцев, сотрудники ИЭС РАН

Дискуссия о месте и роли России в мире обострилась в 2017 году по двум основным причинам. Во-первых, события в мире и обострение противоборства с Западом в 2017 году стало следствием переоценки политики России по самому широкому кругу вопросов — от политики в Сирии и на Украине до итогов Олимпийских игр и иностранных экономических санкций, которые радикально изменили международную и военно-политическую обстановку для России, которые приобрели отчетливо выраженный кризисный, даже военно-силовой, характер. Одновременно эти события по-новому заставили посмотреть на историю и наследие России, что проявилось во время мероприятий, отмечающих столетие революций в России.

Во-вторых, непростая социально-экономическая и внутриполитическая обстановка в 2014–2017 годах, фактически стагнация, которая сопровождалась снижением уровня доходов большинства населения, привела объективно к спорам об эффективности деятельности власти, которые обострились накануне выборов президента страны в марте 2018 года, в т.ч. в немалой степени не только из-за внутренних, но и из-за внешних причин: правящие круги США, Великобритании и других стран сознательно и довольно искусно нагнетали обстановку вокруг России[3].

Понятно, что в этих условиях проблемы стратегии развития России стали особенно актуальными и дискуссионными. Кто из кандидатов и с какой программой пойдет на выборы, а, главное, — самый вероятный победитель — В. Путин — какую стратегию предложит? И предложит ли вообще?

Определение реального места России в современном мире уже является важнейшей точкой отсчета анализа, более того, политическая позиция, которая во многом предопределяет не только ход научного исследования, но и политическую и научную адекватность тех или иных оценок[4]. Не смотря на существование огромного количества вполне объективных, в том числе международных, критериев оценки, огромная роль по-прежнему принадлежит субъективному фактору, а именно стремлению тех или иных социальных групп и отдельных лидеров подогнать действительность под вымышленную ими реальность. Это  стало одной из ведущих тенденций современности, не считаться с которой нельзя — стало окончательно ясно, что не известно точно, что же является реальностью, — то, что показано в СМИ или то, что есть на самом деле.

Как ни странно, но это вполне соотносится и с анализом социально-экономической ситуации в России, который, как оказывается, может носить вполне субъективный, даже «субъективно-директивный» характер. Более того, можно даже сказать, чем больше у нас появляется возможностей и критериев внешне объективных оценок, тем больше они используются субъективно прямо в противоположных целях политически и информационно.

Именно поэтому мы часто сталкиваемся с ситуацией, когда одно и то же явление политически объясняется и трактуется совершенно по-разному. Даже если оно относится к таким явлениям, где доминируют количественные критерии, например, в области экономики и финансов. Почему, в частности, величина внешнего долга для развитых государств, составляющая даже более 120% ВВП, не является критичной, а для России этот же показатель в 30% считается чуть ли не катастрофическим? Почему рост ВВП в СССР в начале 1980-х годов на 2–3% в год считается застоем, а тот же рост ВВП в России в некоторых кварталах 2017 года на 1% — «выходом из кризиса на этап развития»?

В еще большей степени субъективность присутствует в политических оценках, где одно и то же событие трактуется прямо противоположно: расстрел парламента России в октябре 1993 года как «победа демократии над красно-коричневыми» и как начало авторитаризма и разложения «эпохи Ельцина»?

Наконец, когда речь заходит о военной области, особенно военном искусстве, то, похоже, адекватность и объективность исчезают вообще. Достаточно привести классический пример с оценками итогов Бородинского сражения: за 200 последовавших лет было написано сотни книг и тысячи исследований, но до сих пор не ясно, кто же победил в нем? Но объективность в оценках в военной области исчезает напрочь сегодня, когда оценивается современная ВПО, где кроме заведомой дезинформации и ложных сигналов политиков и СМИ появилась масса профессиональных дезинформаторов-экспертов, задачей которых является сознательное искажение действий противника[5].

В нашем случае ситуация осложняется еще и тем, что либеральные политики и эксперты в России (сознательно или по незнанию) постоянно искажают в своих оценках характер МО и ВПО, создавая абсолютно ложную картину, полностью искажающую действительность. Это поведение было характерно для них в период «кухонной

оппозиции», которая при Горбачеве превратилась в официальную политику уступок СССР, а при Ельцине — в капитуляцию по всем внешнеполитическим направлениям. Как правило, те же люди — от В. Лукина и И. Иванова до нынешних экспертов (нет смысла перечислять потому, что они все на 100% входят в это число) — прошли путь, длинною в 40–50 лет, при всех руководителях, оставаясь все теми же  либеральными оппонентами «режимов» Брежнего–Андропова–Горбачева–Ельцина, умудрившись как-то вписаться и в стратегию внешней политики В. В. Путина[6].

Соответственно, когда речь заходит о той или иной нации, её истории и будущем — будь то Украина, Россия или США — оценки могут быть самыми разными, но, скорее всего, не смотря на весь огромный аппарат и информацию, эти оценки будут очень субъективными. Причем, как и многие другие политические оценки, такое мое определение также очень субъективно. Они могут распространяться от уничижительных оценок, которые были очень популярны на рубеже 1990-х годов относительно СССР (например, бывший секретарь парткома ИМЭМО РАН СССР, а в последствии руководитель московской организации «Выбора России» и гендиректор Первого канала С. Благоволин очень любил называть СССР «Верхняя Вольта с ракетами»), до достаточно распространенного мнения о России как сверхдержаве ХХI века, способной конкурировать с Западом на равных, более того, о России, как о надежде  для всего человечества.

Попробуем использовать те и другие, попытавшись как-то объективно оценить сегодняшнее место и роль России для того, чтобы точнее сформулировать её стратегический прогноз и попытаться обосновать стратегию её развития. Особенно учитывая военно-политические  аспекты, влияющие на условия развития России.

Автор: А.И. Подберёзкин


[1] Шипков А. В. Социал-традиция. — М.: АСТ, Пресс-Книга, 2017. — С. 7.

[2] Яковец Ю. В., Растворцев Е. Е. О системе целей и стратегий устойчивого развития Евразийского экономического союза / Экономические Стратегии, 2016. — № 7. — С. 7.

[3] Долгосрочное прогнозирование развития отношений между локальными цивилизациями в Евразии: монография / А. И. Подберёзкин и др. — М.: МГИМО–Университет, 2017. — С. 29–92; 307–350.

[4] См. подробнее: Подберёзкин А. И. Стратегия национальной безопасности России в ХХI веке. — М.: МГИМО–Университет, 2016. — С. 330.

[5] Некоторые аспекты анализа военно-политической обстановки: кол. монография / под ред. А. И. Подберёзкина, К. П. Боришполец. — М.: МГИМО–Университет, 2014. — С. 651–658.

[6] Подберёзкин А. И. Современная военная политика России. — М.: МГИМО–Университет, 2017. — Т. 2. — С. 539–587.

 

13.10.2018
  • Аналитика
  • Военно-политическая
  • Органы управления
  • Россия