По вине Запада не только произошла деградация системы контроля над вооружениями, но и возникла опасность сползания планеты в непредсказуемый для человечества конфликт.
В конце мая исполнилось 50 лет после подписания трёх договоров между Москвой и Вашингтоном, которые в определённой мере положили начало созданию системы контроля над вооружениями и содействовали в своё время укреплению стратегической стабильности в мире. Речь идёт о подписанных 26 мая 1972 года Договоре об ограничении систем противоракетной обороны и Временном соглашении между США и СССР о мерах по ограничению стратегических наступательных вооружений, получившем название ОСВ-1, а также о заключённом 25 мая того же года двустороннем Соглашении о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним. На эту тему состоялся разговор нашего обозревателя с известным политологом Владимиром Козиным, ведущим экспертом Центра военно-политических исследований МГИМО МИД России, членом-корреспондентом Академии военных наук России.
– Владимир Петрович, какова основная особенность этих трёх договорных актов?
– Всех их объединяет одна общая суть – они относятся к договорённостям, достигнутым в сфере международных механизмов контроля над вооружениями. Одновременно каждый из них имеет собственное предназначение, касающееся конкретной и специфической сферы действия, что следует из их названия. Например, Договор по ПРО установил наиболее приемлемый баланс между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями сторон исходя из того, что ни одна из сторон не сможет обеспечить защиту своей территории ограниченным количеством ракет-перехватчиков системы ПРО. Такая мера, по мнению инициаторов достижения этой договорённости, должна была не позволить стороне, совершившей нападение первой, защититься от массированного ракетно-ядерного удара возмездия. На этом представлении строился в то время фундамент стратегической стабильности между СССР и США.
Соглашение об ОСВ-1 предусматривало ограничение количества баллистических ракет наземного и морского базирования и пусковых установок обеих сторон на том уровне, на котором они находились на момент его подписания. Документ запрещал строительство дополнительных стационарных пусковых установок (ПУ) МБР с 1 июля 1972 года. Стороны обязались ограничить ПУ БРПЛ и тогдашние современные подводные лодки с БРПЛ числом, находящихся в боевом составе и, стадии строительства на дату подписания указанного соглашения.
Соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним запрещало опасное сближение военно-морских и военно-воздушных судов СССР и США во время движения в Мировом океане или в международном воздушном пространстве. Тем самым оно юридически закрепило существовавшую тогда обоюдную заинтересованность Москвы и Вашингтона обеспечивать безопасность военно-морских и военно-воздушных судов, находящихся в международных водах за внешним пределом территориальных вод сторон или в воздушном пространстве над ними.
– Были ли полезны названные договорённости, например для сдерживания гонки соответствующих видов вооружений, на которые они распространялись?
– Да, они однозначно были взаимополезными. Скажем, Договор по ПРО, который, по словам тогдашних советских и американских руководителей, стал краеугольным камнем стратегической стабильности, ограничил гонку противоракетных вооружений. Сначала по этому договору количество ракет-перехватчиков для каждой стороны было ограничено 200 единицами, развёрнутыми в двух районах «противоракетного щита». Но впоследствии, по протоколу к нему, подписанному в 1974 году, Москва и Вашингтон снизили число таких районов до одного с количеством не более по 100 ракет-перехватчиков для каждого участника.
Соглашение об ОСВ-1 и последовавшее за ним Соглашение об ОСВ-2 приостановили гонку ракетно-ядерных вооружений, а также послужили основой для разработки договоров качественно новой категории – уже о физическом сокращении стратегических наступательных вооружений: например, СНВ-1 (1991 г.), СНВ-2 (1993 г.), СНП (2002 г.) – промежуточного Соглашения о сокращении стратегических наступательных потенциалов, а также СНВ-3 (2010 г.). Все они привели к постепенному снижению количества стратегических ракетно-ядерных вооружений сторон, а в дальнейшем и к снижению их качественных характеристик, запретив, например, на какой-то период времени установку разделяющихся ядерных головных частей индивидуального наведения на одной МБР, снизив их количество устанавливаемых боезарядов до единицы. Иными словами, превратили их в моноблочные.
В итоге длительного переговорного процесса и поэтапной динамики сокращений СНВ сторон общее количество стратегических ядерных боезарядов, а также их носителей и пусковых установок значительно уменьшилось по сравнению с первоначальными «потолками» созданных ракетно-ядерных вооружений стратегического назначения.
В частности, Договор СНВ-3, срок действия которого был продлён до 2026 года, предусматривает сохранение в стратегическом ракетно-ядерном балансе сторон по 1550 ядерных боезарядов стратегического назначения и по 800 развёрнутых и неразвёрнутых ПУ МБР и БРПЛ для каждой стороны, а также их тяжёлых стратегических бомбардировщиков.
Наконец, Соглашение между СССР и США о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним привело к снижению эпизодов с опасным приближением боевых кораблей и вспомогательных судов сторон на океанских и морских пространствах, а также их боевых воздушных судов в воздушном пространстве над ними. Оно также послужило основой для заключения аналогичных соглашений Советского Союза, а затем и России с ведущими военно-морскими и военно-воздушными государствами мира как входящими в НАТО (например, с Великобританией, Италией, Францией, ФРГ и некоторыми другими), так и не являющимися участниками Трансатлантического альянса (например, с Японией и Южной Кореей).
На основе подписанных подобных соглашений были инициированы и стали проводиться периодические обзорные встречи делегаций государств-участников с анализом хода их выполнения и для урегулирования иногда возникавших практических вопросов.
К сожалению, названное соглашение не распространяется на подводные лодки сторон, находящиеся в погружённом положении. По вине американской стороны, направлявших свои атомные ракетно-ядерные и многоцелевые ударные подводные лодки в зону боевой подготовки Северного флота ВМФ СССР, произошло несколько случаев их столкновений с советскими субмаринами под водой. Американская сторона уже не раз отказывалась от российской инициативы распространить положения такого соглашения на подводные лодки, находящиеся в погружённом состоянии участников договорённости.
– Известно, что из трёх названных договорных актов два из них прекратили своё существование: Договор по ПРО в одностороннем и инициативном порядке был денонсирован американской стороной в 2002 году, а Соглашение об ОСВ-1 прекратило своё существование по истечении срока его действия и в результате его замены последующим Соглашением об ОСВ-2…
– Пентагон, судя по всему, не откажется от дальнейшего развития американского глобального «противоракетного щита» как в количественном измерении, то есть путём наращивания общего запаса ракет-перехватчиков, главным образом, морского базирования, так и в качественном отношении – за счёт повышения точности их наведения, увеличения скорости полёта и оснащения их разделяющими головными частями индивидуального наведения.
С другой стороны, у России теперь есть эффективные средства преодоления глобальной американской системы противоракетной обороны практически с любого направления. Эти средства нивелируют американскую инфраструктуру перехвата баллистических и крылатых ракет, несмотря на огромные денежные средства, выделенные Соединёнными Штатами на создание эшелонированной системы ПРО наземного, морского и космического базирования.
Выскажу также мнение, что в нынешней ситуации российской стороне приходится с большой осторожностью относиться к решению многоплановой проблемы обеспечения контроля над вооружениями, учитывая, что Вашингтон готов, как он продемонстрировал это уже не раз, в любой момент отказаться от соглашения, не устраивающего его по каким-либо соображениям.
К сожалению, сегодня, когда правящие круги США поставили своей целью разрушить нашу страну и в Вашингтоне появляются заявления о допустимости ядерной войны, даже рассуждать о каком-то новом соглашении в системе контроля над вооружениями не приходится. Хотя совершенно очевидно, что мир по вине Запада оказался, образно говоря, с ракетой у виска. Многие страны приступили к разработке новейших видов вооружений, в том числе проходящих по категории «обычных», которые способны доставлять боеголовки до целей с гиперзвуковой скоростью, перемещаясь на низких высотах, что затрудняет их обнаружение. По сути, начата милитаризация космоса. Нарастает угроза создания и распространения биологического оружия…
Одним словом, ситуация развивается по крайне опасному сценарию, чреватому самыми непредсказуемыми последствиями для человечества. Подлили масла в огонь киевские власти, заговорившие в начале этого года о ядерном оружии, о своём вступлении в НАТО, готовности военным путём вернуть себе Крым. Предстоит урегулировать украинский конфликт, положив в основу полную денацификацию этой страны. А для этого Западу следует прекратить всякую военную помощь киевскому режиму и заставить его сесть за стол переговоров. Страны НАТО должны конструктивно подойти к рассмотрению прошлогодних декабрьских предложений Москвы о предоставлении взаимных гарантий.
Лишь в этом случае можно говорить о восстановлении доверия и нормализации ситуации, что позволит приступить к переговорному процессу о дальнейшем контроле над вооружениями, являющимся важнейшим фактором укрепления международной безопасности, от успехов которого, без преувеличений, зависят благополучие и выживание человечества.
Беседовал Владимир Кузарь, Источник: «Красная звезда»
