… Китай постепенно прорисовывается как общество, которое, скорее всего, бросит вызов Западу в борьбе за глобальное господство[1]

С. Хантингтон

Развитие неравномерно. На одном полюсе вырвавшаяся вперед, всё более отрывающаяся от интересов человечества техносфера. На другом – трагически отстающие … зародыши ноосферы[2].

Когда говорят о китайской ЛЧЦ, то имеют ввиду, как правило, собственно КНР, что заведомо искажает действительность. Необходимо рассматривать феномен китайской ЛЧЦ как несколько достаточно самостоятельных факторов и тенденций в мировой политике, которые можно свести, как минимум, к следующим:Развитие китайской ЛЧЦ в ХХI веке уже стало самым дестабилизирующим фактором МО, который еще только начинает осознавать в политике потому, что поведение китайской правящей элиты в мире продолжает оставаться очень осторожным. КНР внимательно наблюдает и участвует во всех мировых процессах, более того, становится инициатором крупных, даже глобальных проектов, но пока что его активность (исключая экономическую) не носит глобального характере. Ясно однако, что она будет быстро нарастать по мере усиления Китая и  превратится в глобальны фактор политики уже в недалеком будущем. Это понимают все и ждут – кто с надеждой, а многие и опасением[3].

Во-первых, финансово-экономической и торговой экспансии китайской экономики в мире, которая уже стало влиятельным фактором мировой политики для целых регионов и стран – от США и Европы до бассейна АТР.

Во-вторых, стремительного роста численности среднего класса граждан не только КНР, но и других стран, которое стало измеряться в нынешнем веке уже сотнями миллионов человек[4]. Только в КНР за последние десятилетия высшее образование получило более 300 миллионов китайцев, не говоря уже о гражданах Тайваня, Гонконга, США и других стран.

В-третьих, расширения перечня стран и целых регионов – от Австралии и Малайзии до африканских и многочисленных островных государств, – где не только экономическое, но и политическое влияние стремительно растет.

В-четвертых, неизбежное усиление военной мощи и влияния КНР, которая уже превратилась во вторую-третью по военной мощи страну мира, а в недалеком будущем сможет претендовать на первую роль. Так, по строительству ВМФ (по тоннажу), численности личного состава ВС, количеству ВВСТ КНР уже выходит на первое место в мире.

Наконец, в-пятых, в создании и успешной общественно-политической модели, альтернативной либеральной модели западной ЛЧЦ, которая могла бы стать образцом для других стран в условиях нарастающих кризисных явлений на Западе. Такая привлекательная модель включала в себя:

– последовательное и бескризисное социально-экономическое развитие на притяжении многих десятилетий;

– устойчивость внутриполитической системы и механизмов передачи власти;

– рост благосостояния всех классов;

– органичное сочетание духовности (ДАО), государства и личности.

Начнем с приятной для наших восточных партнеров новости. Как отмечает журнал «Эксперт» со ссылкой на западные источники, Китай уже в течение ближайшего года–двух догонит и перегонит даже не США, а весь североамериканский рынок по кассовым сборам. На сегодняшний день значительную часть роста мировых кассовых сборов (40,6 млрд. долл.) обеспечивает именно прирост в Китае (7,9 млрд.), в то время как США и Канада постепенно теряют темпы. Только в первой половине 2018 года рост кассовых сборов составил 25% (в 2017 году – около 23%), а продажи билетов подскочили на 16%. За 2017 год количество кинотеатров в КНР увеличилось на 23%, превысив 50 тыс., что почти на 11 тыс. больше, чем в США. Таким образом, Китай семимильными шагами движется к своей цели: в 2020 году стать лидером на рынке кино.

Что показательно, самыми популярными картинами последних лет там становятся не голливудские, а их собственные.

Самым кассовым фильмом, как видим, стал «Война волков – 2», собравший в прошлом году свыше 870 млн. долл. в мировом прокате. Фильм немудреный – про то, как местный китайский Рембо попал в африканскую страну, где спасает китайских граждан от недружелюбных местных боевиков и неких европейских наемников. Этот популярный боевик с хорошим бюджетом и неплохой игрой актеров появился не сам по себе, а имел конкретную цель – подготовить китайского и мирового зрителя к появлению первой военно-морской базы КНР в африканском Джибути, где Поднебесная соперничает с США.

В топ-10 вошел и очередной фильм мегапопулярного Джеки Чана, ставшего еще в 2013 году членом местной общественной палаты – Народного политического консультативного совета КНР, сессии которого проводятся одновременно с китайским парламентом. То есть одним из советников по культуре компартии.

И вот тут мы подходим к самому главному – почему Китай становится законодателем мод в кино и уже обыгрывает США на поле пропаганды в широких массах. Оказывается, там все просто: госвложения и контроль над кинокомпаниями, как своими, так и зарубежными, умеренная, но крайне действенная цензура и работа с собственной творческой элитой. В общем, все, от чего наших «звезд» массово ударил бы приступ падучей с воем и дрыганием ножками.

Начнем с того, что в начале этого года отвечавшая за весь контент в стране Госадминистрация по вопросам прессы, публикаций, радио, кино и телевидения была передана под контроль департамента по пропаганде компартии со строгим напутствием от руководства страны – следить за ценностями продвигаемыми фильмами, социальной стабильностью и борьбой с распространением «культа богатства». То есть все те же главные китайские скрепы, от упоминания которых наших «творческих» воротит. Более того, дабы объяснить западным, да и российским «партнерам», почему их с картиной прокатили на самом богатом кинорынке борьбы с ценностями капиталистического Запада, готовятся поправки к закону, определяющему уровень иностранного вмешательства в теле- и киноиндустрию. Помимо цензуры на теле- и киноэкранах, там вообще будут запрещены в прайм-тайм любые трансляции иностранного контента, включая голливудские картины, а общая доля импортного контента на эфирных каналах и стриминговых площадках не сможет превышать 30%. 

То есть «скрепы» зарубят все ток-шоу про миллионеров и миллиардеров, все голливудские блокбастеры и их сериалы, заменив их на местные «драмы» с рассказами про строителей и учителей. А теперь представим это на нашем ТВ и последующий штурм всех директоров ТВ-каналов Администрации президента с дружным воем: диктатура, тоталитаризм, Путин-Сталин-Грозный.

Параллельно с работой над продвижениями ценностей компартия взялась и за творческих. Так, в первую очередь они «поговорили» с «креативными режиссерами». Например, крайне обласканный Западом и получивший приз в Каннах за фильм про игромана «Жить» (признанный в Пекине китаефобским и потому запрещенный) режиссер Чжан Имоу сегодня патриот, каких еще поискать. Теперь его «фишка» – красивые фэнтезийные и исторические фильмы, где китайцы живут в красивой стране с героическим прошлым. В России он известен по фильму «Великая стена», где грязные европейские варвары помогают справиться героям-защитникам Великой Китайской стены с инопланетными чудовищами.

Помимо этого, власти начали массовую проверку и местных «серебрянниковых» на тему того, кто что утаил от налоговой. И первой показательно посадили вообще главную звезду кино Фань Бинбин. Ту самую, которая играла «Блинк» в голливудских «Люди Х: Дни Минувшего Будущего».

Как справедливо заметил российский исследователь А. Виноградов, «… эмпирически сложившийся алгоритм обновления власти был затем институализирован в механизм политической преемственности, в окончательном виде включающий отказ от пожизненного занятия постов и принцип обязательной сменяемости руководителей всех уровней; канонизацию уходящего лидера в документах КПК и КНР («идеи Мао Цзэдуна», «теория социализма с китайской спецификой» Дэн Сяопина, «идея тройного представительства» Цзян Цзэминя); постепенную передачу власти и последующую идейно-политическую канонизацию нового лидера.

Главная политическая заслуга современного китайского руководства, таким образом, состоит в том, что, приведя общество в движение, оно смогло найти стабильные формы политического устройства, позволившие осуществить масштабные экономические преобразования.

В данном разделе рассматриваются только некоторые аспекты влияния КНР и китайской ЛЧЦ как нового центра силы на формирование ВПО, которые являются во многом производными от развития отношений между другими ЛЧЦ и МО[5].