Информационно-когнитивные институты как средство современного противоборства: правоприменительная практика

Обращаясь к понятийному аппарату «правоприменительная практика», например, согласно постановлению № 9-4.3 Парламентской Ассамблеи Организации Договора о коллективной безопасности «О Рекомендательном глоссарии терминов и определений государств – членов ОДКБ в сфере нормативного правового обеспечения противодействия коррупции»[1] (принят в г. Санкт-Петербурге 24 ноября 2016 г.), рассматривается как:

1) организационно-правовая форма государственной деятельности, направленная на реализацию правовых предписаний в системе общественных отношений;

2) разрешение отдельных юридических дел путём вынесения компетентными субъектами обязательных для конкретных адресатов индивидуально-конкретных предписаний.

У любого государства существует немало легитимных инструментов влияния на враждебные негосударственные ИР НЧК, как национальных, так и международных. Можно выделить основные, которые ограничены:

– политико-административными средствами (вплоть до запрета всех негосударственных оппозиционных институтов развития в тоталитарных государствах или их полного контроля со стороны властей);

– финансово-экономическими средствами (от прямого финансирования до налоговых ограничений и запретов);

– информационно-пропагандистскими средствами (информационной поддержки либо ограничений в деятельности СМИ);

– морально-политическими средствами (от прямой политической поддержки ИР до создания негативного политического климата);

– правового регулирования деятельности зарубежных и национальных негосударственных ИР НЧК[2].

Особенность правоприменительной практики заключается в том, что она выступает в конечном счёте результирующим показателем в отношении применения всех перечисленных и не указанных выше инструментов государства. Более того, нередко она является главным, а порой и единственным инструментом влияния государства на деятельность негосударственных ИР НЧК.

Одновременно для противодействия негосударственным ИР, прежде всего НКО, недостаточна: ИР НЧК требует гораздо большего внимания со стороны руководства страны, усиления роли Минюста и Генеральной прокуратуры, решения которых подкрепляются судебными актами.

25 июня 2021 г. президент России В. В. Путин подписал указ, который расширяет полномочия Министерства юстиции РФ[3]. Указ дополняет положения ст. 30.27 указа «Вопросы Министерства юстиции Российской Федерации» (Указ Президента РФ от 30 октября 2004 г. № 1313, ред. от 5 июля 2021 г.).

Теперь Минюст также уполномочен вести реестр незарегистрированных общественных объединений, выполняющих функции иностранных агентов, и список выполняющих такие функции физлиц. Ранее Министерство юстиции уже получило функции по ведению реестров некоммерческих организаций и средств массовой информации, признанных иноагентами. Соответствующие полномочия президент России предоставил ведомству годом ранее.

В июне 2021 г. Совет Федерации одобрил принятый Госдумой закон, который расширяет права Минюста РФ и предоставляет ведомству ограниченный доступ к банковской тайне. Это необходимо, чтобы ведомство контролировало финансирование некоммерческих организаций и целевое расходование ими средств, как требуют нормы об иностранных агентах.

Авторы: Боброва О.В., Подберезкин А.И.

Продолжение следует

 

Статья была опубликована в журнале “Обозреватель - Observer” №11 за 2021г.

 



[2] Подберёзкин А., Родионов О. Институты развития национального человеческого капитала – альтернатива силовым средствам политики // Обозреватель–Observer. 2021 № 7.

 

07.12.2021
  • Аналитика
  • Военно-политическая
  • Органы управления
  • Россия
  • Глобально