… появление теории информационных, сетецентрических войн подтверждает … что … война есть не вооруженная борьба, а часть бытия человечества и его практически естественное состояние[1]

А. Владимиров, военный эксперт

… появление принципиально новых типов вооружений, подходов к организации военного дела и технологий доминирования в информационном пространстве создают новые угрозы равновесию в мире[2]

С. Нарышкин, Председатель Госдумы ФС РФ

Влияние роста человеческого капитала на все сферы жизнедеятельности человечества и международную обстановку огромно[3] и описывалось в том числе выше в работе, в частности, когда речь идет о 4-х группах основных факторов, формирующих МО в XXI веке.

В еще большей степени эта группа факторов НЧК и его институтов влияет на стратегию государства – как внешнеполитическую, так и военную – потому, что является главным национальным ресурсом, на который приходится до 80% ВВП и 95% его прироста. Если же говорить об информационных ресурсах, включая сетевые СМИ и веб-технологии, то доля НЧК будет приближаться к 100%: основные факторы развития (программное обеспечение, базы данных, персональные средства связи и различные компьютеры) – суть человеческий капитал в его самом концентрированном виде[4]. Это наглядно видно, например, на росте значения IT и специалистов, которое описал А. Немченко.

«Народ, не желающий кормить свою армию, будет вынужден кормить чужую».

Наполеон I

Сейчас бои идут не только в полях, морях и небе, где только эпизодические стычки, но и в киберпространстве - здесь непрерывная тотальная война.

Ситуация похожа на XVII век, когда уже основные географические открытия сделаны и уже понятна выгода господства на море, но достигнуть его никто пока не в состоянии.

Все воюют против всех, пиратская вольница, и никто не стесняется использовать пиратов в своих целях.

Главной фигурой того времени был даже не солдат, а моряк. Он нужен был и купцам, и императорам, и джентльменам удачи.

Сегодня такой фигурой является программист.

Посмотрим на схему.

Это условная, умозрительная схема. Для каждой страны она будет своя, если ее построить по реальным показателям. Но качественное представление она дает.

Здесь деятельность национальных государственных IT-служб находится в красной зоне, между синей и зеленой линией.

В зеленой зоне бизнес (ближе к государству) и ниже народ с Фейсбуком.

Хакеры пронизывают все сферы – присутствуют везде. Они моряки – IT их море.

Американцы пока доминируют (как когда-то англичане на море), но динамика очевидна.

Наконец, субъективная роль человека и геополитики (как набора важнейших принципов развития) в XXI веке резко возрастает, не только увеличивая свое влияние на СМИ, но и само подвергается возрастающему влиянию.

Вот как определил роль личности и геополитики в прогнозе МО известный политолог Дж. Фридмман: «Геополитика – это не просто более вычурное название международных отношений. Это метод осмысления мира и прогнозирования того, что может произойти в будущем. Экономисты часто говорят о «невидимой руке», которая через движимую личными интересами краткосрочную деятельность направляет людей к тому, что Адам Смит называл «богатством народов». Геополитика применяет концепцию «невидимой руки» к поведению народов и других международных игроков. Преследование краткосрочных личных интересов группами людей и их лидерами ведет если и не к богатству народов, то, по крайней мере, к предсказуемому поведению и, следовательно, способности предсказывать форму будущей международной системы.

И геополитика, и экономика признают, что игроки рациональны, по крайней мере, с точки зрения осознания своих краткосрочных личных интересов, и, подтверждая свою рациональность, они понимают, что в реальности имеют ограниченный выбор. Принято считать, что в целом люди преследуют личные интересы если не безупречным образом, то уж точно не наугад. Представьте себе партию в шахматы. На первый взгляд кажется, что у каждого игрока есть 20 различных вариантов того, как сделать первый ход. На деле их гораздо меньше, потому что большинство этих ходов настолько неудачны, что они быстро приведут к поражению. Чем лучше вы играете в шахматы, тем четче видите свои варианты и тем меньше число действительно возможных ходов. Чем лучше игрок, тем более предсказуемы ходы. Гроссмейстер играет с абсолютно предсказуемой точностью… до тех пор, пока не сделает гениальный, неожиданный ход.

Целые народы ведут себя схожим образом. Миллионы или сотни миллионов людей скованы принятыми условностями. Они порождают лидеров, которые не стали бы лидерами, веди они себя иррационально. Подниматься на вершину горы из миллионов людей – это не то занятие, которому часто предаются глупцы. Лидеры заранее рассчитывают свои последующие ходы и совершают их если не безупречно, то, по крайней мере, весьма неплохо. И несмотря на то что время от времени кто-либо из экспертов может предложить (и предлагает!) абсолютно неожиданный и успешный ход, все же процесс управления в большей степени означает просто выполнение необходимого и логичного следующего шага. Когда политические лидеры руководят международной политикой страны, они действуют так же. Если лидер сходит со сцены и его заменяют, то довольно быстро появляется другой, который, как правило, продолжает то, что делал предыдущий.

…Таким образом, политики редко обладают свободой действий»[5].

«…Следовательно, прогнозирование в геополитике исходит не из представления о том, что все предопределено. При этом предполагается следующее: то, что люди (по их мнению) делают, чего они хотят добиться и каким будет окончательный итог – не одно и то же. Преследуя непосредственные цели, и целые народы, и отдельные политики находятся в такой же зависимости от реальности, в какой гроссмейстер зависит от шахматной доски, фигур и правил. Иногда это увеличивает силу нации. Иногда – ведет ее к катастрофе. Случаи, когда окончательный итог соответствует изначальным планам, крайне редки.

В геополитике приняты два постулата. Первый – люди организуются в формирования крупнее семьи, что вынуждает их заниматься политикой. Также считается, что у людей существует естественная привязанность к себе подобным и к родным местам, окружающим их с момента рождения. Привязанность к племени, к городу или к народу естественна для человека. В наше время национальное самосознание значит очень много. Геополитика учит, что отношения между народами являются важным аспектом человеческой жизни, что говорит о повсеместном распространении такого явления, как война.

В соответствии со вторым постулатом характер нации (как и отношения между народами) во многом определяется географией. В данном случае мы используем термин «география» в широком смысле. Помимо физических характеристик местности он включает в себя воздействие на человека или общину того или иного места. В древности разница между Спартой и Афинами была разницей между городом, окруженным сушей, и морской империей. Афины олицетворяли богатство и космополитизм, в то время как для Спарты были характерны бедность, провинциальность и крайняя суровость нравов. Спартанец очень отличался от афинянина и по культурному развитию, и по политическим взглядам»[6].

Таким образом целая группа факторов в XXI веке усиливает значение НЧК и его институтов и их влияние на МО, которое выражается в том числе и на усиление влияния на:

– политическую элиту;

– СМИ (включая сетевые);

– общество.

Это можно проиллюстрировать на следующем рисунке.

В новом варианте «Военной стратегии США» прямо говорится, что «Наш профессионализм  гражданского и военного персонала – решающее преимущество»[7].

Вывод авторитетного военного эксперта А. Владимирова о том, что война из средства политики (вооруженной борьбы) превратилась в «часть бытия человечества», т.е. его современное – естественное – состояние по сути революционен и в основном аргументируется изменениями, произошедшими в XX веке в организации человеческого общества и революционной в области информатики и связи. По его мнению, этих аргументов четыре:

– во-первых, информационная война имеет тотальный характер, т.е. ведется непрерывно и во всех сферах функционирования государства;

– во-вторых, информационная война – специально организованная совокупность войн и военных действий;

– в-третьих, ведется главным образом средствами информационной войны…;

– в-четвертых, этот новый вид тотальных войн предполагает такую же организацию тотального управления[8].

Однако если проанализировать эти изменения глубже, то окажется, что все они стали следствием процесса резкого роста значения человеческого фактора в XX веке, прежде всего, роста значения человеческого капитала и его институтов развития (частью которых являются СМИ).

Главным объектом, целью политики и войны в XX веке, как известно[9], стала правящая элита и человек, изменение поведения которых стало являться конкретной целью в отличие от уничтожения армий, оккупации страны и пр. военно-политических целей. Соответственно и лучшими инструментами для достижения этих целей становятся те, которые могут идеологически (концептуально-политически) и технологически (информационно) повлиять на этот объект, изменить его систему ценностей, возможно, самоидентификацию, представление о национальных (а также государственных, социальных, групповых и даже личных интересах.

Добиться этого можно только при помощи СМИ, являющихся техническим средством для изменения этих политико-идеологических и концептуальных установок. При этом чем выше (качественные) человеческий капитал правящей элиты и общества, тем сложнее сделать такую информационно-идеологическую диверсию и труднее добиться политической победы. Так, например, политическая победа над СССР в конечном счете была обеспечена не только диверсией западных и советских СМИ, но и идеологической слабостью советского общества и правящее элиты, которые к началу 80-х годов XX века в своей значительной массе перестало разделять советские ценности.

Сегодня социальная активность людей в самых разных сферах все более перемещается в виртуальное пространство, функционирующее с помощью современных информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). Интернет стал необходимой площадкой для гражданской самоорганизации как в России, так ив странах Запада. В последнее десятилетие ИКТ активно используются общественными объединениями для мобилизации финансовых и человеческих ресурсов, создания коалиций, информирования населения, воздействия на политические институты и организации, для организации массовых кампаний в защиту природы. Ярким примером интернет-мобилизации в России стала массовая гражданская самоорганизация для борьбы с лесными пожарами и оказания помощи погорельцам летом 2010 г.

Тогда на территории 22 регионов РФ сильнейшие лесные пожары частично или полностью уничтожили около 150 населенных пунктов, погибло более 50 человек, был нанесен серьезный урон не менее чем 60 федеральным заповедникам и национальным паркам. Примерно с середины лета началась мобилизация граждан «снизу» для противостояния стихии и помощи пострадавшим. Люди объединялись в виртуальные сообщества, обсуждая ситуацию в эпицентрах катастрофы, возможные варианты помощи пострадавшим, создание групп экстренного реагирования, а потом переносили свои виртуальные контакты в реальность, создавая группы для быстрой и адресной реализации обсужденных в сети планов. Чаще всего такие группы формировались вокруг какого-то  одного лидера – например, владельца личного блога, модератора форума на местном сайте – или же активистов экологических НКО, а позже создавались более многочисленные и разветвленные сети, внутри которых происходил рекрутинг добровольцев, поиск и сбор ресурсов, распространение информации и координация действий.

Методы исследования

В процессе выбора методики данного исследования были проанализированы работы западных и российских исследователей о структурно-функциональной и инструментальной динамике общественных движений, связанной с глобализацией, развитием ИКТ и активной сетевизацией. Опираясь на результаты обзора литературы, были выбраны следующие общесоциологические эмпирические методы: интервью с включенными в ситуацию акторами, контент-анализ прессы и интернет-сайтов. В ходе исследования был проведен ряд полуструктурированных интервью с сотрудниками экологических НКО, жителями, пострадавшими от пожаров летом 2010 г., представителями системы здравоохранения, лесного хозяйства, Министерства экологии и природных ресурсов РФ, обработан массив сообщений СМИ, проведен контент-анализ сайтов экологических НКО и блогов, посвященных экстренному реагированию на названные выше случаи конфликтов и катастроф, а также интернет-журналов и форумов (Лесной форум Гринпис России, форумы п. Белоомут Московской области и г. Выкса Нижегородской области и др.)[10].

Сети гражданского общества

Много внимания процессу сетевого структурирования уделяют исследователи гражданского общества. Гражданские сети они определяют как «относительно стабильные и длительные взаимоотношения, позволяющие мобилизовать и свести воедино рассеянные ресурсы с тем, чтобы организовать коллективные (или параллельные) действия, направленные на достижение общей цели... Организационно, их следует понимать как систему связей соучастия и взаимного членства между организациями, формально независимыми от государства, а также отдельными индивидами, действующими в пользу коллективных и  общественных интересов. Подобные сети имеют несколько основных характеристик: 1) независимость членов; 2) множественность лидеров (в форме сетевых узлов); 3) наличие объединяющей цели; 4) добровольность связей; 5) множественность уровней взаимодействия. Сети можно рассматривать не только как структуру, но и как источник основного ресурса гражданского общества – социального капитала, вырабатываемого внутри них. А основой отношений между членами сети являются взаимное доверие и ответственность.

Исследуя гражданские сети, итальянский социолог М. Диани и его коллеги отмечают, что связи между различными секторами гражданского общества могут принимать иерархическую (формальную), централизованную, или более горизонтальную (неформальную), полицентрическую форму. Иерархичная структура характеризуется наличием одного или нескольких центральных (индивидуальных или коллективных) акторов, связанных с множеством периферийных, изолированных друг от друга акторов. Установки и поведение центровых акторов (лидеров) внутри подобной структуры могут сильно влиять на результат коллективных усилий, повышая тем самым возможность масштабной мобилизации, что является безусловным плюсом. Но данная структура сетей подвержена влиянию внешних факторов: если удалить из них центровых акторов, которые в основном и обеспечивают связь, целостность сети разрушится. В полицентрической структуре, наоборот, наблюдается множество кластеров – взаимосвязанных центров, между которыми происходит интенсивный обмен, но мобилизация малого числа акторов не обязательно инициирует масштабные коллективные действия. Мобилизационный процесс в данном случае зависит от того, насколько распространено согласие между акторами, микровзаимодействия здесь основываются на взаимозависимости[11].

М. Грановеттер выделил два типа связей – сильные и слабые. Сильные связи составляют основу солидарности и доверия внутри основной группы, дают ощущение защищенности в ситуации быстрых изменений и неопределенности, а слабые складываются между группами, способствуя циркуляции информации и ресурсов. По аналогии с предложенными М. Грановеттером типами связей, М. Диани выделает два типа отношений между гражданскими акторами: трансакции и общественные соглашения. Данные типы отношений служат для достижения разных целей. Трансакции, или инструментальные связи, – это слабые связи в  форме альянсов, включающие преимущественно обмен информацией и ресурсами, которые необходимы для достижения некоторой, возможно, временной, коллективной цели. Общественные соглашения – сильные связи, основывающиеся на коллективной идентичности. Они отличаются более глубокими, лежащими в их основе мотивами, например созданием общего ресурсного фонда (если говорить о деятельности коллективных акторов) или наличием общих лидеров. В гражданских сетях нельзя вычленить однозначно только один из названных типов отношений – как правило, они переплетаются между собой, тем самым упрочняя структуру связей и делая ее более эффективной. В последние годы процессу наращивания сетевых связей внутри гражданского общества все сильнее способствует развитие ИКТ. Именно ИКТ являются основным инструментом массовой мобилизации гражданских сетей в последние годы, и Интернет постепенно становится той публичной площадкой, на которой происходит объединение, рекрутирование сторонников, информирование, координация деятельности активистов, поиск ресурсов. В 2010 г. в России в связи с экологическими вызовами (загрязнение озера Байкал отходами производства Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, лесные пожары, лишившие крова тысячи людей, а также вырубка Химкинского леса и строительство курортных объектов на территории Утришского заповедника) в стране снова возросла гражданская активность, и массовая мобилизация членов и сторонников общественных организаций обеспечивалась как раз за счет использования ИКТ[12].